Семь судеб… Одна смерть
Сегодня мы рассмотрим краткое содержание «Рассказа о семи повешенных». Это невероятно пронзительное, трогательное и тонкое произведение. Оно наполнено отчаянием и жаждой жизни, которые охватывают каждого приговоренного к смерти. Герои вызывают острое сочувствие у читателя. Вероятно, именно этого и хотел Леонид Андреев. «Рассказ о семи повешенных», краткое содержание которого мы обсуждаем, не оставит равнодушным никого.
Леонид Андреев «Рассказ о семи повешенных»
«Рассказ о семи повешенных» – это тот случай, когда название полностью передаёт происходящие в произведении события. Это действительно рассказ о семерых людях, которые ждут казни через повешение. Среди них пять террористов, совершивших покушение на убийство министра, эстонский крестьянин, убивший своего хозяина, и орловский разбойник. Леонид Андреев подробно, скрупулёзно, не упуская ни единой мелочи, описывает их последние дни перед казнью и саму казнь. Прыгает от героя к герою, ныряя глубоко в душу, передаёт тот самый момент, когда для разума момент смерти из неопределённого будущего становится осязаемым и точным, обретает объём и вес, начинает нависать над человеком, определяя все его мысли и действия.
«Только тень знания о том, о чём не должно знать ни одно живое существо, стояла там в углу, и её было достаточно, чтобы затмить свет и нагнать на человека непроглядную тьму ужаса».
Герои разные и смерть они ждут тоже по-разному. Сергей Головин делает физические упражнения по немецкой системе, Вернер разыгрывает в голове шахматную партию, при этом точно зная, что доиграть её он не успеет, Муся ожидает смерть как нечто светлое и прекрасное… Но все они меняются с приближением той самой минуты. Андреев своим беспощадным густым слогом приоткрывает завесу тайны и уже этого становится достаточно, чтобы сама мысль о смерти начала наполнять думы читателя. Особенно тяжёлыми и жестокими получились сцены встречи двух террористов (Сергея Головина и Василия Каширина) с родителями. После них мне даже на какое-то время стало дурно, настолько бесчеловечно они сделаны.
«И они ушли. Как-то ушли. Были, стояли, говорили – и вдруг ушли. Вот здесь сидела мать, вот здесь стоял отец – и вдруг как-то ушли».
«Старуха вскочила, хотела бежать, но вдруг крепко закружилась голова, и она упала. <?…> Чёрный платок сполз с головы, открыв на затылке лысину среди грязно-седых волос; и почему-то чудилось ей, что она пирует на свадьбе: женят сына, и она выпила вина и захмелела сильно. <?…> И уже больно становилось сердцу от пьяного смеха, от угощений, от дикого пляса, а ей всё лили вино. Всё лили».
Просто не представляю, как такое можно пропустить через себя, как такое можно прочувствовать и описать. Даже читать эти строчки было больно. Ближе к концу повести, когда осуждённые ехали на казнь, меня не покидала одна дурацкая мысль. Вот человек знает, что ему осталось жить всего сутки, и эти сутки вдруг начинают вмещать в себя больше целых недель, месяцев и лет. Потому что это последние сутки. Вот остались последние два часа, а вот уже час. И этот час становится целой жизнью. Он один и есть целая жизнь. Другого часа уже не будет. Он последний. И чем меньше промежуток до смерти, тем больше жизни он в себе концентрирует. Как чёрная дыра. Объем всё меньше и меньше, а количество вещества остаётся неизменным. И вот уже всего одна минута. Последняя. За ней ничего нет. В ней вся жизнь.
Тема смерти – одна из центральных в творчестве Андреева. До «Рассказа о семи повешенных» самой удачной вещью, на мой взгляд, на эту тему был небольшой рассказ «Елеазар», в которой автор написал о жизни Лазаря после воскрешения. Здесь же получилось не так ёмко, но стилистически и композиционно даже лучше. Андреев ушёл от своей частой монотонности в описании одного события, а перемежает мысли героев и происходящие действия. Мне, наверное, не хватило только сведений о персонажах. В строках о Василии Каширине, упоминается, что знакомство с Вернером стало для Каширина поворотным, но зачем и почему Василий стал террористом непонятно. Зачем тот же Вернер вербовал людей, какую цель преследовал – тоже загадка.
Одна из лучших вещей Андреева. Страшная, таинственная, немного больная на всю голову.
В час дня…
Итак, начинаем описывать «Рассказ о семи повешенных». Краткое содержание по главам даст вам полное представление об этой книге.
Его должны были взорвать в час дня. Однако заговорщиков схватили вовремя. Полиция предотвратила покушение. Самого министра спешно отправили в чей-то чужой гостеприимный дом, перед этим сообщив ему, что покушение должно было состояться в час дня.
Министр знает — опасность смерти миновала. Но ему не будет покоя, пока не пройдет этот страшный, отмеченный черной меткой, час дня. Тучный человек, переживший так много за свою долгую жизнь, размышляет о превратностях судьбы. Не знай он о готовящемся покушении, его бы не окутывал липкой паутиной страх за свою жизнь. Он бы спокойно пил кофе и одевался. А они сказали: «В час дня, ваше превосходительство!»
А ведь никто не знает, когда ему предначертано умереть. Это знание очень мучительно. Неведение, уверен министр, гораздо приятнее. Сейчас они спасли его от смерти, но ведь никто не знает, сколько ему отмерено. Внезапный приступ может в любой момент прервать его жизнь. Вот и смерть притаилась в углу незнакомой ему квартиры, словно выжидая. Министр чувствует, что ему становится трудно дышать…
Рассказ о семи повешенных
Старый, тучный, измученный болезнями человек сидит в чужом доме, в чужой спальне, в чужом кресле и с недоумением рассматривает своё тело, прислушивается к своим чувствам, силится и не может вполне осилить мыслей в своей голове: «Дураки! Они думают, что, сообщив мне о готовящемся на меня покушении, назвав мне час, когда меня должно было на куски разорвать бомбой, они избавили меня от страха смерти! Они, дураки, думают, будто спасли меня, тайком привезя меня и мою семью в этот чужой дом, где я спасён, где я в безопасности и покое! Не смерть страшна, а знание её. Если бы кто, наверное, знал день и час, когда должен умереть, он не смог бы с этим знанием жить. А они мне говорят: «В час дня, ваше превосходительство!..»
Продолжение после рекламы:
Министр, на которого революционеры готовили покушение, задумывается в ту ночь, которая могла стать его последней ночью, о блаженстве неведения конца, словно кто-то сказал ему, что он не умрёт никогда.
Злоумышленники, задержанные в установленное по доносу время с бомбами, адскими машинами и револьверами у подъезда дома министра, проводят последние ночи и дни перед повешением, к которому их наскоро приговорят, в размышлениях столь же мучительных.
Как это может быть, что они, молодые, сильные, здоровые, — умрут? Да и смерть ли это? «Разве я её, дьявола, боюсь? — думает о смерти один из пятерых бомбометателей, Сергей Головин. — Это мне жизни жалко! Великолепная вещь, что бы ни говорили пессимисты. А что, если пессимиста повесить? И зачем у меня борода выросла? Не росла, не росла, а то вдруг выросла — зачем?..»
Кроме Сергея, сына отставного полковника (отец при последнем свидании пожелал ему встретить смерть, как офицер на поле брани), в тюремной камере ещё четверо. Сын купца Вася Каширин, все силы отдающий тому, чтобы не показать сокрушающий его ужас смерти палачам. Неизвестный по кличке Вернер, которого считали зачинщиком, у которого своё умственное суждение о смерти: совсем неважно, убил ты или не убил, но, когда тебя убивают, убивают тысячи — тебя одного, убивают из страха, значит, ты победил, и смерти для тебя больше нет. Неизвестная по кличке Муся, похожая на мальчика-подростка, тоненькая и бледная, готовая в час казни вступить в ряды тех светлых, святых, лучших, что извека идут через пытки и казни к высокому небу. Если бы ей показали после смерти её тело, она посмотрела бы на него и сказала: «Это не я», и отступили бы палачи, учёные и философы с содроганием, говоря: «Не касайтесь этого места. Оно — свято!» Последняя среди приговорённых к повешению — Таня Ковальчук, казавшаяся матерью своим единомышленникам, так заботливы и любовны были её взгляд, улыбка, страхи за них. На суд и на приговор она не обратила никакого внимания, о себе совсем забыла и думала только о других.
С пятерыми «политическими» ждут повешения на одной перекладине эстонец Янсон, еле говорящий по-русски батрак, осуждённый за убийство хозяина и покушение на изнасилование хозяйки (сделал он все это сдуру, услыхав, что похожее случилось на соседней ферме), и Михаил Голубец по кличке Цыганок, последним в ряду злодеяний которого было убийство и ограбление трёх человек, а тёмное прошлое — уходило в загадочную глубину. Сам себя Миша с полной откровенностью именует разбойником, бравирует и тем, что совершил, и тем, что теперь его ожидает. Янсон, напротив, парализован и содеянным, и приговором суда и повторяет всем одно и то же, вкладывая в одну фразу все, чего не может выразить: «Меня не надо вешать».
Брифли существует благодаря рекламе:
Текут часы и дни. До момента, когда их соберут вместе и затем вместе повезут за город, в мартовский лес — вешать, осуждённые поодиночке осиливают мысль, кажущуюся дикой, нелепой, невероятной каждому по-своему. Механический человек Вернер, относившийся к жизни как к сложной шахматной задачке, мигом исцелится от презрения к людям, отвращения даже к их облику: он как бы на воздушном шаре поднимется над миром — и умилится, до чего же этот мир прекрасен. Муся мечтает об одном: чтобы люди, в чью доброту она верит, не жалели её и не объявляли героиней. Она думает о товарищах своих, с которыми суждено умереть, как о друзьях, в чей дом войдёт с приветом на смеющихся устах. Сережа изнуряет своё тело гимнастикой немецкого доктора Мюллера, побеждая страх острым чувством жизни в молодом гибком теле. Вася Каширин близок к помешательству, все люди кажутся ему куклами, и, как утопающий за соломинку, хватается он за всплывшие в памяти откуда-то из раннего детства слова: «Всех скорбящих радость», выговаривает их умильно… но умиление разом испаряется, едва он вспоминает свечи, попа в рясе, иконы и ненавистного отца, бьющего в церкви поклоны. И ему становится ещё страшнее. Янсон превращается в слабое и тупое животное. И только Цыганок до самого последнего шага к виселице куражится и зубоскалит. Он испытал ужас, только когда увидел, что всех на смерть ведут парами, а его повесят одного. И тогда Танечка Ковальчук уступает ему место в паре с Мусей, и Цыганок ведёт её под руку, остерегая и нащупывая дорогу к смерти, как должен вести мужчина женщину.
Восходит солнце. Складывают в ящик трупы. Так же мягок и пахуч весенний снег, в котором чернеет потерянная Сергеем стоптанная калоша.
Приговорены к смерти
Продолжаем описывать краткое содержание «Рассказа о семи повешенных». Глава описывает пятерых заговорщиков, которые покушались на министра.
Трех мужчин и одну женщину арестовали у самого подъезда. Еще одну обнаружили на конспиративной квартире, владелицей которой она являлась. Все они были молоды. Самому старшему из команды едва исполнилось 28.
Этим 28-летним юношей оказался Сергей Головин, сын полковника, бывший офицер. Ожидание смерти и внутренние переживания практически не отражаются на его молодом, дышащем здоровьем лице. Оно кажется все таким же счастливым и одухотворенным, как и прежде.
Муся, 19-летняя девушка, очень тиха и бледна. В ее облике прелесть молодости борется с удивительной для ее возраста строгостью. Тень страха перед неминуемой смертью сжимает ее тело в тугую струну, заставляет сидеть прямо и неподвижно.
Рядом с Мусей сидит невысокий человек, который, как считали судьи, является главным зачинщиком покушения. Зовут его Вернер. Этот невысокий человек очень красив. В нем чувствуется сила и достоинство. Даже судьи обращаются к нему с некоторым почтением. Лицо его замкнуто и не выражает эмоций. Боится ли он смерти? Ничего нельзя прочесть в серьезном выражении его лица.
Василий Каширин, напротив, до краев наполнен ужасом. Все его силы уходят на борьбу с ним. Он старается не выказывать страха, но голоса судей слышатся ему словно издалека. Он отвечает спокойно и твердо, но тут же забывает и чей-то вопрос, и свой ответ.
Пятая террористка, Таня Ковальчук, мучается от боли за каждого заговорщика. Она совсем молода, у нее нет детей. Но Таня смотрит на каждого с материнской заботой и любовью. За свою жизнь она не боится. Ей безразлично, что с нею будет.
Приговор вынесен. Мучительное ожидание его закончено.
Подготовка[ | ]
Прототипами персонажей произведения были реальные люди — члены «Летучего боевого отряда Северной области партии социалистов-революционеров» Всеволод Лебединцев[1] (в рассказе — Вернер; на судебном процессе Марио Кальвино — итальянский подданный), Лев Синегуб, Сергей Баранов[2], Александр Смирнов, Лидия Стуре, Анна Распутина (Шулятикова), Е. Н. Казанская (Лебедева). Они готовили покушение на министра юстиции И. Г. Щегловитова, но были преданы провокатором Азефом, арестованы, предстали перед судом и были казнены в Лисьем носу в ночь с 17 на 18 февраля 1908 года.
Андреев сделал основой психологического конфликта рассказа столкновение «инстинкта жизни» и «инстинкта смерти». Введя обобщённые образы осуждённых на смертную казнь, Андреев использовал свои личные знания о В. В. Лебединцеве, а также рассказ присяжного поверенного, впоследствии обнаруженный в архивах в 2009 году.
16 марта 1908 года у Андреева был готов черновой вариант произведения, а 5 апреля он читал рассказ в своей петербургской квартире друзьям и знакомым.
«Меня не надо вешать»
А за несколько недель до поимки террористов к казни через повешение приговорили еще одного человека, крестьянина.
Иван Янсон — эстонец. Работал он в течение двух лет у русских хозяев батраком. Молчаливый и угрюмый мужчина часто напивался и приходил в ярость, избивая лошадь кнутом.
Однажды разум его точно помутился. Он сам и не ожидал от себя подобного поступка. Запер кухарку на кухне, а сам проник в комнату хозяина и несколько раз ударил его ножом в спину. Кинулся к хозяйке, чтобы изнасиловать. Но женщина оказалась сильнее и сама едва не задушила его. Янсон сбежал в поле. Спустя час его поймали. Он сидел на корточках возле сарая, пытаясь поджечь его отсыревшими спичками.
Хозяин умер от заражения крови через 2 дня. Янсон же был приговорен к смерти за убийство и попытку изнасилования.
Судьи выносят Ивану приговор быстро. Однако мужчина, казалось, не понимает, что происходит вокруг. Взгляд его сонный, стеклянный. Лишь во время оглашения приговора он оживает. Шарф на шее душит, он судорожно развязывает его.
— Меня не надо вешать, — говорит он уверенно.
Но судьи уже отправляют его в камеру.
Янсон постоянно справляется у стражников, когда его повесят. Стражники удивляются — этот нелепый, ничтожный человек кажется таким счастливым, словно не его приговорили к повешению. Янсону же казнь кажется чем-то далеким, нереальным, о чем не стоит беспокоиться. Ежедневно он раздражает стражников своим вопросом. И, наконец, получает ответ на него — через неделю. Теперь Янсон, вновь ставший сонным и медлительным, действительно поверил в близкую кончину. Лишь повторял: «Меня не надо вешать». Однако спустя неделю его, как и остальные заключенных, поведут на казнь.
Последняя встреча
Приговоренным позволено последнее прощание с родными. У Тани, Муси и Вернера никого нет. А Сергей и Василий должны увидеться с родителями — последняя и самая мучительная встреча.
Отец Сергея, Николай Сергеевич, уговаривает супругу вести себя достойно: «Поцелуй — и молчи!» Он понимает, сколько боли причинит сыну их визит. Однако во время встречи сила воли дает трещину. Отец и сын плачут и обнимаются. Николай Сергеевич гордится сыном и благословляет его на смерть.
Встреча Василия с матерью проходит еще тяжелее. Отец, зажиточный торговец, всю жизнь имевший с сыном разногласия, не пришел. Старенькая мать с трудом держится на ногах. Она винит Василия в сговоре с террористами, но вместе с тем не хочет омрачать последнюю встречу упреками. Они, как и прежде, не находят общего языка. Василий чувствует, что давняя обида на родителеЙ не отпускает его, пусть и кажется слишком мелочной перед лицом смерти.
Старушка наконец ушла. Долго она брела по городу, не видя дороги. Горе захлестнуло ее с головой. Едва только что осознав, что Василия будут вешать, она хочет вернуться, но падает на землю. У нее уже нет сил встать.
«Смерть — не конец»
Последняя глава повести «Рассказ о семи повешенных». Читая краткое содержание этой главы, читатель ближе знакомиться с самой молодой и самоотверженной героиней — Мусей.
А заключенные ждут своей страшной участи. Таня, всю жизнь тревожащаяся о других, не думает о себе и теперь. Она волнуется за Мусю, которая, похожая на мальчика в большом тюремном платье, страдает от мучительного ожидания. Мусе кажется, что ей не дали совершить жертвенный поступок, не позволили умереть смертью мученицы. Не позволили возвести саму себя в ранг святых. Но если человек ценен не только тем, что он делает, а и тем, что хотел сделать… Неужели она достойна сочувствия и уважения других людей? Тех, которые будут оплакивать ее смерть. Смерть, которую она должна принять в наказание за смелый и самоотверженный поступок? С блаженной улыбкой на устах Муся засыпает…
🗹
