Каково было отношение Блока к революции 1917 года?

Кем только ни был Александр Александрович Блок — поэтом, писателем, публицистом, драматургом, переводчиком, литературным критиком. Кроме этого, А. А. Блок — один из классиков русской литературы двадцатого столетия. Немыслим русский символизм без этого автора. Он внес огромнейший вклад в его развитие и является одним из крупнейших его представителей. А. А. Блок жил в непростые исторические времена, которые были богатыми на события. Одним из них стала Октябрьская революция. Отношение Блока к революции нельзя назначь однозначным, о чем и пойдет речь в этой статье.

Историческая справка — Октябрьская революция

Октябрьская революция не возникла ниоткуда, у нее были свои причины. Люди того времени устали от военных действий, полнейший развал грозил промышленности и сельскому хозяйству, крестьяне все больше нищали с каждым днем при отсутствии решения по аграрному вопросу. Проведение социальных и экономических реформ постоянно оттягивалось, в стране возник финансовый кризис катастрофического характера. Вследствие указанного в начале июля 1917 Петроград сотрясают народные волнения, которые требуют свергнуть Временное правительство. Власть издает указ подавить мирную демонстрацию с применением оружия. Проносится волна арестов, повсюду начинаются смертные казни. В этот момент буржуазия побеждает. Но в августе революционеры отыгрывают свои позиции.

Большевики с июля проводили большую агитацию среди трудящихся и военных. И это принесло свои результаты. В сознании народа укоренилась установка: большевистская партия — это единственный элемент политической системы, который по-настоящему стоит на защите трудящихся. В сентябре большевики получают больше половины голосов на выборах в думы районов. Буржузия терпит крах, так как не имела массовой поддержки. Владимиром Ильичом Лениным начинается разработка плана вооруженного восстания с целью завоевать власть для Советов. 24 октября началось восстание, верные правительству вооруженные части оказались сразу же изолированными от него. 25 октября в Петрограде происходит успешный для большевиков захват мостов, телеграфа, правительственных учреждений. 26 октября оказывается захваченным Зимний дворец, и происходит арест членов Временного правительства. Октябрьская революция 1917 года поделила мир на две большие стороны — капиталистическую и социалистическую.

Переломное время, тяжелые и глобальные перемены

20 век был сложным периодом в российской истории. Октябрьская революция 1917 года сотрясла общество. Это историческое событие не оставило равнодушным никого. Одной из общественных групп, которые откликнулись на произошедшее, была русская интеллигенция. В 1918 году была написана знаменитая поэма «Двенадцать» Александром Александровичем Блоком.

Отношение к Революции 1917 года автора обсуждается уже многими поколениями, и каждый раз появляются все новые и новые интерпретации его позиции. Никто не может сказать, что А. А. Блок придерживался конкретной стороны (скажем максимально просто: «Благом ли для страны стало восстание?»). Давайте разберемся, в чем противоречивость отношения Блока к революции.

LiveInternetLiveInternet

Ноябрь 1917 года определил судьбу России на весь последующий век и продолжает влиять и на наш сегодняшний день, пусть и не так явно. Поэтому привожу найденную на просторах Сети статью (сочинение) о том, как изображена революция в поэме очевидца тех событий Александра Блока.

Любой социальный взрыв, именуемый революцией, происходит, по определению, не случайно. Для него, как и для любого явления в жизни общества, нужны предпосылки, причины, поводы. Выражаясь языком “великого и ужасного” теоретика и практика отечественного коммунизма В. И. Ленина, необходимо наличие “революционной ситуации”, той самой, когда “верхи не могут…”, а “низы не хотят…”

Последствия социального взрыва при этом могут быть самыми различными, но всегда одинаково неизбежным является идейный раскол в обществе, проходящий отнюдь не только между классами угнетателей и угнетаемых, эксплуататоров и эксплуатируемых, “буржуев” и тех, кому “нечего терять, кроме своих цепей”. Этот рубеж, эта линия “невидимого фронта” зачастую разделяет отца и сына, старшего и младшего братьев, старинных друзей. И самое ужасное, что ни те ни другие не имеют на своей стороне объективной истины. У каждого есть своя правда, но правда, подобно хамелеону, легко меняет цвет от белого до черного, в то время как красный — цвет безвинно и бессмысленно пролитой человеческой крови — одинаков для всех.

(Эскиз обложки неосуществленного издания поэмы А.Блока «Двенадцать»)

…И идут без имени святого Все двенадцать — вдаль. Ко всему готовы, Ничего не жаль…

Никогда еще не было до Блока и не будет после него в литературе столь неоднозначного произведения. Каждое слово, каждая фраза, каждый эпитет не поддается безапелляционному осмыслению. Обе стороны могли с легкостью найти оправдание себе в этой поэме. Любая из сторон видела в строках Блока потоки обличительной желчи, направленные на своего социального врага. В чем же загадка “Двенадцати”? В первой части поэмы автор показывает сломленность старого мира и торжество мира нового:

От здания к зданию Протянут канат. На канате — плакат: “Вся власть Учредительному собранию!”. Старушка убивается — плачет, Никак не поймет, что значит, На что такой плакат, Такой огромный лоскут? Сколько бы вышло портянок для ребят, А всякий — раздет, разут… А вон и долгополый — Сторонкой — за сугроб… Что нынче невеселый, Товарищ поп? Помнишь, как бывало Брюхом шел вперед И крестом сияло Брюхо на народ?..

Однако при всем, казалось бы явном положительном, отношении к революции, которое здесь видели большевики, Блок вкладывает в уста эпизодических персонажей слова негодования и отчаяния создавшимся положением:

Старушка, как курица, Кой-как переметнулась через сугроб. — Ох, Матушка-Заступница! — Ох, большевики загонят в гроб!..

А это кто? —Длинные волосы И говорит вполголоса: — Предатели! Погибла Россия! —

Должно быть, писатель —

Вития…

В дальнейшем повествовании, в странном марше двенадцати человек с винтовками за плечами, в убийстве “толстомордой Катьки”, в потрясающих своей простотой и необузданной, животной силой словах: “Уж я ножичком полосну, полосну!..” каждый видел то, что хотел видеть, что мог видеть, что обязан был видеть. С одной стороны, это торжество революции во всей ее дикой красе. С другой — хаос и беззаконие, в которые погрузилась страна на долгие дни, месяцы, годы. Современники Блока, отрицавшие революцию, не могли понять, как автор проникновенных патриотических стихов о Родине мог воспеть разгул варварства. Как он позволил себе в страшные для своей Родины дни написать слова: “Пальнем-ка пулей в Святую Русь!”? Большевики же, напротив, искренне восхищались талантом Блока-революционера: “В «Двенадцати» Блок с громадным вдохновением и блистательным мастерством запечатлел открывшийся ему в романтических пожарах и метелях образ освобожденной революцией Родины. Он понял и принял Октябрьскую революцию как стихийный, неудержимый «мировой пожар», в очистительном огне которого должен сгореть без остатка весь старый мир…”

Но, как водится, ни те ни другие не были правы вполне. Сам Блок говорил о том, что политические мотивы в его поэме суть исторический фон. В центре же его произведения -грандиозное сплетение четырех стихий: природной, социальной, чувственно-человеческой и Божественной. Словно роза ветров, соединяющая в себе противоборствующие начала воздушных потоков, революция поглотила все проявления бытия.

Она, как нечто живое, дышащее, издает звук чудесной, необъяснимой тональности, и эта музыка революции, сплетающаяся из воя ветра, стона пурги, криков и причитаний людей, грохота выстрелов, стука шагов двенадцати пар ног, по мнению Блока, прекрасна! В своей статье “Интеллигенция и революция” поэт писал: “Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушайте Революцию”. Блок считал, что ее, революцию, просто необходимо услышать, пропустить сквозь себя этот атональный, аритмичный мотив неподвластности и страсти. Стихотворный строй поэмы столь же неритмичен и спонтанен, как музыка революции.

Что же до самого социального явления, то Блок и здесь был до крайности объективен. Поэт беспристрастно изобразил жесточайший разгул “голытьбы” с его погромами, разбоями, обесцениванием человеческой жизни, полной потерей всяческих нравственных устоев, обозначая им народное возмездие.

И это возмездие есть очищение, через которое необходимо пройти России, чтобы, “погрузившись на самое дно, вознестись к небу”. Недаром впереди идущих двенадцати движется “с кровавым флагом, и за вьюгой невидим, и от пули невредим” сам Иисус Христос. Революция — слишком острое явление, едва ли позволяющее относиться к себе с подобной метафизической отстраненностью. Поэтому, конечно же, образ революции, данный Александром Александровичем Блоком, воспринимался и воспринимается по сей день весьма различно. Но, на мой взгляд, именно так и никак иначе не мог бы представить ее гений русского символизма.

источник — https://ymnik.ru/page.php?subs=296&page=654

Серия сообщений «классика»:
перечитаем вмечте

Часть 1 — «КАВКАЗСКИЙ ПЛЕННИК» А.С. ПУШКИНА Часть 2 — КАВКАЗ И ГОРЦЫ В ПОЭЗИИ М.Ю. ЛЕРМОНТОВА … Часть 9 — Француз о Толстом и русской душе Часть 10 — Реформатор армии Часть 11 — Революция в поэме Блока «Двенадцать» Часть 12 — ПУШКИН — КОДЕКС ЧЕСТИ Часть 13 — послушаем о Пушкине … Часть 36 — Тургеневские юноши Часть 37 — поговорим о чае Часть 38 — Вспоминаем Пушкина

Краткий сюжет поэмы «Двенадцать»

Для тех, кто плохо учился в школе, напомним кратко сюжет поэмы. В первой главе представлена завязка действия. Автор описывает зимние снежные улицы Петрограда, охваченные революцией (зима 1917-1918 годов). Портреты прохожих поражают краткостью, но образностью. По улицам Петрограда идет отряд патруля, состоящий из двенадцати человек. Революционеры обсуждают своего бывшего товарища Ваньку, который бросил революцию ради пьянок и сошелся с бывшей девушкой легкого поведения Катькой. Кроме разговора про товарища, патрульные поют песню про службу в Красной армии.

Внезапно патруль сталкивается с повозкой, в которой ехали Ванька и Катька. Революционеры нападают на них, извозчик смог спастись, а Катя была убита выстрелом одного из патрульных. Убивший ее сожалеет о случившемся, но остальные его осуждают за это. Патруль двигается дальше по улице, и к ним пристраивается бродячий пес, которого отгоняли штыками. После этого революционеры увидели перед собой смутные очертания фигуры — перед ними шел Иисус Христос.

Не только «Двенадцать»

В тот период времени, когда Блок создавал поэму «Двенадцать», он параллельно работал над поэмой «Скифы» и статьей «Интеллигенция и революция». Отношение Блока к Октябрьской революции в этих трудах было весьма однозначно. Он призывал всех полностью слушать и слышать Революцию.

Восторг — вот что изначально испытывал автор по отношению к произошедшему. Блоку виделись великие перемены, которые должны были в будущем привести Россию к времени расцвета и по-настоящему лучшей жизни. Однако отношение Блока к Революции со временем стало меняться. Ведь иногда надеждам не суждено оправдаться.

Ветер перемен. Новое отношение Блока к революции

В поэме «Двенадцать» автором происходит переосмысление истории. Отсутствует былая восторженность и восхваление. Объективность по отношению к происходящему — вот что выходит на первый план при определении отношения Блока к Революции. Исторические события начинают восприниматься как стихийные явления. Он сравнивает их с бурей, метелью, которые в своем движении и действии не имеют какой-либо определенной цели и направления.

Каково отношение Блока к революции теперь? Из символа новой лучшей жизни она трансформируется в природную волю и неизбежность. Все, что копилось годами, недовольства и претензии, в один момент вырвались на свободу и начали уничтожать все, что стояло на пути. Это причина, по которой в начале поэмы при описании зимних улиц ветер срывает буржуазные плакаты.

«А.А.БЛОК. ПОЭТ И РЕВОЛЮЦИЯ» «ДВЕНАДЦАТЬ»: ПРОБЛЕМАТИКА И ПОЭТИКА

Послушайте, как выразил свои впечатления М. Волошин:

Поэма «Двенадцать» является одним из прекрасных художественных претворений революционной действительности. Не изменяя самому себе, Блок написал глубоко реальную и – что удивительно – лирически объективную вещь. Внутреннее сродство «Двенадцати» со «Снежной Маской» особенно разительно. Это та же Петербургская зимняя ночь, та же Петербургская метель… тот же винный и любовный угар, то же слепое человеческое сердце, потерявшее дорогу среди снежных вихрей, тот же неуловимый образ Распятого, скользящий в снежном пламени… К передаче угарной и тусклой лирики своих героев Блок подошел сквозь напевы и ритмы частушек, уличных и политических песен, площадных слов и ходовых демократических словечек. Музыкальной задачей поэта было: из нарочито пошлых звуков создать утонченно благородную симфонию ритмов.

…В этом появлении Христа в конце вьюжной Петербургской поэмы нет ничего неожиданного. Как всегда у Блока, Он невидимо присутствует и сквозит сквозь наваждения мира, как Прекрасная Дама сквозит в чертах Блудниц и Незнакомок. После первого – «Эх, эх без креста» – Христос уже здесь…

Сейчас ее (поэму) используют как произведение большевистское, с таким же успехом ее можно использовать как памфлет против большевизма, исказив и подчеркнув другие ее стороны. Но ее художественная ценность, к счастью, стоит по ту сторону этих временных колебаний политической биржи.

Блок почувствовал направленность исторического движения и гениально передал это раскрывающееся у него на глазах будущее: состояние душ, настроение, ритмы шествия одних слоев населения и окостенелую обреченность других.

Отношение самого Блока к поэме было довольно сложным. В апреле 1920 г. написана «Записка о «Двенадцати»: «… В январе 1918 года я в последний раз отдался стихии не менее слепо, чем в январе 1907 или в марте 1914… Те, кто видит в «Двенадцати» политические стихи, или очень слепы к искусству, или сидят по уши в политической грязи, или одержимы большой злобой, – будь они враги или друзья моей поэмы». (Здесь Блок сопоставляет данную поэму с циклами «Снежная Маска» и «Кармен».)

Поэма «Двенадцать» явилась итогом блоковского познания России, ее мятежной стихии, творческого потенциала. Не в защиту, не в прославление «партии переворота» – но в защиту «народной души», оболганной и униженной (с точки зрения Блока), взметнувшейся мятежом, максималистским «все или ничего», стоящей на краю гибели, жестокой кары, – написана поэма. Блок видит и знает происходящее: обстрел Кремля, погромы, ужас самосудов, пожоги усадеб (была сожжена родовая усадьба Блока в Шахматове), разгон Учредительного собрания, убийство в больнице министров Временного правительства Шингарева и Кокошкина. По свидетельству А. Ремизова, известие об этом убийстве стало толчком к началу работы над поэмой. Блок в эти «безбытные» недели января 1918 г. считает высшим долгом русского художника, «кающегося дворянина», народолюбца – отдать народу, принести в жертву воле «народной души» даже последнее свое достояние – меру и систему этических ценностей.

Мир, который гибнет

Символизм Блока, олицетворением которого он стал, присутствует и в этой поэме. Предсоветский мир погибает — его представляет «барыня в каркуле», «буржуй» и др., которые чувствуют себя некомфортно под революционным ветром.

Барыня поскальзывается, а буржуй прячет нос в воротник, чтобы согреться. При этом Блок подразумевает не гибель всей большой страны, а именно уход старого уклада жизни.

Контрастные цвета произошедших событий

Природный контраст черного вечера и белого снега переносится и на людей. Их эмоции окрашены в два контрастирующих цвета: злоба делится на черную и святую. Отношение Блока к Революции в поэме «Двенадцать» становится противоречивым, потому что он понимает очевидность того, что революционные благие цели зачастую достигаются насильственным и угнетающим путем.

Везде устанавливается царство грабежей, насилия, убийств и безнравственности. Но при этом через все произведение проносится мысль о том, есть ли все-таки хоть капля надежды на созидательную силу революции.

Тема революции в поэме Блока «Двенадцать»

(341 слово) Поэма «12» описывает столкновение двух миров: старого и нового. Один разрушенный, холодный, безнадёжный, второй стремительный, агрессивный, одурманенный. Место действия – Петроград. Он больше не величественная столица, а чёрный насквозь продуваемый ветрами безжизненный город. Повсюду разруха, нищета и жестокость. Люди от безысходности своего положения перестают быть людьми, что подчёркивает автор, проводя аналогии «старуха – курица», «буржуй-пёс». Прошлое терпит безоговорочное поражение, его представители больше не борются за власть, теперь их единственная цель – выживание. Будущее беспощадно, оно готово спалить всё дотла и уничтожить любого, кто встаёт у него на пути. Новый мир безжалостен не только к врагам, но и к соратникам. Это явно видно в эпизоде убийства Кати: виновник подавлен случившимся, но его товарищи вместо поддержки высказывают неодобрение такой сентиментальности, демонстрируя ещё одну особенность революционного мышления – важен не человек, а идея.

Вся поэма пронизана контрастами. Блок всё время подчёркивает мировой раскол: в цветовой гамме доминируют чёрный и белый. Читатель видит то несчастную старушку и раздавленного переворотом писателя, то воодушевлённый переменами отряд из двенадцати. Контрастно и отношение к революции. Вначале мы видим представителей старого мира – они озлоблены, подавлены, разочарованы. Все эти люди живут с ощущением катастрофы, постоянно слышны фразы «Погибла Россия», «Нас погубят», «Уж мы плакали, плакали», «Предатели» и тд. Но мы также видим и другой взгляд – отношение представителей нового мира, которые наконец-то стали хозяевами жизни, они празднуют победу и упиваются властью. Для них революция – благо, навсегда изменившее их жизнь, только благодаря новой власти они вознеслись на самый верх социальной иерархии.

Так каково же отношение к революции в поэме? Думаю, для ответа на этот вопрос стоит внимательнее присмотреться к образу ветра. Именно с него всё начинается – «Ветер, ветер —На всем Божьем свете!». Анализ этих вступительных строк наталкивает внимательного читателя на мысль о том, что ветер – своеобразная метафора революции, символ стихийных перемен, преодолевающих любые преграды и затрагивающих всех без исключения. Понимание этого – ключ к осознанию отношения к событиям 1917 года в поэме. Как нельзя однозначно относиться к ветру и его силе, также нельзя односторонне судить о перевороте. Также как ветер, он — лишь внешний фактор, который по-разному влияет на людей. Кого-то ветер сшибает с ног, а кого-то напротив подгоняет двигаться дальше.

Автор: Елена Графова
Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Двенадцать красногвардейцев

Главным выражением отношения Блока к революции в поэме «12» является образ патрульных. Предназначение патруля — это установить порядок. Однако сами красногвардейцы являются неуправляемыми, как буря или ветер. Они поступают совершенно непредсказуемо, их поступки нельзя предугадать, а эмоции и чувства неизвестны. В этом заключается трагичность ситуации.

Кроме того, внешнее выражение образа патрульных не соотносится с новой лучшей жизнью. Они больше похожи на заключенных — помятые фуражки, в зубах самокрутки. С другой стороны, для поэта патрульные — это простые русские, которые готовы пожертвовать своей жизнью ради Революции, но конкретно ради какой цели — это остается неясным.

Двенадцать

Появление Христа в финале «Двенадцати» — главная загадка поэмы. Это заявление столь сильно, что располагает к оглушительным, поверхностным, слишком прямолинейным трактовкам: например, что красногвардейцы действительно новые христианские апостолы, что Христос своим присутствием утверждает правоту их дела. Д. Святополк-Мирский, совершенно верно отмечавший, что Христос в поэзии Блока — не то же, что Христос для христиан, что это особый «поэтический символ, существующий сам по себе, со своими собственными ассоциациями, весьма отличными от Евангелий и от церковных традиций», полагает, что Христос указывает дорогу красным солдатам «против их воли»; сам Блок называл красную гвардию «водой на мельницу христианской церкви».

Разумеется, не стоят внимания утверждения советских критиков о том, что образ Христа — «большая и бесспорная неудача Блока, резкий диссонанс в его поэме»

3 Штут С. «Двенадцать» А. Блока // Новый мир. 1959. № 1. C. 240. (как будто диссонанс — не часть той «музыки революции», которую призывал слушать Блок!). Существуют и попытки доказать, что Христос в «Двенадцати» — это Антихрист (хотя бы потому, что у настоящего Христа не «белый венчик из роз», а язвящий терновый венец без цветов). При всей соблазнительности такой трактовки, которая сообщает всей поэме роковую амбивалентность, нужно заметить, что она едва ли правдоподобна — равно как и интерпретация Максимилиана Волошина, согласно которой красногвардейцы преследуют Христа, охотятся на него, или мысль Марии Карлсон о том, что красногвардейцы хоронят Христа (поскольку на голове у него не венок, а венчик — так называют ленту, которую кладут на лоб усопшему при погребении). В устных пояснениях к «Двенадцати» Блок говорил, что появление Христа было для него самого неожиданным, даже неприятным — но неизбежным. «К сожалению, Христос», — замечал Блок; в дневниковой записи он подчёркивал, что с Двенадцатью идёт именно Христос, хотя «надо, чтобы шёл Другой» (то есть Антихрист, или дьявол). Именно Сын Божий — фигура, подобающая масштабу совершающихся в России событий. Он оказывается там, где происходит страдание и меняется строй мира. Он как будто соткался из вьюги (вьюга, метель — образ, важнейший для всей поэзии Блока, символ, означающий хаос и, как ни странно, жизнь). «Я только констатировал факт: если вглядеться в столбы метели на этом пути, то увидишь «Исуса Христа» — так Блок будто самому себе объясняет в дневнике финал поэмы — как мы уже говорили, неожиданный, но единственно верный. Именно такая находка позволяет Блоку после завершения «Двенадцати» записать в том же дневнике: «Сегодня я гений». Черновики «Двенадцати», впрочем, расходятся с позднейшими разъяснениями Блока и показывают, что Христос возникает в замысле поэмы достаточно рано.

Разумеется, в «Двенадцати» действует евангельский претекст:

Исходный текст, повлиявший на создание произведения или послуживший фоном для его создания. так, наиболее рельефный из Двенадцати — красногвардеец Петруха, мучающийся совестью из-за убийства Катьки, — единственный, кто в поэме поминает Спасителя, за что ему достаётся от товарищей; можно отождествить его с апостолом Петром. Но важнее то, что в «Двенадцати», поэме, которая, казалось бы, порывает со всем блоковским поэтическим опытом, постоянно сказываются мотивы этого опыта: если Катька — стихийный, сниженный, но всё так же мучительный «отсвет и отзвук идеала прекрасной
дамы»
4 Пьяных М. Ф. Россия и революция в поэзии А. Блока и А. Белого // Александр Блок, Андрей Белый: Диалог поэтов о России и революции / Сост., вступ. ст., коммент. М. Ф. Пьяных. М.: Высшая школа, 1990. С. 7. , Вечной Женственности, России, то и Христос — отзвук того «Сына Человеческого» (отождествляемого не только с Христом, но и с лирическим субъектом Блока), который появляется в стихотворении «Ты отошла, и я в пустыне…»: «Ты — родная Галилея / Мне — невоскресшему Христу». Обратим внимание: двенадцатая глава поэмы возвращается к регулярному метру и гармоничному звуку: финальные строки — самые музыкальные во всей поэме. По словам Юрия Тынянова, «последняя строфа высоким лирическим строем замыкает частушечные, намеренно площадные формы. В ней не только высший пункт стихотворения — в ней весь эмоциональный план его, и, таким образом, само произведение является как бы вариациями, колебаниями, уклонениями от темы конца».

Воображение поэта распалялось угольями жгучих идей, но человечность коренилась в его природе

Анатолий Якобсон

Соединение революции и мессианства, христологических мотивов можно встретить не только у Блока. Оно отчётливо прослеживается в ранних поэмах и драмах Маяковского (в первую очередь в «Облаке в штанах», изначально носившем название «Тринадцатый апостол», и в «Человеке»). Ответом на «Двенадцать» стала поэма «Христос воскрес» Андрея Белого — многолетнего друга, соперника и собеседника Блока, также исследующая вопрос: может ли среди пулемётных очередей, железнодорожных гудков, криков об Интернационале воскреснуть Христос? Христос в революционном контексте встречался у Белого и раньше, например в написанном раньше «Двенадцати» экстатическом, эсхатологическом стихотворении «Родине»: «Сухие пустыни позора, / Моря неизливные слёз — / Лучом безглагольного взора / Согреет сошедший Христос»; появляющийся в городе фантомный Христос (в непосредственном соседстве с псом и Ванькой в пролётке!) — образ из романа «Петербург». Итак, перед нами если не общее место, то закономерный и обусловленный исканиями модернистов мотив. Почему же у Блока он так поражает? Ответ — именно отказом от прежней музыки, сопричислением Христа апостолам-разбойникам, изображённым без всяких прикрас. Это один из контрастов поэмы — столь разительный, что некоторых мистически и в то же время прореволюционно настроенных современников он убедил в высшей блоковской правоте или (как в случае близкого друга Блока — критика Разумника Иванова-Разумника)

Разумник Васильевич Иванов-Разумник (настоящая фамилия — Иванов; 1878–1946) — автор объёмной «Истории русской общественной мысли». Вся история русской культуры, по Иванову-Разумнику, — это борьба интеллигенции с мещанством; миссия революции — в том, чтобы перевернуть одряхлевший буржуазный мир. В 1917 году вместе с Андреем Белым редактирует альманах «Скифы», идеи которого близки одноимённому стихотворению Блока. В 20-е его постоянно арестовывают и в итоге ссылают в Сибирь. подтвердил их собственные мысли.

Советская критика всегда испытывала затруднения в толковании финала поэмы. Сохранились свидетельства о неприятии его читателями-современниками, вполне революционно настроенными, но далёкими от символистской проблематики: в книге учителя Адриана Топорова «Крестьяне о писателях» собраны отзывы крестьян 1920-х годов на «Двенадцать»: «Зря он Христом кончил», «С Богом-то ему нечего бы и соваться» и даже «Я понимаю так, что в этом стихе насмешка над революцией. Он её не возвысил, а унизил».

Вопросы нравственности и святости

Революционеры верили в создание нового мира, но какого? Отношение Блока к Революции и новому миру пугает. Во вновь созданном государстве люди грабят, занимаются мародерством, приносят смерть не только виновным, но и совершенно ни в чем не виноватым людям. Это символизирует смерть Катьки, убитой в стихийном порыве патрульного, который поддался вспышке минутных бурных эмоций. Блок не может не подчеркнуть трагизм смерти Кати, так как убивают блоковскую женщину. Святость и грешность в поэме соединяются воедино. В ходе всего повествования патрульные постоянно ведут разговоры об отречении от Христа. Для русского человека всегда было характерно «святое», символ нравственности и душевной чистоты. Но несмотря на все, полностью отречься от Христа гвардейцам не удается. В конце поэмы они все равно с ним встречаются, при этом патрульные ждали врага, а появился святой образ. Важность образа Христа состоит в том, что ступает он нежной поступью. Что равняется тому, как он пришел две тысячи лет назад для спасения душ человеческих. Одно из положений отношения Блока к революции состоит в том, что он понимал и принимал неизбежность происходящего вокруг, но при этом так и не смирился с безнравственными и бесчеловечными революционными методами.

Изображение революции в поэме А. Блока «Двенадцать»

Творчество А. Блока выразило переживание человека, задыхающегося в атмосфере безвременья, человека, блуждающего «меж двух революций», но упорно ищущего свой путеводительный маяк.

Поэма «Двенадцать» (1918) – итог раздумий Блока о революции. С огромным мастерством передает поэт революционную бурю, охватившую всю страну. Картины разрушенной жизни, разбушевавшейся природы, образы старого мира составляют реальную обстановку, в которой совершаются революции.

Характерное для Блока отрицание старого мира проявилось в сатирическом изображении буржуя, символа прошлого:

Стоит буржуй, как пес голодный,

Стоит безмолвный, как вопрос.

И старый мир, как пес безродный,

Стоит за ним, поджавши хвост.

Против старого мира, навстречу ветру, через разруху и голод идут двенадцать человек, исполненные гнева народного. Революционная страсть, охватившая этих людей, преображает их в организованных, сознательных солдат революции.

Основа содержания поэмы – «буря» в море жизни. Строя сюжет произведения, Блок обращается к антитезе, приёму контраста. Резкое противопоставление двух миров – «черного» и «белого», старого и нового. Главная тема и главный герой поэмы – революционный народ, народ в революционную эпоху. В отличие от дореволюционных произведений А. Блока, тема решается не лирическими средствами. Блок предоставляет героям выразить себя как бы независимо от автора. В поэме звучат голоса двенадцати красногвардейцев. В поэму включены песни, частушки.

В произведении присутствует конкретность в изображении исторического момента (канун разгона Учредительного собрания), детали, дающие представление о революционном Петрограде, реальные будничные сцены, характеризующие время. Но частный случай выводится в поэме за свои пределы, становится основой философско-исторического обобщения. Повествование о красногвардейском дозоре, идущем по улицам революционного Петрограда, приобретает космические масштабы, выражает представления поэта о революции. Этому способствуют образы-лейтмотивы поэмы, система контрастов.

Ветер, вьюга, пурга, снежная метель – образы, пронизывающие всю поэму. Они связаны с темой «мирового пожара в крови», с темой рожденного революцией очистительного огня, с идеей возмездия, с вырвавшимися на простор творческими силами человека.

Для понимания отношения поэта к двенадцати красногвардейцам очень важны две антитезы. Одна – сопоставление красногвардейского отряда с представителями старого мира. Другая – противопоставление черного белому и «пса безродного» (старого мира) Христу. Красногвардейцы даны между двумя этими полюсами:

Впереди – сугроб холодный,

– Кто в сугробе? – выходи!..

Только нищий пес голодный

Ковыляет позади…

Старый мир еще оказывает влияние на души людей, вступивших с ним в борьбу. Поэтому такое место занимает в поэме личная драма Петрухи, обнаруживающая противоречия его характера. Блок стремился показать перспективу развития этого героя, выразить идею справедливости, человечности того дела, которому служат красногвардейцы. С этой целью он вводит в поэму образ Христа. Этот образ служил для Блока олицетворением морали. С его помощью Блок субъективно стремился утвердить революцию. Этот символ, конечно, не мог передать конкретно-исторического содержания происходящих событий, он отражал серьезные противоречия в поэтическом мировосприятии Блока.

Взгляд автора «Двенадцати» на революцию заставляет вспомнить и трудные пушкинские раздумья о пугачевщине, о ее горестной неизбежности и о притягивающих художника своей трагической силой и размахом фигурах, возникающих на гребне «бессмысленного и беспощадного» бунта.

Говоря о новаторстве «Двенадцати», следует более подробно остановиться на поэтике произношения. Ибо «буря», которую революция произвела в «море искусства», отразилась и в стиле, и в ритмах поэмы, в той «музыке», которую Блок слышал и вокруг себя, и в себе самом. В поэме отчетливо слышна многоголосица, возникающая на историческом переломе, всколыхнувшем все слои русского общества и, прежде всего, широкие народные массы. Отсюда и разговорные интонации, отчетливые голоса улицы. Высокое патетическое слово («вдаль идут державным шагом») сталкивается здесь со сниженной речью («буржуй на перекрестке», «поскользнулась И – бац – растянулась!»), лексика литературная, в том числе и политическая («Вся власть Учредительному собранию!», «товарищ»), – с просторечием и даже вульгаризмами («ишь, стервец, завел шарманку, Что ты, Петька, баба, что ль?»). Интонация ораторская, лозунговая соседствует с лирической, частушка с маршем, мещанским городским романсом, революционной и народной песней, дольник и безрифменный стих с ямбом и хореем. Все это настолько органично объединилось в единый художественный сплав, что Блок в день завершения поэмы, 29 января 1918 г., дерзнул пометить в своей записной книжке: «Сегодня Я – гений».

Можно по-разному относиться к тому, что показал Блок в поэме, к ее героям, к их миру. Можно соглашаться или не соглашаться с автором, но нельзя не признать, что поэма «Двенадцать» – великое произведение об одной из наиболее страшных эпох в истории России, ибо революция – это беспощадная схватка Бога и Дьявола за душу человеческую. Поэма «Двенадцать» – честнейшая попытка понять свою страну и свой народ. Не осудить, не оправдать, а понять. И именно в этом непреходящее значение Блока и его творчества.