Детство и отрочество Антона Чехова прошло в Таганроге, где он и появился на свет в семье купца. Параллельно с учебой в гимназии молодой человек вынужден был постоянно помогать отцу в бакалейной лавке. Ему претила продажа кислой капусты и часто пьяные покупатели. Но именно они стали первыми прообразами историй будущего писателя. Еще в школьные годы Антон пробовал себя в создании фельетонов, анекдотов и коротких сатирических рассказов. А переезд в Москву для обучения в медицинском университете стал новым этапом в жизни творческого человека.
Первыми успехами писателя можно считать издание рассказов в столичных журналах. Поняв, что его работы могут быть интересны читателям, Чехов стал трудиться упорней. Процесс создания фельетонов и повестей приносил автору не только удовольствие, но и доход. Но мечты о врачевании не покидали Антона Павловича, поэтому учеба продолжалась. Кратко жизнь и творчество Чехова будут рассмотрены в статье.
Первые уверенные шаги в литературе
После получения диплома медика Чехов начал сотрудничать со столичным изданием «Новое время». Именно здесь автор первый раз разрешил редакторам указать свое имя. До этого он печатался под различными псевдонимами, безумно боясь быть узнанным или получить негативные отзывы о своей работе. Но все опасения талантливого человека оказались беспочвенными. Столичная публика «на ура» приняла новое слово в беллетристике, а критики вынуждены были признать феномен нового гения. При этом сам Чехов на протяжении всей жизни безумно стеснялся повышенного внимания к собственной персоне. Это было отображено в его темах творчества. Чехов не верил в существование идеальных людей, считая, что жизнь состоит из чувств, эмоций и переживаний, прячущихся за обыденностью. Именно поэтому все герои его произведений являются простыми, иногда недалекими и несчастными людьми, лишенными яркой индивидуальности.
Четкое понимание смены эпох, революционные настроения в массах и внутренние переживания писателя находили отражения в его произведениях. Жанры творчества Чехова были своеобразными, так как он сильно понимал мелочность человека в сравнении с грядущими переменами, мировыми проблемами и войнами. Поэтому большинство его персонажей показаны как вечно мечущиеся люди, потерявшиеся в поисках счастья.
Об идейных и художественных особенностях творчества А. П. Чехова
Творчество Чехова представляет собой своеобразное и высокохудожественное отражение русской общественной жизни конца XIX – начала XX веков. Отличаясь большой глубиной и значительностью идейного содержания, совершенством формы, оно еще при жизни писателя было признано русской общественностью и оказало несомненное влияние на творчество многих художников слова того времени. В последующие десятилетия оно стало неотъемлемым достоянием русской национальной культуры и прочно вошло в эстетическое сознание русского народа.
Но Чехова не только читают – его настойчиво и вдумчиво изучают. Из года в год появляется все больше статей и книг, посвященных исследованию и оценке его произведений. Можно с уверенностью сказать, что Чехов – один из самых любимых авторов не только у широчайших слоев читателей, но и у специалистов по изучению художественного творчества-критиков и историков литературы.
Однако изучение произведений писателя все-таки не обладает часто достаточной принципиальностью. При исследовании его творчества ставят самые разнообразные проблемы. Но меньше всего интересуются одним из важнейших вопросов – вопросом о том, как отразилась русская общественная жизнь в творчестве Чехова, как понимал писатель действительность, изображенную в его произведениях, каковы были его общественные взгляды и настроения, в чем заключается их историческая закономерность.
Без ответа на этот основной вопрос невозможно углубленное и последовательно-историческое решение всех других вопросов, возникающих при изучении творчества Чехова. Без ответа на этот вопрос такое изучение будет неизбежно в значительной мере эмпирическим и описательным. Оно может заключать в себе очень важные и меткие наблюдения над особенностями содержания и формы, оно дажесможет прийти к некоторым частным обобщениям и выводам, но оно не может выявить своеобразие творчества писателя в единстве его основных особенностей. И оно будет бессильно дать историческое объяснение этого своеобразия, дать понимание того, чем и почему отличается Чехов от других русских писателей, своих предшественников и современников, и почему он близок к некоторым из них. Наконец, оно не сможет объяснить, на чем основывается объективная связь творчества Чехова с нашей современностью.
Такое эмпирическое исследование может легко привести и к неверной мысли, будто своеобразие творчества Чехова всецело зависело лишь от индивидуального склада его творческой личности и от случайностей его творческой жизни. А подобная мысль увела бы нас далеко в сторону от задач собственно научного, исторического исследования.
Предлагаемая статья представляет собой попытку предварительного и общего решения указанного вопроса, основного в изучении творчества Чехова.
1
В годы своей юности Чехов проходил внешне довольно быстрый и простой, а внутренне очень сложный и трудный путь идейного развития. Он постепенно выбивался из косной мещанской среды, в которой родился и вырос, преодолевая в себе ее взгляды и традиции, и становился одним из многочисленных представителей разночинной, «бессословной» интеллигенции, игравшей заметную роль в русской общественной жизни наступавшего третьего периода освободительного движения.
При этом перед ним, конечно, возникали соблазны примкнуть так или иначе к кругам дворянско-буржуазной интеллигенции. Это была интеллигенция, «довольная и спокойная, чуждая каких бы то ни было бредней и хорошо знающая, чего она хочет». Однако по своему индивидуальному складу, по своим связям и склонностям Чехов очень рано обнаружил тяготение к демократическим идеалам, а затем и к участию в демократическом движении.
Уже в самом начале своей литературной деятельности, выступая в юмористических журнальчиках, в «Стрекозе» или «Осколках», нарочито отвлекавших массового читателя от передовых политических интересов, Чехов занимал в них особое положение. Он только внешне примыкал к их общему направлению, а по существу чем дальше, тем больше стремился отстоять свою идейную независимость. Борьба за общественную независимость, за свободу человеческой личности скоро становится основным пафосом мировоззрения молодого и талантливого писателя.
Особенно знаменательно в этом отношении известное письмо Чехова к А. Н. Плещееву, написанное в октябре 1888 года, в котором он как бы подводит итоги первому периоду своего идейного развития. Это программное письмо достойно подробного рассмотрения.
«…Я боюсь тех, – пишет Чехов, – кто между строк ищет тенденции и кто хочет видеть меня непременно либералом или консерватором. Я не либерал, не консерватор, не постепеновец, не монах, не индифферентист. Я хотел бы быть свободным художником и – только, и жалею, что бог не дал мне силы, чтоб быть им. Я ненавижу ложь и насилие во всех их видах… Фарисейство, тупоумие и произвол царят не в одних только купеческих домах и кутузках; я вижу их в науке, в литературе, среди молодежи… Потому я одинаково не питаю особого пристрастия ни к жандармам, ни к мясникам, ни к ученым, ни к писателям, ни к молодежи. Фирму и ярлык я считаю предрассудком. Мое святое святых – это человеческое тело, здоровье, ум, талант, вдохновение, любовь и абсолютнейшая свобода, свобода от силы и лжи, в чем бы последние две ни выражались».
Главное в том, против чего выступает здесь писатель, – это «насилие» и «произвол», это деятельность «жандармов» и «мясников». Иначе говоря, это политический гнет самодержавной власти, осуществляемый как ее прямыми приспешниками, так и ее добровольными пособниками из реакционных мещанских слоев.
Но Чехов выступает не только против произвола, царящего в полицейских «кутузках», но и против «лжи» и «фарисейства». В этой связи рядом с «консерваторами» он ставит «либералов» и «постепеновцев», а рядом с «жандармами» – «ученых» и «писателей». Он, видимо, сознает, что идеологи либерализма с помощью «фарисейства» по-своему принимают участие в защите политического курса, осуществляемого правительством. Тем самым он проявляет себя врагом всего господствовавшего тогда социально-политического строя. Он не активный деятель демократического движения, но именно в силу своей «беспартийности» он – его несомненный сторонник.
Но и в демократическом движении Чехову не все нравится. Возмущаясь «ложью» и «фарисейством», он рядом с «учеными» и «писателями» упоминает «молодежь». В таком контексте «молодежь» является, конечно, не возрастной, а политической категорией. Это несомненно та часть демократической молодежи, которая так или иначе принимала участие в народническом и народовольческом движении, откликалась на его теории и лозунги. В пристрастии к такого рода « несомненно и упрекает ее писатель. Он выступает против всякого идеологического «доктринерства», в том числе и демократического. Он критикует его во имя воинствующего «беспартийного» демократизма. Он защищает идеал и политической и умственной свободы, «абсолютной свободы», как он выражается.
Но требовать «абсолютной свободы» – это значит ничего определенного не требовать. Между тем положительная программа Чехова, в которой на первом месте значатся «человеческое тело, здоровье, ум…», – это уже нечто определенное. Это прежде всего гуманистическая программа. Провозгласить своим «святое святых»»человеческое тело» в тот момент, когда значительные круги русской интеллигенции уходили в толстовство, в декаденство, в мистику, в идеализм, – это значило пойти в разрез с ними, отмежеваться от них, сохранить верность лучшим традициям демократического движения с его воинствующим материализмом.
В связи с этим и второй пункт программы Чехова осознается как «здоровье» не только телесное, но и нравственное, тем более что за «здоровьем» у него непосредственно следует «ум». Этим писатель еще отчетливее противостоял всем тем, кто порывал тогда с человеческим умом, провозглашая свою приверженность слепым инстинктам, темным аморальным влечениям, мистическим «волхованиям» и «молитвам». На этом фоне человеческий идеал здорового, материалистически мыслящего человеческого ума осознается как защита общих философско-этических принципов русской демократии, как идеал общественно-прогрессивный, несмотря на его отвлеченность.
Чехов не сказал, куда именно должен быть направлен здоровый ум человека, но все его письмо в целом, в особенности же утверждение «вдохновения», «любви», «свободы», полно оптимистической уверенности и приподнятости. Выступая против всякого идейного доктринерства и, в частности, против тех «ярлыков», которыми ограничивала себя народнически мыслящая молодежь с ее идолопоклонством перед отсталостью крестьянских масс, с ее страхом перед ростом буржуазных отношений и историческим пессимизмом, Чехов проявил себя человеком, бодро и уверенно смотрящим вперед, верящим в торжество разума и культуры.
Итак, в своем относительно раннем программном письме Чехов заявляет себя несомненным противником господствовавшего в стране самодержавно-помещичьего строя, его защитников и пособников и столь же несомненным сторонником демократических идеалов. Но демократизм Чехова был своеобразным. Своим протестом против « молодой, быстро растущий писатель оберегал себя от увлечения идеалами и доктринами народничества, уже ставшими регрессивными. Субъективно он не хотел принадлежать к какому-либо определенному идейному течению, стремился заявить о своей идейной и политической «беспартийности». Но из этого совсем не следовало, что Чехов хотел стоять в стороне от общественной жизни, не принимая участия в общественной борьбе своего времени.
Изучение произведений Чехова и других материалов приводит нас к выводу, что русское демократическое движение 80 – 90-х годов XIX и начала XX века не сводилось к народничеству, что наряду с народничеством, становящимся в своих теориях вое более регрессивным, в нем существовало и другое течение общественной мысли, отличавшееся значительной прогрессивностью и имевшее гораздо большее значение в политической борьбе за освобождение страны от самодержавно-помещичьего гнета. Оно представляло собою новую ступень в развитии русского демократического просветительства.
Речь идет о «просветительстве» в том значении этого слова, какое дано было Лениным в статье «От какого наследства мы отказываемся?» (1897). В ней содержится общее определение понятия «просветительства» и намечены его характерные признаки. Это горячая вражда к крепостному праву и всем его порождениям в экономической, социальной и юридической области; далее, это «отстаивание интересов народных масс, главным образом крестьян…»; затем это «горячая защита просвещения, самоуправления, свободы, европейских форм жизни и вообще всесторонней европеизации России»; и, наконец, это «искренняя вера в то, что отмена крепостного права и его остатков, принесет с собой общее благосостояние, и искреннее желание содействовать этому». Последний признак в его единстве с предыдущими особенно существенен и характерен для всякого просветительства.
Во взглядах Чехова, как они выразились в его переписке, отчетливо сказались все эти черты просветительского миропонимания. Ненависть писателя к деспотизму самодержавия, которое само было политическим порождением и пережитком крепостнических отношений, в зрелый период его творчества стала еще определеннее. «Если государство неправильно отчуждает у меня кусок земли, то я подаю в суд, и сей последний восстанавливает мое право: разве не должно быть то же самое, когда государство бьет меня нагайкой, разве я в случае насилия с его стороны не могу вопить о нарушенном праве?» – писал Чехов в 1899 .году.
Писатель был горячим и убежденным защитником политической свободы, просвещения, передовой науки и культуры. Он писал о себе, что «с детства уверовал в прогресс» и что, по его мнению, «в электричестве и паре любви к человеку больше, чем в целомудрии и в воздержании от мяса». «Когда нет права свободно выражать свое мнение, – писал он позднее, – тогда выражают его задорно, с раздражением… Дайте свободу печати и свободу совести, и тогда наступит вожделенное спокойствие…» Передовая наука и культура, по мнению Чехова, должны служить всему обществу и прежде всего трудящимся народным массам.
Восхищаясь огромными достижениями медицины, писатель думал при этом о применении этих достижений в низовых, земских больницах, обслуживавших преимущественно крестьянское население; «…если бы, – писал он, – мне предложили на выбор что-нибудь из двух: «идеалы» ли знаменитых шестидесятых годов, или самую плохую земскую больницу настоящего, то я, не задумываясь, взял бы вторую».
И писатель не только теоретически защищал права и интересы трудящихся, но готов был лично, на деле служить им. Он собирал средства и строил на них земские школы. «…Я строю еще новую школу, по счету третью, – писал он А. С. Суворину в 1898 году. – Мои школы считаются образцовыми, – говорю это, чтобы Вы не подумали, что Ваши 200 р. я истратил на какую-нибудь чепуху».
И Чехов считал современное ему медленное развитие русской науки, образования, культуры началом их грядущего быстрого развития, расцвета общественной жизни, которая принесет людям свободу и счастье. «Ведь при росте теперешней культурной жизни, – писал он, – никто не может поручиться, что для библиотеки не понадобится через 25 – 40 лет пятиэтажное здание! Театры же – учреждения наполовину коммерческие: дайте срок, и они сами начнут расти, как грибы, и на каждой улице будет по театру…»
Так развивались в своих общих чертах взгляды Чехова в 90-х и начале 1900-х годов. Но эти общие черты его просветительского мышления должны быть не только указаны, но исторически конкретизированы и обоснованы.
2
Выясняя особенности мировоззрения русских просветителей 60-х годов, Ленин ссылается на взгляды Скалдина. Скалдин действительно был просветителем, но просветителем-либералом, представителем буржуазно-реформистского дворянского либерализма. Однако гораздо отчетливее и последовательнее просветительский склад мышления сказался тогда в мировоззрении русских революционеров-демократов и прежде всего во взглядах Чернышевского и Добролюбова с их идеалами крестьянского общинного социализма. Это было революционно-демократическое просветительство, враждебное либеральному и возглавлявшее русскую демократию в ее борьбе с самодержавно-крепостническим гнетом. Эта борьба объединяла тогда всех трудящихся – все крестьянство, промышленный пролетариат, городскую мелкую буржуазию в их стремлении к освобождению от власти помещиков, чиновников, жандармов, к самостоятельному социальному развитию. Пафос этой общедемократической борьбы за свободу находил свое выражение и в революционной деятельности демократов-просветителей и в их социалистических идеалах.
Но в пореформенный период, в особенности же на протяжении 70-х годов, такая широкая, но не прочная социальная база революционно-демократического просветительства стала быстро расшатываться. В деревне началась «острая ломка» старых, полукрепостнических отношений, среди крестьянства стали постепенно складываться «новые типы сельского населения» – классы нового буржуазного общества, сельская буржуазия и батраки (рабочие с наделом). Это были антагонистические классы, и их отношения были проявлением «второй социальной войны» внутри русского общества, осложнившей старую, но еще далеко не законченную «первую социальную войну». Разъясняя различия этих двух «социальных войн», раздиравших русское общество вплоть до 1917 года, Ленин указывал, что «первая война» – это «общенародная борьба за свободу (за свободу буржуазного общества), за демократию, т. е. за самодержавие народа…», а «вторая война» – это «классовая борьба пролетариата с буржуазией за социалистическое устройство общества».
«Вторая социальная война» шла, постепенно усиливаясь, и в городе и в деревне. Она шла, так сказать, поперек «первой социальной войны», расшатывая социальную базу старой русской крестьянской демократии с ее революционным просветительством. Утопическая доктрина общинного социализма к 1880-м годам стала все более отражать, в пределах «первой социальной войны», не интересы всего демократического, антипомещичьего лагеря, но мелкобуржуазные интересы «нового крестьянства», фермерские тенденции его развития. Сторонники этой утопической доктрины – народники 80-х и 90-х годов, на словах отрицавшие русский капитализм и боявшиеся его развития на деле, превратили свои идеалы общинного социализма в средство идеализации и прикрашивания жизни и деятельности сельской буржуазии. И чем больше тот или иной демократический деятель освобождался от увлечения народническими «, тем больше в его мышлении могли проявляться сильные стороны общедемократического, антипомещичьего движения, тем в большей мере он мог продолжать просветительские традиции русской демократии.
Но общедемократическая борьба с самодержавием и пережитками крепостничества уже вступала в новую фазу своего развития. Начинался третий период освободительного движения. С 90-х годов буржуазная демократия уже уступала свое прежнее ведущее место в этой борьбе вновь возникавшему тогда политическому движению рабочего класса, которое в дальнейшем все более возглавляло не только «вторую социальную войну», то есть борьбу с буржуазией за социализм, но и «первую социальную войну» – общенародную борьбу с помещиками и самодержавием за свободу и демократию.
Эта борьба, возглавляемая теперь революционным пролетариатом, осложненная его собственной классовой борьбой с буржуазией, не только не ослабевала, но, наоборот, усиливалась и углублялась. Хотя крепостное право юридически было давно отменено, Ленин определил основную задачу революции 1905 года как ниспровержение самодержавно-крепостнического строя, как освобождение из-под него строя буржуазного.
Но это была борьба не только против помещиков как социального класса и против самодержавия как государственной власти, защищавшей в основном интересы помещиков. Это была борьба против всего помещичье-капиталистического пути развития России. А по этому пути развивалась тогда и русская торгово-промышленная буржуазия, которая была «тысячами экономических нитей связана и с старым поместным землевладением, и с старой бюрократией». Стремясь к сохранению своего господства, помещики «соединялись» с «чумазыми» и помогали им обогащаться. «Такой путь развития, – писал Ленин, – требует для своего осуществления сплошного, систематического, необузданного насилия над крестьянской массой и над пролетариатом». Поэтому русская демократия, возглавленная рабочим движением, боролась теперь не только с помещиками, но и со связанной с ними буржуазией, и победа демократии означала бы крушение и этой буржуазии.
Однако разные классовые слои, участвовавшие в этой общедемократической борьбе, в продолжавшейся и обострявшейся «первой социальной войне», осознавали ее задачи и перспективы по-разному.
Политический авангард революционного рабочего движения понимал классовую противоречивость нового буржуазного строя, могущего возникнуть на развалинах старого при победе буржуазной революции. Он знал, что на расчищенной от старого «хлама» русской земле в лице новых «свободных хозяев» неизбежно возникает новая и сильная фермерская буржуазия, которая быстро выделит из своей среды и новую промышленную буржуазию и скоро обратит завоевания революции против рабочего класса и крестьянской бедноты.
Наоборот, даже самые лучшие убежденные представители буржуазной демократии и в особенности те, которые были наиболее свободны от увлечения народническими доктринами общинного социализма, не могли этого понять. Они мыслили представлениями и понятиями «первой социальной войны». Им представлялись при этом лишь необъятные, сверкающие горизонты победы в этой первой войне, горизонты, залитые солнечным светом политической свободы. И они были ослеплены этим светом и обнаруживали тем самым просветительский склад своего мышления. Подобно просветителям-демократам 60-х годов, они «верили в данное общественное развитие, ибо не замечали свойственных ему противоречий».
Так мыслили, например, представители фермерского крестьянства. Анализируя их выступления, происходившие позднее, во второй Государственной думе, Ленин находит в них и ненависть к помещичьему землевладению, и готовность отстаивать фермерско-крестьянские интересы, и оптимистическую веру в общее благополучие при положительном решении вопроса о земле и воле.
Так, беспартийный крестьянин Семенов говорил там о страданиях миллионов, о том, что «народ» его послал, «чтобы требовать земли и воли и полной гражданской свободы…», при которой «будем все люди и будем каждый на своем месте барином». Крестьянин Мороз, убеждая помещиков добровольно отдать землю, выражал искреннюю уверенность в том, что «тогда будет воля, свобода, и вам будет хорошо и нам». Беспартийный крестьянин Афанасьев указывал, что на Дону миллионы десятин земли принадлежат помещикам, а также «кулакам, богачам», которые «давят» крестьян. Заявляя, что трудно требовать от крестьян «защиты родины», если у них нет земли, он выражал горячее убеждение в том, что «все должны быть русскими гражданами и пользоваться землей – все те, кто на ней трудится, прикладывает к ней свой труд, лелеет и любит ее». «Довольно, господа пастыри… – восклицал крестьянин-трудовик Киселев. – Довольно, нам нужны не пастыри, а вожди, которых мы сумеем найти и помимо вас, а с ними мы найдем дорогу и к свету, и к правде, найдем дорогу и к обетованной земле».
Приводя такие высказывания представителей трудового крестьянства, Ленин подчеркивал их просветительский характер. «Вы видите, – замечал он о выступлении Киселева, – этот идеолог крестьянства стоит на типической точке зрения французского просветителя XVIII века.
- В. И. Ленин, Сочинения, т. 1, стр. 276.[]
- А. П. Чехов, Полн. собр. соч. и писем, т. 14, М. 1949, стр. 177.[]
- В. И. Ленин, Сочинения, т. 2, стр. 472.[]
- Далее мы и будем употреблять слово «просветительство» в этом узком и точном ленинском смысле, а не в том, очень распространенном в настоящее время, широком и расплывчатом смысле, какой придавал этому слову Плеханов, полагавший, что каждый, кто придает решающее значение человеческому «разуму», является «просветителем».[]
- А. П. Чехов, Полн. собр. соч. и писем, т. 18, М. 1949, стр. 98.[]
- Там же, т. 16, стр. 132 – 133.[]
- Там же, т. 18, стр. 127.[]
- А. П. Чехов, Полн. собр. соч. и писем, т. 15, стр. 137 – 138.[]
- Там же, т. 17, стр. 298.[]
- Там же, т. 18, стр. 270.[]
- В. И. Ленин, Сочинения, т. 9, стр. 280 – 281.[]
- В. И. Ленин, Сочинения, т. 10, стр. 58.[]
- Там же, т. 17, стр. 495.[]
- В. И. Ленин, Аграрная программа социал-демократии в первой русской революции 1905 – 1907 годов, Сочинения, т. 13, стр. 387 – 388.[]
- В. И. Ленин, Сочинения, т. 13, стр. 352.[]
- Там же, стр. 352.[]
- Там же, стр. 353 – 354.[]
- Там же, стр. 361 – 362.[]
Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.
Получить доступ
Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.
Признание и востребованность
В 1887 году вышел первый сборник плодов творчества Чехова — рассказы «В сумерках». Он получил позитивные оценки критиков, как и поставленная на сцене столичного театра пьеса «Иванов». Больше Антону Павловичу не было нужды скитаться по издательствам в надежде на сотрудничество. Начиная с 1890 года, популярность писателя стала расти с каждым днем. Теперь его сочинения выходили в «Русском времени» и «Северном вестнике». Красочные и близкие читателям рассказы многократно перепечатывались, расходясь большими тиражами по всей стране.
Но вместе с успехом появились и первые недоброжелатели, обвиняющие писателя в отсутствии гражданской позиции. Критики стали искать подводные камни в работах Чехова. Они открыто выступали с тирадами в адрес автора, считая, что в то время, как страна приближалась к неминуемой революции, создавать пасквили и шуточные истории было верхом цинизма.
Неожиданный побег
В то же время сам гений обращал внимание только на мнение людей, которым он преклонялся. Одним из таких был глыба русской литературы Лев Николаевич Толстой. Антон Павлович был не просто хорошо знаком со всеми произведениями метра, но и стремился постигнуть его жизненную философию. Далеко не все в высказываниях верного учителя казалось ему правильным. Мудрый Чехов внимал теориям Толстого, разбавляя их своими ощущениями и восприятием действительности.
А когда внутренние протесты и происходящие в стране события загнали Чехова в угол, он неожиданно решился на своеобразный побег. Отъезд писателя на далекий Сахалин стал настоящей неожиданностью для всех. Но писатель поставил на паузу свою карьеру, оставил быт и отправился наблюдать за жизнью сибиряков.
На новом месте мужчина не стал сидеть, сложа руки, помня о своей профессии. Рискуя собственной жизнью, он стал оказывать медицинские услуги каторжанам и местным жителям. Для эмоционального человека оказалось не так просто принять картину, увиденную на острове. Нищета, болезни и ранние смерти казались естественным процессом, чего не смог принять столичный гость.
Параллельно с работой в местной больнице Чехов постоянно делал своеобразные заметки в своем дневнике. Он фиксировал все встречи и события того времени, что нашло отображение в книге «Остров Сахалин», вышедшей в 1895 году. Но параллельно с творческими достижениями, писатель нанес непоправимый вред собственному здоровью. Тяжелые условия жизни и труда ускорили процесс протекания туберкулеза, которым он был болен. В будущем именно это заболевание стало причиной раннего ухода писателям из жизни.
Возвращение в столицу
После возвращения в Москву Антон Павлович пересмотрел большинство своих принципов и прежних взглядов. Многие высказывания Толстого теперь казались ему наивными и лишенными смысла. Проехав через всю страну, он увидел, как живут люди, понимая всю тщетность их попыток изменить мир.
Новые мысли и чувства сразу же нашли отображение в рассказах, вышедших вскоре после приезда с Сахалина. «Моя жизнь», «Палата N 6», «Моя жизнь», «В овраге» стали одними из немногих трудов обновленного автора. Увидев, с какими проблемами сталкиваются каждый день несчастные жители страны в глубинке, автор счел обязательным показать их быт, проблемы и переживания. Отчетливое понимание безвозвратно уходящего времени не давало Чехову жить спокойно. Думающий и чувствующий человек понимал, что вскоре страна перестанет существовать в привычном для всех формате, еще не зная, что ее ждет. Антон Павлович понимал, что кичащиеся аристократы обречены на скорое вымирание, пытался высмеивать все их дешевые ценности.
Тонкий юмор, владение словом и виртуозное умение видеть недоступное всем остальным помогали Чехову формировать свои мысли и чувства. И к удивлению самого писателя, издательства не торопились отказываться от его работ, охотно печатая новые произведения. Возможно, одним из секретов феномена автора, почему творчество А. П. Чехова считается неординарным, было умение не только показывать внутренний конфликт героев, но и отображать их внутренний монолог. До Чехова никто не использовал подобные методы в русской литературе.
Второй этап
Второй этап длится с середины 80-х до начала 90-х гг. XIX в.
За этот период:
? выходят сборники — «Пестрые рассказы» (1986), «В сумерках» (1987), «Невинные речи» (1987), «Рассказы» (1988), «Хмурые люди» (1890);
? появляются рассказы «Человек в футляре», «Дом с мезонином», «Дама с собачкой», «Палата № 6», «Тоска», «Попрыгунья» и др.;
? осваиваются новые жанры:
• повесть;
• рассказ-состояние;
• путевой набросок;
? автор отказывается от юмористического подхода к жизни и переходит к проблемам общественно-политического характера:
? характеры и портреты героев приобретают остроту;
? в тематике преобладает разоблачение тупого, сонного российского обывателя, показ его тусклой жизни, невежества, дикости, жестокости.
Учителя и ученики
Многие исследователи особенностей творчества Чехова называют его своим учителем и первопроходцем в использовании символизма в литературе. Но сам писатель никогда не возводил себя в ранг гения, считая, что в мире существует масса более талантливых и успешных коллег. Он никогда не стеснялся использовать их методы работы и изучать жизненные принципы. При этом все они разбавлялись и дорабатывались мыслями Антона Павловича.
Непререкаемыми авторитетами для себя из числа западных коллег писатель считал Шекспира и Мопассана. Среди отечественных авторов он увлекался трудами Достоевского и Толстого. Их творческое достояние оказало огромное влияние на русского гения, позволяя ему видеть жизнь с разных позиций и сторон.
Уже после ухода из жизни Чехова, его последователями себя объявляли Бернард Шоу, Хемингуэй, Миллер, Манн и Гарсиа Лорка. И хотя стилистика и формат их произведений совершенно непохожи на творчество писателя Чехова, именно его личность стала примером для начинающих литераторов, ищущих собственный творческий путь.
Драматические произведения
Что принадлежит перу Чехова? Среди творческого наследия писателя насчитывается много талантливых драматических произведений, пользующихся популярностью и по сей день. Пьесы «Дядя Ваня», «Вишневый сад», «Чайка» и «Три сестры» были не только позитивно приняты читателями, но и взяты в разработки известными режиссерами. Они с успехом идут на театральных сценах по всему миру, почти не сохранив первые страхи и сомнения автора.
Над серьезными произведениями Антон Павлович трудился уже во время проживания в Ялте. Он вынужден был туда перебраться из-за обострения болезни. Больше он не мог находиться в постоянных поездках и путешествиях, негативно сказывающихся на общем состоянии здоровья. Местный климат оказывал положительное влияние на состояние Чехова, хотя с каждым днем он все отчетливей понимал близость трагического финала.
Забыть тяжкие мысли помогало писателю Чехову творчество. После окончания истории он отправлял ее в Москву, мучительно ожидая оттуда реакции критиков. Поэтому, когда Станиславский предложил поставить одно из произведений автора в театре, тот категорически отказался от предложения. Он редко оставлял Крым, поэтому переживал за судьбу своих работ на расстоянии. И опасения относительно критических замечаний доставляли негативные волнения их создателю.
Рассказ «Смерть чиновника»
Чехов продолжает свою серию «маленького человека». Но чеховские герои не вызывают сочувствия, а скорее всего презрение.
Вот и в рассказе «Смерть чиновника» автор продолжает изобличать примитивность и подхалимность.
Если кратко, то сюжет рассказа таков: в театре мелкий чиновник Иван Червяков чихает на лысину генерала Бризжалова. Наказанию за это Червяков не подвергается. Тут и генерал понимающий, и плюс Червяков не его подчиненный.
Но рабская натура Червякова дает о себе знать. И он предпринимает несколько попыток извиниться перед генералом.
С каждым разом чиновник все больше действует на нервы генералу. Под конец тот срывается и прогоняет криком надоедливого чиновника.
От такого потрясения Червяков возвращается домой и умирает.
Конечно, в реальности такой ситуации быть не могло. Чехов применил прием анекдота. Также он гиперболизирует рабский характер Червякова. Но в этом рассказе автор и поднимает вопрос о моральных качествах русского чиновника.
Предчувствие скорого финала
Одной из последних работ Чехова стал рассказ «Архиерей», вышедший в 1902 году. В нем автор показал последние дни святого протоирея Петра, знающего о своей скорой кончине. Главный герой торопился сделать все важные дела, понимая, что никто не продолжит его путь и не сможет отсрочить предрешенный ход.
Будучи медиком, рассудительный человек понимал, насколько опасна и неизлечима его собственная болезнь. Все попытки современных докторов облегчить страдания пациента сводились к пусканию крови и прикладыванию льда к области и без того больных легких. Поэтому единственное, что оставалось одинокому мужчине — это работа и общение с интересными людьми.
Все хозяйственные заботы на себя взяла родная сестра писателя Маша, посвятившая ему почти всю жизнь. Она настолько хорошо понимала и чувствовала брата, что могла определить его настроение или самочувствие на основании походки или мимики. Но даже ее помощь не могла дать облегчение Антону, которому хотелось много трудиться, общаться и путешествовать по миру.
Личная история
Долгие годы чувство влюбленности и увлеченности Антон Павлович испытывал к милой и доброй Лике Мизиновой. Именно она долгое время была единственной музой писателя, став прототипом главной героини в пьесе «Вишневый сад». Но красивой истории у эмоциональных людей не получилось, и вскоре они начали тяготиться обществом друг друга. После отъезда Мизиновой Чехов все реже писал ей письма, старательно ища себе оправдания.
Настоящей соратницей и верным другом известного человека стала театральная актриса Ольга Книппер. Они поженились незадолго до смерти писателя. Влюбленная в творчество артистка большую часть времени проводила в Москве. Она служила в столичном театре под руководством Станиславского, лишь изредка приезжая к супругу в Крым. Поэтому их отношения находили отображения в страстных и длинных письмах. Именно Ольга убедила супруга поставить в театре его первую пьесу. Однажды ей даже пришлось обманным путем завлечь супруга в театр, где «Чайка» была принята с восторгом. Правда, это произошло только со второй попытки, поэтому опасения литератора были понятны и объяснимы.
Трагический и тяжелый уход
В последние годы жизни Чехов мало работал из-за болезни и угнетенного состояния. Его больше не радовали, как раньше, красоты Ялты, письма Ольги и забота сестры. Горячо любимые им беседы с Максимом Горьким стали добавлять горечь и гнетущую тоску. Он с каждым днем все сильней угасал, к настоящей боли всех окружающих. Понимая, что срочно нужно что-то предпринимать, на семейном совете было принято решение отправить Антона Павловича на лечение в Европу. Супруга отправилась вместе с ним Германию, но помощь оказалась запоздалой. Чехов умер во время путешествия, успев проститься с женой.
Согласно желанию писателя, он был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Но во время мятежных настроений первой половины прошлого века кладбище было решено ликвидировать, и тело Чехова было перезахоронено в другом месте.
Рассказ «Радость»
Время начала повествования Чехов выбирает полночь. Возбужденный, что о нем напечатали в газете, в квартиру врывается мелкий чиновник Дмитрий Кулдаров.
Он будит всех важной новостью-о нем напечатали в газете! Разумно предположить, что, скорее всего что-то очень важное, раз он перебудил весь дом и такой радостный.
Но, когда его отец начинает читать заметку, то оказывается, что Дмитрий попал под лошадь, будучи пьяным.
Казалось бы малопривлекательный факт! Но для серенького невзрачного чиновника и это великое событие!
Кулдаров глуп, любит алкоголь, но самый главный порок – он тщеславен! Он не уважает своих родителей, называя их «дикими зверьями» не обращающие внимание на гласность и прочее.
Чехов мастерски применяет приемы иронии, сарказма, анекдотичности.
Неизвестный Чехов
Жизнь и творчество А. П. Чехова на сегодняшний день представляют огромный интерес для всех ценителей литературы. Единственными продолжателями ушедшего рано из жизни автора оказались его произведения. Детей у Чехова не было, все имущество он оставил младшей сестре. Именно благодаря Марии Павловне потом удалось создать музей писателя, в котором нашлось место его личным вещам.
Всю жизнь Антон Павлович старательно скрывал от окружающих собственные переживания. Никто не знал, кого на самом деле он любил или, о чем жалел. Даже тяжелая болезнь не превратила сильного человека в пессимиста или нытика. О всех тяготах он мог поведать лишь своим дневникам, которых много нашлось после смерти Чехова. Оказалось, что многочисленные нападки критиков вызывали у него мысли о добровольном уходе из жизни.
Человек-легенда, новатор и реформатор в русской литературе двадцатого века находил время почти для всего, что его истинно интересовало. Он собирал марки, занимался благотворительностью и стал инициатором возведения памятника Петру Первому в родном Таганроге. В перерывах между работой писатель успевал путешествовать, побывав в самых отдаленных уголках мира за свою короткую жизнь.
Он никогда не искал любви, однажды бежав накануне собственной свадьбы с Зинаидой Эфрос. И только Ольге Книппер удалось убедить мужчину в надобности венчания. Но это не превратило гения в спокойного и уравновешенного человека. Он все так же продолжат метаться, любя создавать неоднозначные ситуации. Антон Павлович обожал говорить нелепицы, наблюдая за реакцией окружающих на них. Писатель никогда не отказывался от возможности дать совет или внести правки в произведения других авторов, считая это зарядкой для ума. При этом критические замечания в собственный адрес переносил болезненно.
Но каким бы ни был писатель, он сумел устроить настоящий переворот в мировой литературе. Творчество писателя А. П. Чехова изучают в школе, экранизируют и ставят на театральных сценах. И пока память об известном литературном гении продолжает жить, его творческий путь нельзя считать оконченным.
Рассказ «Хамелеон»
Краткий сюжет рассказа: на базарной площади борзой щенок укусил ювелира Хрюкина. В это же время на базаре «собирает дань» полицейский надзиратель Очумелов с городовым.
Все казалось бы легче легкого, но не понятно чей щенок? Из толпы кричат, что генерала Жигалова. Очумелов сразу начинает обличать Хрюкина. Но стоит кому-то из толпы сказать, что она бродячая, Очумелов снова меняет свое мнение. В конечном итоге щенок принадлежал брату генерала.
Ювелир Хрюкин не добился справедливости. Очумелов встал на сторону власти.
При кажущейся простоте рассказ поднимает важную сторону попустительства органов правопорядка. И таких Очумеловых очень много и сейчас в органах государства.
🗹Встретят у себя, приедут к тебе, лучшие шлюхи в Твери, интим досуг на любой вкус. Все вопросы уйдут на второй план, если вы вместо поиска обычных девушек воспользуйтесь услугами проституток города. Красивые лучшие шлюхи в Твери, горячие и прелестные, они такие игривые и профессиональные, что мужчины тают под их чарами. Окунись в удовольствие.
