Краткое содержание «Чайки» Чехова
Молодой человек Константин Гаврилович Треплев, племянник хозяина поместья Сорина и сын актрисы Ирины Николаевны Аркадиной, питает особое чувство к девушке Нине Заречной, живущей в соседнем имении. Девушка мечтает убежать из дома и стать актрисой. Аркадина привезла с собой своего возлюбленного Бориса Тригорина, молодого, но уже известного писателя-беллетриста. Кроме них, действующими лицами являются Шамраев, управляющий у Сорина, его жена Полина Андреевна, страстно любящая на протяжении многих лет доктора Дорна. В пьесе участвуют еще дочь управляющего имением Маша, любящая Треплева, и молодой земский учитель Медведенко, любящий Машу.
По мере развития действия расклад немного меняется: Заречная влюбляется в Тригорина, и, само собой, Треплев начинает ревновать. Треплев хочет быть писателем и создает пьесу, в которой главную роль предстоит сыграть Заречной, но премьера срывается из-за вспыльчивости автора.
Постепенно Заречная охладевает к нему и все больше тянется к Тригорину, преклоняясь перед его славой и талантом. Треплев становится все мрачнее и мрачнее, и однажды он приходит и кладет под ноги любимой подстреленную чайку, говоря: «Я имел подлость убить сегодня эту чайку. Кладу у ваших ног». А потом в разговоре с Заречной Тригорин говорит про чайку, увиденную на скамье, и про саму девушку: «Сюжет для небольшого рассказа: на берегу озера с детства живет молодая девушка, такая, как вы; любит озеро, как чайка, и счастлива, и свободна, как чайка. Но случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил ее, как вот эту чайку».
Вскоре Тригорин уезжает. При этом перед отъездом умоляет Аркадину остаться из-за любви к девушке, но она «отвоевывает» его, и он едет с ней. Однако через несколько дней за ним следует Заречная, уйдя из дома. Треплев пытается застрелиться. Маша решает выйти за Медведенко и тем самым «вырвать любовь из сердца с корнем».
Заречная имеет связь с Тригориным в Москве, и у них рождается ребенок, однако скоро умирает. У Маши и Медведенко тоже рождается ребенок.
Треплев начинает печататься в журналах и получать гонорары. Заречная играет плохо – второсортные роли, но есть, по признанию самого Треплева, моменты талантливости. Костя, казалось, больше ее не любит. Сорин занемог и ездит в инвалидном кресле.
И вот однажды, когда уже второй день бушевала непогода, все собираются вместе снова, кроме Заречной, которая, однако, в это же время находится неподалеку. Собрались все в связи с известием о плохом самочувствии Сорина.
Треплев крайне раздражен и не выходит к гостям. К нему приходит Нина. Костя очень рад ей, они разговаривают. И вдруг Нина проговаривается, что все еще любит Тригорина, хотя тот ее уже давно разлюбил, после чего она убегает, обронив шарфик. А когда через некоторое время остальные сели играть в лото, послышался хлопок. Дорн вышел посмотреть, вернулся, сказав, что это у него взорвалась склянка и чтоб никто не беспокоился, а сам « (берет Тригорина за талию и отводит к рампе) так как я очень интересуюсь этим вопросом… (Тоном ниже, вполголоса.) Уведите отсюда куда-нибудь Ирину Николаевну. Дело в том, что Константин Гаврилович застрелился…»
В произведении должна быть ясная, определенная мысль.
Вы должны знать, для чего пишите…
(Доктор Дорн Константину Треплеву)
Пьеса А. П. Чехова «Чайка» начинается со знаменательных слов двух героев (Маши Шамраевой и Семена Медведко): «Отчего вы всегда ходите в черном? – Это траур по моей жизни. Я несчастна». Последние слова как бы предваряют печальную тональность всей комедии. Впрочем, может быть дальнейшее развитие сюжета скажет уже нечто иное? Или, может быть, известное понимание героиней своей жизни будет и вовсе развенчано как неверное? В свою очередь, другой герой пьесы Константин Треплев говорит о своей матери: «Она уже и против меня, и против спектакля, и против моей пьесы, потому что не она играет, а Заречная. Она не знает моей пьесы, но уже ненавидит ее… Ей уже досадно, что вот на этой маленькой сцене будет иметь успех Заречная, а не она. Психологический курьез – моя мать. Бесспорно талантлива, умна, способна рыдать над книжкой, отхватит всего Некрасова наизусть, за больными ухаживает, как ангел; но попробуй похвалить при ней Дузе. Ого-го! Нужно хвалить только ее одну, нужно писать о ней, кричать, восторгаться ее необыкновенною игрой, но так как здесь, в деревне, нет этого дурмана, то вот скучает и злится, и все мы – ее враги, все мы виноваты. Затем она суеверна, боится трех свечей, тринадцатого числа. Она скупа. У нее в Одессе в банке семьдесят тысяч – это я знаю наверное. А попроси у нее взаймы, она станет плакать». Что смущает в монологе героя? Представляется, что это речь не совсем сына, что ли. Почему? Да потому, что рассуждает о ней как бы сторонний наблюдатель, волею автора пьесы старающийся быть объективным в ее оценке. Но каковы признаки сего? А таковы, что сын не будет говорить о своей матери так сухо (отстраненно). Этому очевидно помешает его личная включенность в делаемую оценку. Да и в самом деле, ведь это его мать, а значит, ежели она так плоха, то и он таков же будет! Поэтому подлинный сын говорил бы о собственной матери иначе. Как? А, например, так: мама ревнует меня и к моей пьесе, и к чужому успеху; она просто привыкла быть в центре внимания и плохо переносит иное состояние; впрочем, она имеет на эту слабость право, так как очень талантлива и сердечна; другие ее слабости – это суеверия и скаредность, но они для нее естественны, ведь это лишь действие страхов потери ею плодов долгих трудов. Таким образом, сын бы остался сыном, а не сторонним мужчиной, желающим лишь посудачить о заметной женщине. Но по воле автора сын легко приговаривает собственную мать к позорному столбу, видимо, полагая тем свой сыновний долг. Затем тот же герой выносит вполне смело свой приговор уже всему современному театру: «.современный театр – это рутина, предрассудок, когда из пошлых картин и фраз стараются выудить мораль – мораль маленькую, удобопонятную, полезную в домашнем обиходе; когда в тысяче вариаций мне подносят все одно и то же, одно и то же, одно и то же, – то я бегу и бегу, как Мопассан бежал от Эйфелевой башни, которая давила ему мозг своей пошлостью». Опять перед нами грустная ситуация: герой не выносит ему известной театральной жизни, он ее трагически отрицает целиком. Ему даже невдомек, что нужно хотя бы познать причины такого положения дел. Но нет, взамен же отринутого им подхода он провозглашает решительно: «Нужны новые формы. Новые формы нужны, а если их нет, то лучше ничего не нужно». Какие такие новые формы? И зачем новое ради нового? Складывается впечатление, что А. П. Чехов либо не договаривает, либо и сам не знает, о чем пытается рассуждать его герой. Зато впечатление сильное: нам не дают свободы! Далее герой комедии горюет об отсутствии собственной известности. При этом он как бы сомневается в своем существовании, недоумевает на счет собственной никчемности, страдает от состояния униженности. С другой стороны, он же в разговоре с Ниной Заречной проповедует новый подход к театральному искусству: «Надо изображать жизнь не такою, как она есть, и не такою, как она должна быть, а такою, как она представляется в мечтах». Последнее рассуждение весьма примечательно. Почему вдруг? Да хотя бы потому, что Константин Треплев фактически формулирует свое творческое кредо, заложником которого, видимо, станет когда-то и сам. Но что не так в провозглашенном им мнении? А то, что уход от злобы (проблем) жизни, от ее объективной, не придуманной сути непременно чреват неприятностями, если не сказать бедой, а то и трагедией. Иначе говоря, нельзя благополучно жить в реальности, подменяя последнюю мечтами о ней. Обобщая уже сказанное, вероятно, следует подчеркнуть, что театральное искусство либо поддерживает реальность (изменяет ее в лучшую сторону), либо оно же ее явно разрушает вместе с его конкретными и одержимыми адептами. Да, трудно не возражать против господства театральной пошлости и рутины, но уклоняться от выяснения и преодоления причин этого все же никак не следует. Поэтому какого-либо серьезного сочувствия подобное вычурное искусствоведческое стремление у всякого внимательного наблюдателя никак не вызывает. И как яркая иллюстрация последнего предположения автора настоящего очерка внутри примыкающего к уже разобранному эпизоду сюжетного поворота комедии и возникает закономерный конфликт сценической мечты Константина Треплева (речь о явлении на сцене могучего противника человека, дьявола. – Авт.) с подлинной реальностью в лице реакции его матери Ирины Николаевны Аркадиной на предлагаемые зрителям образы: «Это доктор снял шляпу перед дьяволом, отцом вечной материи». В данном случае замысел Константина Треплева, построенный строго на основе его мечтаний, вошел в столкновение с ироничным откликом его матери, которая невольно обидела автора одной пьесы внутри другой. Что тут сказать? Только то, что Треплев сам же вызвал к жизни то, что объективно искал, – конфликт с реальностью. Вместе с тем он, как безумный, вдруг восклицает: «Виноват! Я выпустил из вида, что писать пьесы и играть на сцене могут только немногие избранные. Я нарушил монополию!» Вновь какая-то неадекватность в позиции героя, вновь очевидная попытка обвинять загодя возможных недругов. Как мы видим, герой комедии, по воле ее автора, начинает как бы нанизывать одно собственное глупое действие на аналогичное другое. Он как будто не в себе, как будто безотчетно пытается обнаружить собственное существование, поиск которого становится для него чем-то навязчивым и больным. Поэтому он, видимо, специально эпатирует окружающих его людей непонятностью собственных душевных стремлений, обвиняя их при этом в желании игнорировать его самого. Тем самым на примере К. Треплева А. П. Чехов невольно показывает публике, до каких печальных пределов может доходить всякий человек, впавший в грех истового служения самости. Последнее предположение отчасти и подтверждают слова раздосадованной матери Треплева: «.он (Треплев. – Авт.) не выбрал какой-нибудь обыкновенной пьесы, а заставил нас прослушать этот декадентский бред. Ради шутки я готова слушать и бред, но тут претензии на новые формы, на новую эру в искусстве. А по-моему, никаких тут новых форм нет, а просто дурной характер». Впрочем, ежели К. Треплев все-таки более прав, чем ошибается в отношении замысла собственной пьесы, то его реакция на реакцию матери тем более странна. Другими словами, он должен был терпеливо снести насмешку, предполагая дальнейшее прозрение и извинение. Но нет, ничего подобного не происходит, а значит, у героя все-таки более заблуждения, чем подлинной новизны или открытия чего-то истинного. Кстати, даже возлюбленная К. Треплева Нина Заречная, сыгравшая роль в его спектакле, не находит его удачным: «В вашей пьесе трудно играть. В ней нет живых лиц. В вашей пьесе мало действия, одна только читка. И в пьесе, по-моему, непременно должна быть любовь.» Сама же Заречная при этом ведет себя очень странно. С одной стороны, она вроде бы любит (любила) Треплева, с другой – нет никаких ясных признаков этого. Даже складывается впечатление, что А. П. Чехов, видимо, лично переживший нечто похожее на судьбу своего героя, все же что-то не договаривает или что-то явно преувеличивает. В результате этого отношения К. Треплева и Нины выглядят совсем неубедительно. Другими словами, герой отчаянно надеется там, где для этого нет никаких оснований. С другой стороны, героиня вроде бы раскаивается в том, что якобы предала собственную первую любовь к Треплеву. Одним словом, много намеков, но совсем мало ясного смысла. А ведь сия сюжетная линия содержит в себе самой главную предпосылку и к финалу всего рассматриваемого нами произведения. Иначе говоря, нечто весьма мутное не может не порождать собою же не мутного. Но вернемся все же к оценке творческих усилий героя комедии. В частности, доктор Дорн, поддержав в целом сценическое начинание Треплева, рекомендует ему настойчиво: «Вы взяли сюжет из области отвлеченных идей. Так и следовало, потому что художественное произведение непременно должно выражать какую-нибудь большую мысль. Только то прекрасно, что серьезно. В произведении должна быть ясная, определенная мысль. Вы должны знать для чего пишете, иначе, если пойдете по этой живописной дороге без определенной цели, то вы заблудитесь и ваш талант погубит вас». Но Треплев как будто ничего не слышит, он лишь одержим любовной страстью к Нине Заречной, тогда как его самого безнадежно любит упомянутая в самом начале очерка Мария Шамраева. И мы вполне понимаем, что ее страсти, скорее всего, не суждено быть удовлетворенной. Последнее угадывается вполне в ее же словах: «.жизнь свою я тащу волоком, как бесконечный шлейф… И часто не бывает никакой охоты жить». Как мы видим, герои А. П. Чехова в большом затруднении: они не знают, зачем жить, к чему стоит стремиться. Впрочем, Нина Заречная, кажется, знает зачем: «За такое счастье, как быть писательницей или артисткой, я перенесла бы нелюбовь близких, нужду, разочарование, я жила бы под крышей и ела бы только ржаной хлеб, страдала бы от недовольства собою, от сознания своих несовершенств, но зато бы уж я потребовала славы, настоящей, шумной славы.» Вот он, неприкрытый идеал мечтаний всех героев «Чайки». Почему? Да потому, что они не знают ничего другого. Иначе говоря, огромное желание любви к себе людей переполняет их несчастные души. Ничего более они не хотят и даже не умеют хотеть. Что так? Видимо, им совсем неведом даже сам вопрос о назначении человеческой жизни. Они им никак не обременены. Другими словами, их способность к умозрительным обобщениям находится еще втуне или никак не развита. Но чем еще живут герои А. П. Чехова? Вот как об этом говорит Тригорин: «.Любовь юная, прелестная, поэтическая, уносящая в мир грез, – на земле только она одна может дать счастье! Такой любви я не испытал еще.» Вновь стремление к одуряющему блаженству, вновь желание спрятаться от подлинных нужд человеческой жизни. Да, трудно разбирать подробности смыслов земного человеческого бытия, но легкомысленное бегство от этой работы нигде, никогда и никого не спасало! И не важно, что сие уклонение может принимать возвышенные одежды, скажем, взаимной любви мужчины и женщины. Иначе говоря, прекрасное любовное увлечение никак на самом деле не спасает человека, не делает его иным и не приближает к истине человеческого бытия. Тогда как герои комедии только тем и заняты, что ищут любви к себе, а ежели не находят, то. Даже творчество рассматривается ими лишь как универсальное средство для обретения желанной любви окружающих, для получения упомянутого выше одуряющего блаженства, которое лучше других передает К. Треплев: «Я зову вас (речь о Нине Заречной, – Авт.), целую землю, по которой вы ходили; куда бы я ни смотрел, всюду мне представляется ваше лицо, эта ласковая улыбка, которая светила мне в лучшие годы моей жизни. Я одинок, не согрет ничьей привязанностью, мне холодно, как в подземелье, и, что бы я ни писал, все это сухо, черство, мрачно. Останьтесь здесь, Нина, умоляю вас, или позвольте мне уехать с вами!» В ответ Нина Заречная говорит герою пьесы уже нечто иное: «Зачем вы говорите, что целовали землю, по которой я ходила? Меня надо убить… Я – чайка…» Впрочем, она говорит еще и такое: «Я теперь знаю, понимаю, Костя, что в нашем деле – все равно, играем мы на сцене или пишем – главное не слава, не блеск, не то, о чем я мечтала, а уменье терпеть. Умей нести свой крест и веруй. Я верую, и мне не так больно, и когда я думаю о своем призвании, то не боюсь жизни». Как мы видим, с одной стороны, героиня пребывает в отчаянии, с другой – знает, как и чем удержать саму себя в жизни. Впрочем, возможно, что это лишь иллюзия, так как вне ясного осознания смысла жизни на одном только терпении далеко, как говорится, не уедешь. Но даже упомянутой иллюзии смысла жизни у Треплева, очевидно, нет, о чем исчерпывающе свидетельствуют его же слова, адресованные им Заречной: «Вы нашли свою дорогу, вы знаете, куда идете, а я все ношусь в хаосе грез и образов, не зная, для чего и кому это нужно. Я не верую и не знаю, в чем мое призвание». В ответ ему героиня вдруг читает текст его уже давней пьесы: «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом, – словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли. Уже тысячи веков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах.» Зачем А. П. Чехов приводит в финале своей комедии вновь вводные слова пьесы своего героя? Что он этим пытается сообщить своему читателю и зрителю? Неужели он полагал своего героя всерьез талантливым автором, который при других условиях все-таки смог бы сказать людям нечто новое и важное? Ежели так, то самого русского писателя искренне жаль, так как тогда уже его «бедная луна напрасно зажигает свой фонарь». Иначе говоря, А. П. Чехов, видимо, когда-то отринув веру в Бога и лишив тем самым себя подлинного смысла жизни, попытался в рассматриваемом произведении спасаться посредством лишь зримого земного человеколюбия. Но возможно ли такое спасение вполне? Есть ли в нем нечто неколебимое? Ведь сбережение людских страстей и похотей, трепетное обожение их, скажем, как неких общечеловеческих ценностей, не ведет ли человека все равно к погибели?
Завершая анализ комедии А. П. Чехова «Чайка», невольно задаешься вопросом о цели написания настоящего очерка. С одной стороны, проникая в смыслы пьесы, узнаешь ее суть, с другой – спрашиваешь себя: ну и что тут такого особенного? Иначе говоря, зачем пересказывать и зачем оценивать в который уже раз пересказываемое содержание? Неужели ранее не сказали всего, что только возможно? Да, трудно спорить, что это не так. Во всяком случае, если смотреть на дело привычно. Но, если посчитать (скажем, в соответствии со словарем) под словом «комедия» нечто притворное и лицемерное, то вдруг понимаешь, что русский писатель в данном случае искренно «ломает комедию». Другими словами, он с серьезным видом изображает как бы реальную жизнь, в которой рисует как бы реальные образы, взятые им как бы из самой жизни, коих в ней на самом деле и не бывало вовсе. Впрочем, кто-то возразит, что это не так, что как раз жизнь имеет много тому примеров. Да, если говорить по деталям сюжета, то многое вполне узнаваемо и правдиво. Но если говорить о «Чайке» как о целом явлении жизни, то она своим совокупным смыслом никак или совсем не соответствует реальности. Наоборот, имея лишь видимость жизни, она собою попросту отрицает ее или лишает смысла. Поэтому А. П. Чехов, скорее всего, не имея твердых ориентиров в собственной жизни, и, уподобившись в связи с этим отчасти своему герою Константину Треплеву, вводит своего читателя (зрителя) в ложный мир «самодостаточного человеколюбия», маскируя его мнимость финальным самоубийством главного действующего лица. Есть ли в подобном творении какая-либо острая нужда у реального человека? Вряд ли. Наоборот, подлинная жизнь не может не противиться чеховским персонажам, их горьким насмешкам над нею. Иначе говоря, А. П. Чехов выступает в «Чайке» в качестве элегантного (стильного) шута, который, соединяя реальное и нереальное, выдает результат сего «творчества» публике за нечто серьезное или подлинное. Безвредно ли подобное занятие для человека? Вряд ли. Почему? Да потому, что все фальшивое никого и ничему не научит, а лишь уведет от насущного в дебри напрасных иллюзий. Поэтому-то слова доктора Дорна, что «только то прекрасно, что серьезно» к самой «Чайке» никак не относятся.
28 апреля 2007 года
Санкт-Петербург
Оглавление
Темы произведения
Кроме этого, в пьесе поднимается целый ряд вопросов, связанных с нравственностью человека.
Так в произведении ярко обозначена тема таланта и искусства. Весь сюжет построен вокруг театра и его жизни. Герои много говорят о силе таланта и его влияния на успех в творчестве. Автор вполне определенно выражает свою позицию касаемо таланта. Для Чехова его наличие — необходимое условие в любом виде творчества. Талант, по мнению писателя, дается свыше и получить его самому невозможно.
Ещё одной темой пьесы является любовь. Эту, казалось бы, вечную тему Чехов тоже подвергает осмыслению. В произведении любовь — опасная игра, которая приносит страдания, но также и позволяет ощутить невероятные эмоции. В этом противоречии находятся и герои пьесы. Они внутренне стремятся к любви, но отрицают её.
Тема отцов и детей также присутствует в пьесе. Её выражают Ирина Аркадина и её сын Константин Треплев. Они не способны найти взаимопонимания — между героями пропасть времени и мировоззрения. Различия во взглядах и самолюбие не позволяют им пойти на компромисс. Во взаимоотношениях матери и сына царят прохлада и отчуждение.
Выводы
Пьеса «Чайка» несет в себе глубокий смысл касательно отношения к жизни. Чехов поднимает в произведении ряд сложных вопросов о таланте, судьбе, любви, прошлом и будущем. За бытовыми диалогами и отсутствием внешних страстей скрывается бесконечная мудрость и философское осмысление действительности.
Пьеса навевает тоску и чувство безысходности. Но только подобным образом возможно прочувствовать всю атмосферу произведения. Кажется, что времена погибающего дворянства далеко позади, однако это не так. События пьесы легко можно наложить на современность и понять, что с тех времен мало что поменялось.
Проблемы людских отношений в любые века остаются неизменными. А Чехов, как писатель-эмпат, умел фантастически точно передать сущность человеческих душ.
Отзывы читателей
Готовился к поступлению на филологический факультет, поэтому зубрил творчество русских классиков. Понадобился анализ «Чайки» Чехова, пришлось изучить все аргументы критиков по этому произведению. Узнал об истории пьесы, познакомился с мыслями автора по поводу его названия. В последующем на экзамене смог сообщить приемной комиссии интересные факты о «Чайке» и с такой подготовкой я смог поступить в нужный мне вуз.
Петр
Ребенку в школе задали прочитать Чехова, мы решили скачать онлайн-книгу и кратко отзывы критиков об этом произведении. Понравилось такое сжатое описание, тут были сохранены все цитаты и монологи героев, поэтому разобрать с сыном пьесу не составило труда. «Чайка» Антона Павловича Чехова — это интересное произведение, в последующем я всё же прочитала его в оригинале, изучила также историю создания этой книги.
Вероника
Готовилась в институте к защите диплома по творчеству Чехова. Прочитала множество его книг, пьес и комедий, также изучила характеристики всех героев. В особенности меня поразила «Чайка», в которой так тонко показаны взаимоотношения людей. Когда была в Москве пошла в театр, чтобы посмотреть такое представление вживую. Скажу, что это одно из самых гениальных произведений этого автора.
Ольга
Суть пьесы
Как и многие произведения А.П. Чехова, пьеса «Чайка» являет нам картину угасания интеллигенции 19 века. Во всех красках мы видим жизнь «сливок» общества — она однообразна и мрачна. Также в пьесе показана темная сторона жизни деятелей искусства. В погоне за славой они теряют самих себя. Творцы полностью зависят от публики и её желаний.
Все герои оказываются затворниками собственных фантазий. Не имея возможности видеть реальный мир, они живут в своей выдумке. Когда же идеальная жизнь сталкивается с реальностью, герои оказываются в ситуации сильнейшего кризиса.
Главная мысль произведения — здраво смотреть на мир, оценивая свои возможности. Пребывание в фантазиях не принесет ничего хорошего.
История написания
Чехов ещё в начале девяностых годов XIX века задумал написать пьесу, повествующую о нелегкой судьбе интеллигенции и сложных взаимоотношениях различных поколений. Антон Павлович начал работу над этим произведением в своём имении Мелихово ещё в 1892 году, однако в последующем из-за болезни на три года оставил «Чайку». Лишь в 1895—1896 годах писатель активно занялся произведением.
Пьеса «Чайка» наполнена символизмом и показывает эволюцию Чехова как драматурга, который углубился во взаимоотношения всех персонажей этого произведения. Исследователи творчества Антона Павловича отмечают, что прототипом главного героя Треплева был известный живописец Левитан, который дважды пытался покончить жизнь самоубийством. В образе Нины Заречной угадывается близкая знакомая Чехова актриса Лия Мизинова. А прототипом для матери главного героя Аркадиной стала прима петербургской школы балета Лидия Яворская.
Главные герои «Чайки»:
- Ирина Николаевна Аркадина.
- Константин Гаврилович Треплёв.
- Нина Михайловна Заречная.
- Борис Алексеевич Тригорин.
Сразу же после публикации пьесы в журнале «Русская мысль» у Чехова появились проблемы с цензурой, но при этом претензии высказывались исключительно к нравственному поведению главных героев. Антон Павлович смог отстоять своё произведение, наотрез отказавшись вносить какие-либо правки перед премьерой на сцене известного петербургского Александринского театра. Первый показ «Чайки» имел оглушительный успех, поэтому в скором времени эта пьеса начала ставиться не только в Петербурге, но и в Москве, а также других крупных городах России.
Основные действия:
- Акт первый — Постановка пьесы Треплёва.
- Второе действие — Разговор у пруда.
- Третье действие — Отъезд в Москву.
- Четвертое действие — Самоубийство Треплёва.
В особенности интересны были представления в Московском художественном театре, режиссером которого были Станиславский и Немирович-Данченко. Постановка 1898 года стала классической, неизменно пользуясь успехом у зрителей. Это произведение Антона Павловича Чехова прочно вошло в репертуар Московского художественного театра и по сей день присутствует в его программе.
Во времена советской власти первоначально пьесы этого автора были под запретом, однако в пятидесятые-шестидесятые годы наблюдается рост интереса к творчеству Чехова. В особенности популярны были постановки в театре Ленинского комсомола под руководством режиссера Эфроса.
Основной конфликт
На первый взгляд сложно определить главное противостояние — все герои вовлечены в личные междоусобицы. Но если смотреть глубже, то можно выделить несколько конфликтов.
Основным будет являться конфликт между мечтой и реальностью. Каждый из героев в той или иной степени страдает от своих фантазий. Эта глубокая мысль завуалирована в названии. Чайка — символ свободы и мечты, а её убийство в пьесе показывает жестокость реалий.
Само событие, где Треплев подстреливает птицу, является многозначным по своей сути. В первую очередь, с чайкой ассоциируется героиня Нина Заречная. Мечтам девушки о большой сцене и славе так и не суждено сбыться. Писатель тонко проводит параллель между мечтательной девушкой и птицей. Обе они обречены на смерть от рук собственных фантазий.
Также убийство чайки рождает сюжет рассказа Тригорина о судьбе девушки. И, наконец, это убийство предрекает и смерть Треплева.
🗹Встречаются для получения взаимного максимального удовольствия, шлюхи в Перми, очень любят секс, поцелуи, и не только. Организм каждую неделю будет требовать ещё и ещё. Изящные шлюхи в Перми, восхитительные и горячие, они такие заботливые и раскрепощённые, что тебе обязательно повезёт. Прелестницы ждут тебя.
