Жан-Батист Мольер
Мольер – величайший писатель-драматург эпохи неоклассицизма. Не будет преувеличением назвать его прародителем современной комедии в том виде, в котором она знакома большинству зрителей и читателей.
Кроме писательского дара, Жан-Батист Мольер обладал выдающимся актерским талантом и часто исполнял главные роли в своих комедиях. Являясь управляющим собственного, пользующегося большой популярностью, театра Ж. Б. Мольер писал и ставил комедии по заказу Луи XIV, Короля-Солнца.
Несмотря на непрекращающийся поток критики, театральные постановки Мольера и его литературные герои пользовались популярностью среди всех слоев населения и не только во Франции. Творчество Мольера при жизни писателя пользовалось особенной любовью публики и сохраняет свою актуальность и по сей день.
Другие персонажи
- Госпожа Журден — жена главного героя, его желание стать дворянином для неё смешно.
- Люсиль — дочь господина Журдена, влюблена в Клеонта.
- Клеонт — молодой человек, влюблённый в Люсиль.
- Ковьель — слуга Клеонта, расторопный и сообразительный.
- Николь — служанка, остроумная девушка.
- Дорант — граф, который постоянно брал деньги в долг у Журдена и не торопился их отдавать.
- Доримена — маркиза, её расположения надеется добиться главный герой.
- Учителя музыки, танцев, фехтования, философии, обучающие Журдена.
- Портной.
- Подмастерья портного.
- Два лакея.
Комедии Мольера
В своих произведениях Мольер соединил классическую литературу с реализмом и фактически дал начало неоклассицизму. Его пьесы не имеют ничего общего с романтическими комедиями Шекспира и являют собой совершенно новый для своего времени жанр. Его бытовые зарисовки и литературные герои реальны и являются частью знакомой автору и зрителю жизни.
Мольер экспериментировал с формой, структурой и постановкой своих комедий. Например, «Мещанин во дворянстве» написан прозой, имеет четкую структуру и некоторые особенности оригинальной постановки, будучи комедией-балетом. Комедия «Тартюф, или Обманщик» написана в стихотворной форме, схожей с песенной. Пьеса разделена на куплеты, написанные двенадцатисложным размером, который называется александрийским стихом.
Сюжет пьесы
В счастливой семье парижского аристократа Оргона появляется гость – некий Тартюф. Он втерся в доверие хозяину дома настолько, что прежде умный и проницательный Оргон отказывается видеть в своем госте что-либо, кроме святости, набожности, скромности и бескорыстия. Попытки домочадцев открыть Оргону глаза на истинную сущность Тартюфа встречаются с упрямым нежеланием верить кому-либо кроме «праведника».
Лживый святоша становится причиной разрыва отношений с друзьями хозяина дома, ссоры Оргона с сыном и разлуки дочери с возлюбленным. Истинное лицо и мерзкий характер Тартюфа открывается только после того, как ослепленный Оргон переписывает на гостя все свое состояние. Оргон становится свидетелем обольщения собственной жены «набожным» Тартюфом. Осознав всю глубину своей глупости, Оргон выгоняет лжеца, на что в ответ получает ордер на выселение из собственного дома, ведь по документам он уже не хозяин.
Вмешательство мудрого и справедливого короля за несколько минут до окончания пьесы расставляет все на свои места: мошенник арестован, Оргон восстановлен в праве владения собственным имуществом, а дочь Оргона Мариана выходит замуж за своего возлюбленного Валера.
Критика пьесы
Сразу после первого представления на Мольера обрушился шквал критики со стороны французской католической церкви. Автора обвиняли в насмехательстве над религией и верующими людьми. Моралисты и церковные служители в один голос твердили, что сатира и высмеивание набожности в комедии способствуют разложению общественной морали.
Церковь, знаменитая своей жесткой цензурой всего, что хоть косвенно касается религии, приняла в штыки комедию «Тартюф». Отзывы короля, насколько положительными они ни были, не смогли повлиять на реакцию архиепископа Парижского. Неприятие пьесы было настолько сильным, что под влиянием епископа король вынужден был запретить публичный показ постановок комедии. В письме Луи XIV ясно дал понять, что ему лично пьеса понравилась, именно поэтому были разрешены частные представления.
Однако целью Мольера было не высмеивание религии и набожности, а скорее двуличия и глупости, описанной в комедии «Тартюф». Автор лично уверял, что пьеса написана, чтобы показать публике важность умеренности и умения рационально смотреть на абсолютно все стороны жизни. Даже набожность и бескорыстие не стоит принимать слепо.
Структура пьесы и оригинального спектакля
До современной публики комедия «Тартюф, или Обманщик» дошла лишь в третьем издании, напечатанном через пять лет после первой постановки. Оригинальный спектакль состоял из трех актов, в то время как современная версия комедии насчитывает пять действий с разным количеством сцен.
Впервые комедия была поставлена в 1664 году в Версальском дворце и сразу после этого была запрещена к показу. В 1667 году Мольер переписал пьесу «Тартюф»; спектакль был поставлен в Пале-Рояль, но, несмотря на переработанные сцены, постановку снова запретили. После потери влияния Парижского архиепископа пьеса стала ставиться во французских театрах регулярно.
Последнее издание претерпело крупные изменения, многие критики считают, что Мольер дописал некоторые сцены, включая чудесное вмешательство справедливого короля. Считается, что эта сцена написана в благодарность Луи XIV за постоянную поддержку, оказанную Мольеру во время нападок на комедию «Тартюф». Спектакль пользовался огромной популярностью, начиная с середины XVII века и по сей день.
История создания
Комедия «Тартюф» была впервые поставлена 12 мая 1664 года. Идея для пьесы пришла Мольеру в 1663, когда писатель, согласно его собственным цитатам из дневников, не раз испытал на себе вопиющее ханжество в самых разных проявлениях. Мир увидел постановку во время придворного праздника «Увеселения волшебного леса». Её главной целью было защититься от нападок действующего в то время «Общества святых даров», члены которого внедрялись в богатые имения и пытались подчинить себе волю их жителей под видом религиозной благотворительности.
Скандальная пьеса глубоко оскорбила духовенство, углядевшее в ней карикатуру на себя. Сам король одобрил «Тартюфа», но затем, не желая ссориться с церковью, был вынужден запретить его. Святоши был недовольны таким малым наказанием — оно угрожало писателю расправой и грозилось сжечь его костре. Но Мольера это не пугало — в конце лета того же года он запросил разрешение короны повторно поставить произведение, но получил отказ.
В 1666, после смерти патрона «Общества святых даров» Анны Австрийской, Мольер решил снова попробовать выпустить пьесу. Он расширил её до 5 актов и подкорректировал сюжет, чтобы угодить духовенству. Спустя два года произведение было разрешено — тогда оно успело обрести популярность среди народа и нередко ставилось в домашних спектаклях. В 1669 суд публики окончательно одобрил комедию, обеспечив ей долгую славу на сцене. Сейчас «Тартюфа» и его многочисленные переводы можно прочесть в печатном виде или онлайн.
Краткое содержание: «Тартюф, или Обманщик» по актам
Ниже представлен сюжет каждого из пяти действий пьесы и их краткое содержание. «Тартюф, или Обманщик» является комедией, но вся ее комичность заключается в мелких деталях и диалогах между персонажами.
Юмор и сатира, которые отличают фарсы Мольера, прослеживаются в сюжете и структуре произведений. Неудивительно, что комичность такого фарса легко переходит и в краткое содержание; «Тартюф» – произведение более серьезное, пересказ его сюжета больше напоминает драму, чем комедию.
Акт первый
В доме благородного господина Оргона поселился некий Тартюф – человек, чьи речи необычайно религиозны и наполнены такой праведностью, что Оргон и его мать уверены: Тартюф — самый достойный из людей, и им выпала честь принимать его в своем доме.
Сам праведник, удобно устроившись под теплой крышей, с достойным содержанием, думает не столько о воле небес, сколько об ужине и красавице Эльмире – жене Оргона.
Остальные домочадцы, включая саму Эльмиру, ее брата Клеанта и детей Оргона Мариану и Дамиса, видят лжеца насквозь и пытаются показать Оргону, насколько слепо и безосновательно он верит совсем чужому человеку.
Дамис просит Клеанта разузнать у отца его планы относительно брака Марианы и Валера, ведь если Оргон заберет данное благословение, то Дамис не сможет стать женихом сестры Валера. Клеант прямо спрашивает хозяина дома, как он намерен распорядиться рукой дочери, на что Оргон дает лишь уклончивые ответы. Клеант подозревает неладное.
Мольер «Тартюф» в сокращении
Мольер «Тартюф» краткое содержание для читательского дневника:
В доме господина Оргона все идет не так как надо, по крайней мере, для домочадцев, которые просто были недовольны тем, что их отец и муж госпожи Оргон – ведет себя таким образом. Ведь он разрешил поселить в своем доме одному человеку, который являлся праведником, и кем-то вроде служителя церкви.
Его звали господин Тартюф. Этот человек на самом деле был обманщиком, которому требовалось жилье, крыша над головой, но кроме этого он решил посягнуть на нечто большее, что вообще сильно разгневало все семейство. Господин Оргон сам не видел, что он сделал, так как он не особо хорошо разбирался в людях, и ему казалось, что господин Тартюф заслуживает всяческого преклонения перед ним.
Но его родные не разделяли его мнения. Ведь они видели – насколько ужасен этот человек, прикрываясь Библией, умными словами и улыбками. Когда он стал жить у них в доме, он сразу же стал всем заправлять, и ему подчинялся хозяин дома, чтобы всего ужасней. Всей семье пришлось много вытерпеть от него, так как он использовал против них собственного их отца. Именно потому все так возненавидели его.
Но сам отец этого не понимал, — ведь как его родные могли гневаться и клеветать на такого человека, просто святого. Именно это и рассердило отца. Дочь господина Оргона была еще незамужней, но она хотела выйти замуж за одного юношу, и до того времени, как появился этот незваный гость, отец семейства почти дал разрешение им пожениться. Но теперь он вроде как медлил с этим решением.
И когда сам бедный жених напрямую спросил у отца его любимой – тот ответил, что хочет породниться с господином Тартюфом, так как он считает его достойным и просто – напросто почти святым, если не таким уж. Это просто ошеломило его дочь, но скромная по натуре, она не решилась перечить вспыльчивому в этом случае, отцу. Но другие ее родные были еще больше шокированы глупостью и неведением отца их.
Все, кроме господина Оргона и его матери, видели – насколько ужасен и лицемерен господин Тартюф, который испортил им тихую и радостную жизнь. Ведь своими нравоучениями он разогнал всех друзей из их дома, настраивал их отца против всех домашних, занял, чуть ли не командование всей семьей.
А теперь он еще хотел жениться на дочери хозяина дома, что еще больше воспротивило всех против господина Тартюфа. Теперь все домашние собрались – и планирую, как бы уберечь себя и свою домашнюю девочку, сестру и дочь от негодяя хитрого и подлого – господина тартюфа. Они стараются что-либо придумать, чтобы как-то вывести на чистую воду этого негодяя.
Дорина, их служанка, очень умная девушка, решила все устроить. Она подозревала, что сам святоша не равнодушен к жене самого хозяина дома, а именно потому она предложила поговорить госпоже Эльмире с Тартюфом, и тогда он стал уверять ее, что любит ее. Это очень удивило госпожу, и в какой-то мере, она решила этим воспользоваться. Жена уговорила Оргона залезть под стол и подслушать их беседу.
Он так и сделал, и подслушал разговор, в котором господин Тартюф приставал к его жене, признаваясь в любви, и касаясь даже ее, чему та старалась воспрепятствовать. Тогда господин Оргон очень разгневался, и выгнал из дома подлого мошенника, который грозил расплатой, потому что хозяин дома уже успел в какой-то мере изменить завещание. Но все обошлось, так как милостивый король смог воспрепятствовать этому.
Акт второй: помолвка по принуждению
Оргон сообщает Мариане о своем желании породниться с Тартюфом, для чего хочет отдать гостю ее руку. Мариана обескуражена, но дочерний долг не позволяет ей прямо отказать отцу. На помощь девушке приходит служанка Дорина, которая описывает Оргону нелепость принятого решения, однако упрямец ничего не желает слышать и настаивает на скорой женитьбе.
Дорина уговаривает Мариану твердо настоять на своем нежелании выходить замуж за Тартюфа, но девушка не представляет себе, как можно ослушаться отца. Нерешительность девушки становится причиной ссоры с ее возлюбленным, однако Дорина вовремя останавливает вспылившего Валера. Она предлагает молодым людям до поры — до времени откладывать помолвку с Тартюфом.
Акт третий: влияние Тартюфа
Дамис узнает о решении отца и намеревается силой вывести Тартюфа на чистую воду. Никакие доводы Дорины не остужают пыл разгневанного юноши. Дорина раскрывает Дамису свой план разоблачения обманщика: проницательная служанка давно подозревала, что Тартюф заглядывается на Эльмиру, и устроила им разговор наедине в надежде обличить святошу. Дамис прячется в шкаф, желая стать свидетелем разговора.
Оставшись наедине с Эльмирой, Тартюф сразу же признается ей в пламенной страсти и предлагает разделить с ним ложе. Эльмира напоминает ему о греховности таких мыслей и, уж тем более, действий. Тартюфа же подобная нечестивость ничем не смущает. Эльмира грозит рассказать все Оргону, если Тартюф не откажется от женитьбы на Мариане. В это время из укрытия выскакивает возмущенный Дамис и грозит обо всем рассказать отцу.
Оргон, узнав о случившемся, принимает сторону Тартюфа, выгоняет сына из дома и, чтобы преподать урок домочадцам, делает Тартюфа своим наследником. Хозяин дома с гостем удаляются, чтобы оформить необходимые дарственные и договориться о скорой свадьбе Марианы и Тартюфа.
Акт четвертый: разоблачение лжеца
Оргон возвращается с брачным контрактом для дочери. Мариана умоляет отца не заставлять ее подписывать собственный приговор, ведь она не испытывает к Тартюфу нежных чувств, напротив, считает его омерзительным. Оргон утверждает, что брак с неприятным человеком – благородный поступок, поскольку отвращение умерщвляет плоть. Эльмира поражена бескомпромиссной слепотой мужа и задается вопросом: поверит ли Оргон в нечестивость Тартюфа, если увидит доказательство собственными глазами? Оргон настолько уверен в праведности гостя, что готов быть свидетелем разговора Эльмиры и Тартюфа.
Эльмира просит мужа спрятаться под стол и зовет Тартюфа. Сначала гость насторожен внезапной переменой настроения хозяйки, но Эльмира убеждает его, что женщинам свойственна нерешительность в делах сердечных. Тартюф же требует «осязаемого залога» чувств и убеждает Эльмиру, что секретная связь не есть грех и Оргон настолько глуп, что не поверит в предательство Тартюфа, даже если увидит измену своими глазами.
Возмущенный Оргон требует, чтобы Тартюф немедленно убрался из его дома, на что мерзавец отвечает: дом теперь принадлежит ему, и убраться должен Оргон. К тому же сейф с секретными бумагами, которые Оргон хранил по просьбе друга, находится в руках Тартюфа, теперь в его руках не только состояние Оргона, но и его жизнь.
Мещанин во дворянстве
Казалось бы, чего ещё нужно почтенному буржуа г-ну Журдену? Деньги, семья, здоровье — все, что только можно пожелать, у него есть. Так ведь нет, вздумалось Журдену стать аристократом, уподобиться знатным господам. Мания его причиняла массу неудобств и волнений домочадцам, зато была на руку сонме портных, парикмахеров и учителей, суливших посредством своего искусства сделать из Журдена блестящего знатного кавалера. Вот и теперь двое учителей — танцев и музыки — вместе со своими учениками дожидались появления хозяина дома. Журден пригласил их с тем, чтобы они весёлым и изысканным представлением украсили обед, который он устраивал в честь одной титулованной особы.
Продолжение после рекламы:
Представ перед музыкантом и танцором, Журден первым делом предложил им оценить свой экзотический халат — такой, по словам его портного, по утрам носит вся знать — и новые ливреи своих лакеев. От оценки вкуса Журдена, по всей очевидности, непосредственно зависел размер будущего гонорара знатоков, посему отзывы были восторженными.
Халат, впрочем, стал причиной некоторой заминки, поскольку Журден долго не мог решить, как ему сподручнее слушать музыку — в нем или без него. Выслушав же серенаду, он счёл её пресноватой и в свою очередь исполнил бойкую уличную песенку, за которую снова удостоился похвал и приглашения помимо прочих наук заняться также музыкой с танцами. Принять это приглашение Журдена убедили заверения учителей в том, что каждый знатный господин непременно обучается и музыке, и танцам.
К грядущему приёму учителем музыки был подготовлен пасторальный диалог. Журдену он, в общем-то, понравился: раз уж нельзя обойтись без этих вечных пастушков и пастушек — ладно, пусть себе поют. Представленный учителем танцев и его учениками балет пришёлся Журдену совсем по душе.
Брифли существует благодаря рекламе:
Окрылённые успехом у нанимателя, учителя решили ковать железо, пока горячо: музыкант посоветовал Журдену обязательно устраивать еженедельные домашние концерты, как это делается, по его словам, во всех аристократических домах; учитель танцев тут же принялся обучать его изысканнейшему из танцев — менуэту.
Упражнения в изящных телодвижениях прервал учитель фехтования, преподаватель науки наук — умения наносить удары, а самому таковых не получать. Учитель танцев и его коллега-музыкант дружно не согласились с заявлением фехтовальщика о безусловном приоритете умения драться над их освящёнными веками искусствами. Народ подобрался увлекающийся, слово за слово — и пару минут спустя между тремя педагогами завязалась потасовка.
Когда пришёл учитель философии, Журден обрадовался — кому как не философу вразумлять дерущихся. Тот охотно взялся за дело примирения: помянул Сенеку, предостерёг противников от гнева, унижающего человеческое достоинство, посоветовал заняться философией, этой первейшей из наук… Тут он переборщил. Его стали бить наравне с прочими.
Продолжение после рекламы:
Потрёпанный, но все же избежавший увечий учитель философии, в конце концов, смог приступить к уроку. Поскольку Журден отказался заниматься как логикой — слова там уж больно заковыристые, — так и этикой — к чему ему наука умерять страсти, если все равно, коль уж разойдётся, ничто его не остановит, — учёный муж стал посвящать его в тайны правописания.
Практикуясь в произношении гласных звуков, Журден радовался, как ребёнок, но когда первые восторги миновали, он раскрыл учителю философии большой секрет: он, Журден, влюблён в некую великосветскую даму, и ему требуется написать этой даме записочку. Философу это было пара пустяков — в прозе, в стихах ли. Однако Журден попросил его обойтись без этих самых прозы и стихов. Знал ли почтенный буржуа, что тут его ожидало одно из самых ошеломительных в жизни открытий — оказывается, когда он кричал служанке: «Николь, подай туфли и ночной колпак», из уст его, подумать только, исходила чистейшая проза!
Впрочем, и в области словесности Журден был все ж таки не лыком шит — как ни старался учитель философии, ему не удалось улучшить сочинённый Журденом текст: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».
Брифли существует благодаря рекламе:
Философу пришлось удалиться, когда Журдену доложили о портном. Тот принёс новый костюм, сшитый, естественно, по последней придворной моде. Подмастерья портного, танцуя, внесли обнову и, не прерывая танца, облачили в неё Журдена. При этом весьма пострадал его кошелёк: подмастерья не скупились на лестные «ваша милость», «ваше сиятельство» и даже «светлость», а чрезвычайно тронутый Журден — на чаевые.
В новом костюме Журден вознамерился прогуляться по улицам Парижа, но супруга решительно воспротивилась этому его намерению — и без того над Журденом смеётся полгорода. Вообще, по её мнению, ему пора уже было одуматься и оставить свои придурковатые причуды: к чему, спрашивается, Журдену фехтование, если он не намерен никого убивать? зачем учиться танцам, когда ноги и без того вот-вот откажут?
Возражая бессмысленным доводам женщины, Журден попытался впечатлить её со служанкой плодами своей учёности, но без особого успеха: Николь преспокойно произносила звук «у», даже не подозревая, что при этом она вытягивает губы и сближает верхнюю челюсть с нижней, а рапирой она запросто нанесла Журдену несколько уколов, которые он не отразил, поскольку непросвещённая служанка колола не по правилам.
Реклама:
Во всех глупостях, которым предавался её муж, г-жа Журден винила знатных господ, с недавних пор начавших водить с ним дружбу. Для придворных франтов Журден был обычной дойной коровой, он же, в свою очередь, пребывал в уверенности, что дружба с ними даёт ему значительные — как их там — пре-ро-га-тивы.
Одним из таких великосветских друзей Журдена был граф Дорант. Едва войдя в гостиную, этот аристократ уделил несколько изысканных комплиментов новому костюму, а затем бегло упомянул о том, что нынче утром он говорил о Журдене в королевской опочивальне. Подготовив таким манером почву, граф напомнил, что он должен своему другу пятнадцать тысяч восемьсот ливров, так что тому прямой резон одолжить ему ещё две тысячи двести — для ровного счета. В благодарность за этот и последующие займы Дорант взял на себя роль посредника в сердечных делах между Журденом и предметом его поклонения — маркизой Дорименой, ради которой и затевался обед с представлением.
Г-жа Журден, чтобы не мешалась, в этот день была отправлена на обед к своей сестре. О замысле супруга она ничего не знала, сама же была озабочена устройством судьбы своей дочери: Люсиль вроде бы отвечала взаимностью на нежные чувства юноши по имени Клеонт, который в качестве зятя весьма подходил г-же Журден. По её просьбе Николь, заинтересованная в женитьбе молодой госпожи, так как сама она собиралась замуж за слугу Клеонта, Ковьеля, привела юношу. Г-жа Журден тут же отправила его к мужу просить руки дочери.
Реклама:
Однако первому и, по сути, единственному требованию Журдена к соискателю руки Люсиль Клеонт не отвечал — он не был дворянином, тогда как отец желал сделать дочь в худшем случае маркизой, а то и герцогиней. Получив решительный отказ, Клеонт приуныл, но Ковьель полагал, что ещё не все потеряно. Верный слуга задумал сыграть с Журденом одну шутку, благо у него имелись друзья-актёры, и соответствующие костюмы были под рукой.
Тем временем доложили о прибытии графа Доранта и маркизы Доримены. Граф привёл даму на обед отнюдь не из желания сделать приятное хозяину дома: он сам давно ухаживал за вдовой маркизой, но не имел возможности видеться с нею ни у неё, ни у себя — это могло бы скомпрометировать Доримену. К тому же все безумные траты Журдена на подарки и разнообразные развлечения для неё он ловко приписывал себе, чем в конце концов покорил-таки женское сердце.
Изрядно позабавив благородных гостей вычурным неуклюжим поклоном и такой же приветственной речью, Журден пригласил их за роскошный стол.
Реклама:
Маркиза не без удовольствия поглощала изысканные яства под аккомпанемент экзотических комплиментов чудаковатого буржуа, когда все благолепие неожиданно было нарушено появлением разгневанной г-жи Журден. Теперь она поняла, зачем её хотели спровадить на обед к сестре — чтобы муженёк мог спокойно спускать денежки с посторонними женщинами. Журден с Дорантом принялись заверять её, — что обед в честь маркизы даёт граф, и он же за все платит, но заверения их ни в коей мере не умерили пыл оскорблённой супруги. После мужа г-жа Журден взялась за гостью, которой должно было бы быть стыдно вносить разлад в честное семейство. Смущённая и обиженная маркиза встала из-за стола и покинула хозяев; следом за ней удалился Дорант.
Только знатные господа ушли, как было доложено о новом посетителе. Им оказался переодетый Ковьель, представившийся другом отца г-на Журдена. Покойный батюшка хозяина дома был, по его словам, не купцом, как все кругом твердили, а самым что ни на есть настоящим дворянином. Расчёт Ковьеля оправдался: после такого заявления он мог рассказывать все что угодно, не опасаясь, что Журден усомнится в правдивости его речей.
Ковьель поведал Журдену, что в Париж прибыл его хороший приятель, сын турецкого султана, без ума влюблённый в его, Журдена, дочь. Сын султана хочет просить руки Люсиль, а чтобы тесть был достоин новой родни, он решил посвятить его в мамамуши, по-нашему — паладины. Журден был в восторге.
Сына турецкого султана представлял переодетый Клеонт. Он изъяснялся на жуткой тарабарщине, которую Ковьель якобы переводил на французский. С главным турком прибыли положенные муфтии и дервиши, от души повеселившиеся во время церемонии посвящения: она вышла очень колоритной, с турецкими музыкой, песнями и плясками, а также с ритуальным избиением посвящаемого палками.
Реклама:
Доранту, посвящённому в замысел Ковьеля, удалось наконец уговорить Доримену вернуться, соблазнив возможностью насладиться забавным зрелищем, а потом ещё и отменным балетом. Граф и маркиза с самым серьёзным видом поздравили Журдена с присвоением ему высокого титула, тому же не терпелось поскорее вручить свою дочь сыну турецкого султана. Люсиль сначала ни в какую не желала идти за шута-турка, но, как только признала в нем переодетого Клеонта, сразу согласилась, делая вид, что покорно исполняет дочерний долг. Г-жа Журден, в свою очередь, сурово заявила, что турецкому пугалу не видать её дочери, как собственных ушей. Но стоило Ковьелю шепнуть ей на ухо пару слов, и мамаша сменила гнев на милость.
Журден торжественно соединил руки юноши и девушки, давая родительское благословение на их брак, а затем послали за нотариусом. Услугами этого же нотариуса решила воспользоваться и другая пара — Дорант с Дорименой. В ожидании представителя закона все присутствующие славно провели время, наслаждаясь балетом, поставленным учителем танцев.
Акт пятый: торжество справедливости
Вся семья сильно опечалена таким поворотом событий и каждый раздумывает над планом действий, когда в дом входит нотариус с требованием до утра освободить дом. Вернувшийся Дамис грозится убить мерзавца, но Клеонт убеждает юношу, что насилием проблемы не решить.
В дом входит Валер со страшной новостью: Тартюф отнес документы королю, обвинив Оргона, верного слугу короля, в предательстве. Валер предлагает увезти всю семью и помочь им укрыться от гнева короля. В этот самый момент возвращается Тартюф в сопровождении приставов и сообщает, что путь Оргона с этого момента ведет только в тюрьму, ведь он пришел арестовать предателя именем короля, которому обязан служить верой и правдой.
Оргон и его домочадцы обескуражены дальнейшим поворотом событий: приставы берут под арест самого Тартюфа. Офицеры объясняют удивленному семейству, что умный и проницательный король давно прослышал о пагубном влиянии Тартюфа на своего верного слугу и приказал провести расследование, которое показало, что мошенник давно промышляет обманом и имя его вовсе не Тартюф. Король своей волей аннулировал дарственные бумаги и простил Оргону сокрытие документов в память о его верной службе.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Клеант, Дорина.
Клеант
. А я останусь здесь. Мне надоела брань Старухи этой…
Дорина
. Тсс!.. Ну, сударь, повезло вам! Услышала б она, каким ужасным словом Назвали вы ее… Старуха? Никогда! Она до тыщи лет все будет молода.
Клеант
. Из-за безделицы, а как раскипятилась! Смотрите, до чего Тартюф попал к ней в милость!
Дорина
. К ней? А к хозяину? С ним свидитесь, тогда Понятно будет вам, в ком главная беда. Во время наших смут ум проявил он здравый, Стоял за короля. А нынче — боже правый! Со дня, когда Тартюф пожаловал в наш дом, Хозяин не в себе, помешан он на нем. Поверьте, носится он с этим пустосвятом, Как курица с яйцом. Его зовет он братом, И братца любит он — на грош вам не прилгну — Сильней в сто раз, чем мать, дочь, сына и жену. Его наперсником стал этот проходимец. Такими окружен заботами любимец, Каких любимая желать бы не могла. За трапезой всегда он во главе стола; Он ест за шестерых, а мой хозяин тает И лучшие куски к нему пододвигает. Тартюф рыгнет, а он: «Во здравье, милый брат!» Тартюф — его кумир. Всеведущ он и свят. Что он ни натворит — он «совершил деянье», Что ни сморозит он — «изрек он прорицанье». Ну а Тартюф хитер, и просто мастерски Оргону нашему втирает он очки. Нас всех зажал в кулак пройдоха этот лживый, Он сделал ханжество источником наживы. Да не один Тартюф — его прохвост лакей И то повадился учить меня, ей-ей: Сует повсюду нос — ну чуть не под подушки — И ополчается на ленты и на мушки. Увидел в псалтыре платочек кружевной, Так разорвал в клочки, — вот пакостник какой! И обвинил меня в кощунстве безобразном: Святыню, мол, грязню я дьявольским соблазном.
«Тартюф»: анализ пьесы
Данное произведение является одним из «взрослых» творений автора. Комедия Мольера «Тартюф» — это яркий пример постепенного отхода от формы французского фарса, в которой он писал раньше. В пьесе затрагиваются темы противостояния правды и лжи. Автор показывает, насколько пагубным может быть влияние людей, для которых обман является профессией.
Как доказывает предложенное выше краткое содержание, Тартюф – обманщик, и не самый лучший. Как бы ни притворялся жулик, а его истинное лицо рано или поздно открывается. Злоба, зависть и желание разбогатеть управляют Тартюфом, и он готов лишить своего бывшего благодетеля не только богатства, но и свободы, а может, и жизни.
Социальная критика и сатира в этой комедии имеют более индивидуальную направленность, ведь Тартюф не является представителем определенного класса и влияние его ограничивается лишь индивидуальными способностями к манипулированию. Этим и страшен такой тип людей, как Тартюф: они способны извратить даже такие возвышенные чувства, как благочестие и вера.
Жанр, направление и композиция
Мольер написал «Тартюфа» в жанре социальной комедии, пытаясь сделать произведение понятным и доступным наибольшему числу людей. В нём писатель высмеивает как узколобость и несостоятельность высшего класса, так и жадность и желание возвыситься низших слоёв общества. Героями произведения стали обычные люди, далёкие от пафосных образов классицизма — они живут своей обычной частной с понятными личными проблемами, что делает их близкими к народу.
Необычной особенностью композиции произведения считается позднее появление Тартюфа. В первом акте читатель знакомится с ним через призму восприятия Оргона, восхищающегося святошей, во втором — видит пагубное влияние «слуги церкви» от лица всей семьи, получая полное представление о его характере. Только в третьем действии главный герой показывает себя, что было необычным решением для пьесы.
По художественному направлению «Тартюф» наиболее близок к классицизму. В нём чётко соблюдено правило трёх единств — сюжет разворачивается последовательно и органично, без смены времени, места или действия. Необычной является постепенная смена тона произведения. Ближе к пятому акту оно почти превращается в трагедию — шутки и смешные комментарии Дорины исчезают, а злодей почти торжествует.
🗹
