Образ и характеристика Парфена Семенович Рогожина в романе Идиот Достоевского сочинение

1. Сочинения
2. По литературе
3. Другие
4. Образ и характеристика Парфена Семенович Рогожина в романе Идиот Достоевского

Роман «Идиот» является одним из самых любимых для читателей Федора Михайловича Достоевского. В произведении дается много глубоких и проникновенных человеческих образов. Читатель не сможет остаться равнодушным к ним. В своем труде автор воплотил свою главную мечту – создать образ идеального, положительного человека. Но полностью раскрыть значимость добра и положительных качеств возможно на противопоставлении их негативным.

Одним из отрицательных героев стал Парфен Семенович Рогожин. Это был молодой человек, лет двадцати семи. Он имел происхождение из богатой семьи. Его отец был значимым гражданином в обществе. После своей смерти он оставил сыну огромный капитал. Несмотря на большое состояние, сына старый купец воспитывал в строгости. Дом никогда не изобиловал роскошной обстановкой.

Внешне Парфен отличался маленьким ростом с курчавыми, черными волосами. Сплюснутый нос, тонкие губы и маленькие, сверкающие глаза выдавали в нем сумрачность и суровость. Лицо его часто было бледным, и несмотря на крепкое телосложение, выглядело изможденным. По характеру он был самодовольным молодым мужчиной, на лице которого можно было не раз заметить нахальную, грубую и насмешливую улыбку.

На свое образование Рогожин не тратил много времени. Все, чему вероятно он научился – это писать и читать. Его больше привлекала разгульная жизнь пьяницы, который участвовал в многочисленных кутежах и прочих безобразиях.

Любовь не обходит стороной и такого отрицательного героя. Однажды он осознает, что страстно влюбился в Настасью Филипповну. Она была молодой красивой дворянкой, в которую так же влюблен князь Мышкин. Парфен старается любой ценой завоевать даму и добиться ее расположения и любви. Он необузданно ревновал свою избранницу к сопернику. Читателю невозможно понять такую любовь и принять ее. Скорее это была смесь страстного влечения и одновременно огромной ненависти к объекту своего желания. Он ненавидел Настасью за то, что она заставляла его проходить через разные унижения. Не пытаясь справиться со своими негативными чувствами, он приходит к такому результату, что убивает Настасью Филипповну. Сам отправляется в тюрьму.

В представленном автором образе Рогожина Парфена, он раскрывает причины, которые мешают людям любить. Он не способен был любить, понимать и прощать. Причинами были его собственная гордость и самолюбие. Главное его стремление в жизни было утверждение себя и превознесения над другими. В результате человек с такими пороками наоборот теряет свое лицо. Своими поступками он лично приносит себе боль и страдание. Такие люди никогда не смогут быть счастливыми, потому что счастье заключается в проявлении любви к другим.

Параллельная прямая

Парфён Семёнович Рогожин, молодой человек «небольшого роста, лет двадцати семи, курчавый и почти черноволосый, с серыми маленькими, но огненными глазами», – потомственный русский купец.

Если сюжетное ядро романа можно условно представить в виде равностороннего любовного треугольника (Настасья Филипповна – князь Мышкин – Аглая Епанчина), причём с каждой из сторон этого треугольника будет соприкасаться немало привходящих тем и мотивов, то линию Парфёна Рогожина можно вообразить в виде прямой линии, строго параллельной той, что связывает Настасью Филипповну и князя Мышкина. Причём линия Рогожина не имеет никаких отклонений и не связана ни с какими привходящими мотивами. Такова уж натура Парфёна, человека прямого, на мелочи не разменивающегося.

РУСТЬЮТОРС

ПАРФЁН РОГОЖИН

— центральный персонаж романа Ф.М.Достоевского «Идиот» (1867-1869). Парфён Р. — одна из самых трагических фигур в русской литературе. Поначалу — битый собственным отцом купчик в смазных сапогах и тулупе, потом — миллионер, равнодушный к приумножению своего состояния, и, наконец, в финале — убийца. На первых страницах романа, в вагоне Петербургско-Варшавской железной дороги, рассказ Р. о себе и о встрече с Настасьей Филипповной — экспозиция всего, что в романе произойдет. Это воспаленная исповедь незнакомым людям — о смерти отца, о том, как на отцовских похоронах «с покрова парчового на гробе родителя, ночью, брат кисти золотые обрезал», о миллионном наследстве, жгущем руки, и, наконец, о женщине, которой он за десять тысяч «подвески» купил, за что был избит отцом. Исповедь грозит бедой. Страсть поселилась в душе Р., а между ним и предметом страсти — пропасть. В мучительных попытках перешагнуть эту пропасть — трагическое движение характера.

Достоевский в «Идиоте» сталкивает и переплетает самые разные социальные стихии — от великосветской до самой низкой, низменной. Благодаря своему капиталу Р. как бы посредине, он вхож в богатые дома. Но рогожин-ская компания, его постоянная свита — полууголовные типы, как мухи к меду прилипающие к чужим деньгам. Известен интерес Достоевского к уголовным хроникам. Психологию преступника, пожалуй, никто из русских писателей не изучил так глубоко и всесторонне, как Достоевский. Тема преступления, Сибири, каторги то и дело возникает на страницах романа. Но при всем том сказать, что Р. — тип преступника, невозможно. В нем поселилось непостижимое для другого человека чувство — прежде всего к князю Мышкину. «Неизвестно мне, за что я тебя полюбил», — было сказано при первой встрече, а потом это переходит в любовь-ненависть, изматывающую душу. Не случайно лицо Р. постоянно мерещится князю. У вокзала, в уличной толпе, в церкви, у лавки ножовщика — всюду он видит это бледное лицо и горящие глаза. Видит, тут же забывает, потом вспоминает и спрашивает Р., он ли это был.

Тот не скрывает: он. По желанию Парфена они побратались, поменялись крестами — Р. будто отвел от себя страшную мысль, попросил мать благословить своего названого брата. Мышкин, бродя по городу, убеждает себя, что Парфён «на себя клевещет; у него огромное сердце, которое может и страдать, и сострадать. Когда он узнает всю истину и когда убедится, какое жалкое существо эта полоумная, поврежденная, — разве не простит он ей все прежнее, все мучения свои? Разве не станет ее слугой, братом, другом, провидением? Сострадание осмыслит и научит самого Рогожина…» Такова логика Мышкина, и в ней свет его души. А Р. в это время уже заносит над князем нож. «Парфён, не верю!» — успел крикнуть Мышкин и упал в падучей. Припадок спас ему жизнь. У Р. темная, звериная душа. Всмотревшись в портрет его отца, Настасья Филипповна заметила, что Р., если бы деньги полюбил, то «не два миллиона, а пожалуй, и десять скопил, да на мешках своих с голоду бы и помер». Но случилась «напасть», одна страсть подменила другую, и вся жизнь Парфена переломилась. В страшных мучениях, не зная, что делать, чтобы эти муки, свои и чужие, прекратить, он идет на убийство. Финальная мизансцена страшна: у тела мертвой Настасьи Филипповны ночуют в обнимку, как два брата, Мышкин и Р.

В «Заключении» Достоевский рассказывает, что во время судебного процесса Р. был молчалив, ничем не подтвердил мнения своего адвоката о воспалении мозга, напротив, ясно и точно припомнил все мельчайшие обстоятельства события, а строгий приговор выслушал сурово и «задумчиво». После этого автор бегло упоминает, что многие другие, обыкновенные, герои его романа «живут по-прежнему, изменились мало, и нам почти нечего о них передать». Так что характер и судьба Р., Настасьи Филипповны, Мышкина явно отстраняются от ряда обыкновенных.

Инсценировка романа «Идиот» делалась неоднократно. В спектакле Театра им. Вахтангова (и в фильме И.А.Пырьева) роль Рогожина играл М.А.Ульянов; в БДТ (1958) (постановка Г.А.Товстоногова) — Е.А.Лебедев (1957).

Н.А.Крымова

Цельный характер

Настасья Филипповна так до конца и не поняла всей силы страсти к ней Парфёна и всего рокового для него (да и для себя самой) значения их встречи. Во всём остальном, говоря о Рогожине и глядя на портрет его скопившего два миллиона отца, она совершенно права:

— Ты вот точно такой бы и был… У тебя… сильные страсти, такие страсти, что ты как раз бы с ними в Сибирь, на каторгу, улетел, если б у тебя тоже ума не было, потому что у тебя большой ум есть… Ты всё баловство это скоро бы и бросил. А так как ты совсем необразованный человек, то и стал бы деньги копить… И уж так бы ты свои деньги полюбил, что и не два миллиона, а пожалуй бы и десять скопил, да на мешках своих с голоду бы и помер, потому у тебя во всём страсть, всё ты до страсти доводишь.

Образованная и начитанная Настасья Филипповна при этом исходит, конечно, из чисто литературного образа – пушкинского Скупого Рыцаря, чья страсть к деньгам сродни любовной страсти:

Как молодой повеса ждёт свиданья С какой-нибудь развратницей лукавой Иль дурой, им обманутой, так я Весь день минуты ждал, когда сойду В подвал мой тайный, к верным сундукам.

И, разумеется, он Рыцарь при своей Прекрасной Даме, и вовсе не скупой. Мрачная ирония состоит в том, что за одну ночь с этой Прекрасной Дамой он готов выложить сто тысяч.

Однако у приведённой выше характеристики Рогожина Настасьей есть одна важная особенность: мы слышим её в пересказе самого же Рогожина. И сослагательное наклонение в этом, им пересказанном, монологе принадлежит несомненно ему самому. Ни за что, ни при каких условиях не променяет он свою мечту о Прекрасной Даме ни на какие миллионы, никогда он не изменит этой страсти, которая в финале романа и приведёт его в Сибирь, на каторгу.

Рогожин Парфен Семенович

• Прижизненные издания (PDF)
• Издания после 1917 г. (PDF)
• Художественные произведения
• Дневник писателя Дневник писателя за 1873 г.
• Дневник писателя за 1876 г.
• Дневник писателя за 1877 г.
• Дневник писателя за 1880 г.
• Дневник писателя за 1881 г.

1. Сочинения
2. Персонажи произведений
3. Идиот
4. Рогожин Парфен Семенович

Один из главных героев романа, купец; сын Семена Парфеновича и брат Семена Семеновича Рогожиных. С ним первым познакомился князь Мышкин — в вагоне поезда Петербургско-Варшавской железной дороги, возвращаясь из Швейцарии в Россию. Он «был небольшого роста, лет двадцати семи, курчавый и почти черноволосый, с серыми, маленькими, но огненными глазами. Нос его был широко сплюснут, лицо скулистое; тонкие губы беспрерывно складывались в какую-то наглую, насмешливую и даже злую улыбку; но лоб его был высок и хорошо сформирован и скрашивал неблагородно развитую нижнюю часть лица. Особенно приметна была в этом лице его мертвая бледность, придававшая всей физиономии молодого человека изможденный вид, несмотря на довольно крепкое сложение, и вместе с тем что-то страстное, до страдания, не гармонировавшее с нахальною и грубою улыбкой и с резким, самодовольным его взглядом. Он был тепло одет, в широкий, мерлушечий, черный, крытый тулуп, и за ночь не зяб <…>».

Тут же, в вагоне, Рогожин рассказывает князю, Лебедеву и другим случайным попутчикам о своей встрече с Настасьей Филипповной Барашковой, о роковой страсти к ней, о бриллиантовых подвесках за десять тысяч, которые он ей в подарок купил и был за это отцом бит, о недавней смерти отца, оставившего ему миллионное наследство… Встреча с Настасьей Филипповной «ушибла» Рогожина, выбила его из привычной колеи. На всем протяжении романа он находится всё время как бы в исступлении, в горячке, совершает все свои полубезумные поступки в состоянии «аффекта». Он дарит Настасье Филипповне за «секунду блаженства» сто тысяч рублей и вскоре избивает ее, он братается с князем Мышкиным и тут же, в припадке ревности, пытается зарезать его, он, в конце концов, убивает Настасью Филипповну и сам заболевает «воспалением в мозгу»… В подготовительных материалах о чувстве Рогожина к Настасье Филипповне сказано: «Страстно-непосредственная любовь» (в отличие от «любви из тщеславия» Гани Иволгина и «любви христианской» князя Мышкина). Злобит Парфена то, что ответного чувства ему никогда не дождаться, и он это понимает-чувствует. Она даже замуж за него соглашается идти, но для нее выход замуж за Рогожина — просто один из вариантов самоубийства. Настасья Филипповна «давно уже перестала дорожить собой» и, по ее собственному признанию, уже «тысячу раз в пруд хотела кинуться, да подла была, души не хватало, ну, а теперь…» А теперь — Рогожин. Она ему, уже в другой раз, прямо заявляет: «За тебя как в воду иду». А Рогожин и сам не очень-то обольщается, исповедуясь князю Мышкину: «Да не было бы меня, она давно бы уж в воду кинулась; верно говорю. Потому и не кидается, что я, может, еще страшнее воды».

Ярко характеризует Рогожина и всю семью Рогожиных их фамильный дом: «Дом этот был большой, мрачный, в три этажа, без всякой архитектуры, цвету грязно-зеленого. Некоторые, очень, впрочем, немногие дома в этом роде, выстроенные в конце прошлого столетия, уцелели именно в этих улицах Петербурга (в котором всё так скоро меняется) почти без перемены. Строены они прочно, с толстыми стенами и с чрезвычайно редкими окнами; в нижнем этаже окна иногда с решетками. Большею частью внизу меняльная лавка. Скопец, заседающий в лавке, нанимает вверху. И снаружи, и внутри как-то негостеприимно и сухо, всё как будто скрывается и таится, а почему так кажется по одной физиономии дома, — было бы трудно объяснить. Архитектурные сочетания линий имеют, конечно, свою тайну. В этих домах проживают почти исключительно одни торговые. Подойдя к воротам и взглянув на надпись, князь прочел: «Дом потомственного почетного гражданина Рогожина».

Перестав колебаться, он отворил стеклянную дверь, которая шумно за ним захлопнулась, и стал всходить по парадной лестнице во второй этаж. Лестница была темная, каменная, грубого устройства, а стены ее окрашены красною краской. Он знал, что Рогожин с матерью и братом занимает весь второй этаж этого скучного дома. Отворивший князю человек провел его без доклада и вел долго; проходили они и одну парадную залу, которой стены были «под мрамор», со штучным, дубовым полом и с мебелью двадцатых годов, грубою и тяжеловесною, проходили и какие-то маленькие клетушки, делая крючки и зигзаги, поднимаясь на две, на три ступени и на столько же спускаясь вниз <…>». Затем князь Мышкин признаётся Парфену: «Я твой дом сейчас, подходя, за сто шагов угадал <…> Твой дом имеет физиономию всего вашего семейства и всей вашей рогожинской жизни, а спроси, почему я этак заключил, — ничем объяснить не могу. Бред, конечно. Даже боюсь, что это меня так беспокоит».

И князь же Мышкин говорит Парфену (возле портрета его отца): «А мне на мысль пришло, что если бы не было с тобой этой напасти, не приключилась бы эта любовь, так ты, пожалуй, точь-в-точь как твой отец бы стал, да и в весьма скором времени. Засел бы молча один в этом доме с женой, послушною и бессловесною, с редким и строгим словом, ни одному человеку не веря, да и не нуждаясь в этом совсем и только деньги молча и сумрачно наживая. Да много-много что старые бы книги когда похвалил да двуперстным сложением заинтересовался, да и то разве к старости…»

Еще, может быть, точнее и полнее обрисовала суть Рогожина Настасья Филипповна, и тоже возле портрета его отца (Парфен сам об этом князю рассказывает): «На портрет долго глядела, про покойника расспрашивала. «Ты вот точно такой бы и был», усмехнулась мне под конец, «у тебя, говорит, Парфен Семеныч, сильные страсти, такие страсти, что ты как раз бы с ними в Сибирь, на каторгу, улетел, если б у тебя тоже ума не было, потому что у тебя большой ум есть» <…>. «Ты всё это баловство теперешнее скоро бы и бросил. А так как ты совсем необразованный человек, то и стал бы деньги копить, и сел бы, как отец, в этом доме с своими скопцами; пожалуй бы и сам в их веру под конец перешел, и уж так бы ты свои деньги полюбил, что и не два миллиона, а пожалуй бы и десять скопил, да на мешках своих с голоду бы и помер, потому у тебя во всем страсть, всё ты до страсти доводишь»».

Знаменательно, что в доме Рогожиных висит копия с картины Ганса Гольбейна (Младшего) «Мертвый Христос». На полотне крупным планом изображен только что снятый с креста Иисус Христос, притом в самой натуралистической, гиперреалистической манере — по преданию, художник рисовал с натуры, а «натурщиком» ему послужил настоящий труп, как пишет в «Письмах русского путешественника» Н.М. Карамзин, «утопшего жида». Когда это полотно увидел князь Мышкин, он восклицает: «Да от этой картины у иного еще вера может пропасть!» И Рогожин спокойно признаётся: «Пропадает и то». К слову, как свидетельствует А.Г. Достоевская, мысль-восклицание Мышкина — дословное воспроизведение непосредственного впечатления самого Достоевского от картины Гольбейна, когда увидел он ее впервые в Базеле.

В «Заключении» сообщается, что Рогожин после выздоровления был судим, осужден на 15 лет каторги: «выслушал свой приговор сурово, безмолвно и «задумчиво». Всё огромное состояние его, кроме некоторой, сравнительно говоря, весьма малой доли, истраченной в первоначальном кутеже, перешло к братцу его, Семену Семеновичу, к большому удовольствию сего последнего».

В образе и судьбе Парфена Рогожина отразились отдельные моменты, связанные с московским купцом В.Ф. Мазуриным, убившем ювелира Калмыкова — подробные отчеты в газете по этому делу публиковались в газетах в конце ноября 1867 г., как раз в то время, когда писатель начал работу над окончательной редакцией романа. Мазурин принадлежал к известной купеческой семье, был потомственным почетным гражданином, получил в наследство два миллиона, жил в фамильном доме вместе с матерью, там и зарезал свою жертву… Фамилия Мазурина впрямую упоминается в «Идиоте» — на своих именинах Настасья Филипповна говорит о прочитанных на эту тему газетных сообщениях.

Рогожин, Мышкин и Россия

Подобно тому, как Настасья Филипповна считает Рогожина способным бросить «баловство» (т. е. её) ради миллионов, так князь Мышкин, убеждённый «в некоторых достоинствах» Рогожина, пытается хотя бы попробовать увлечь его своими идеями. Кроме искреннего убеждения в необходимости Рогожину, как истинно русскому человеку, его идей о России и в важности искреннего служения России таких людей, как Рогожин, князь имеет на уме, как чуть ли не ещё более важную цель, отвлечь Рогожина от Настасьи Филипповны. Ибо убеждён в гибельности сближения между ними для обоих и на вопрос Гани Иволгина о том, женился бы Рогожин на Настасье, отвечает:

— Женился бы, а чрез неделю, пожалуй, и зарезал бы её.

Но что же за «идеи» предлагает Мышкин Рогожину? Об этих их московских разговорах в романе упоминается весьма смутно. Интересно, что и Настасья предлагает Рогожину:

— Ты бы образил себя хоть бы чем, хоть бы «Русскую историю» Соловьёва прочёл…

«Образить – словцо народное, — замечает (позднее, в «Дневнике писателя») автор романа: – дать образ, восстановить в человеке образ человеческий». И добавляет: «Слышал от каторжных».

А Рогожин купил себе новый садовый нож и закладывал им Соловьёва. Потом этим же ножом он и зарезал Настасью Филипповну, что, в общем. не без символизма…

Сочинение Парфён Семёнович в романе Идиот

«Идиот» — это произведение, которые пользуется уважением во всём мире. Образы героев в романе полны глубины, читая, проникаешься к ним симпатией, как к живым людям. Федор Михайлович Достоевский показал идеального по всем качествам человека. Но невозможно увидеть свет, пока не наступит тьма. Поэтому в романе существуют и антагонисты. Один из них – Парфён Семёнович Рогожкин.

Это молодой человек двадцати семи лет, маленького роста, коренастый, с чёрными, вьющимися волосами. Лицо его было бледным, как у мертвеца. Тонкие губы, изображающие нахальную улыбку, маленькие глаза, сверкающие дьявольским огоньком, не добавляли доброты в его образ. Выглядел он сурово и изнеможённо.

Отец Парфёна Семеновича был богатым человеком, однако дом их был обставлен довольно скромно и даже мрачно. Несмотря на то, что воспитывался Рогожкин в строгости, он всё равно вырос разгульным человеком, которому по душе жизнь пьяницы.

Сам он был человеком вспыльчивым, которого невозможно обуздать. Он заложник своего же эго. Алчность, стремление возвыситься над другими делают его жизнь невыносимой, но он не в состоянии закончить это. Жизнь тех, кто хоть недолго был связан с Рогожкиным, навсегда приобретает зловещую тень.

Но любви покорны все, даже такой негативный персонаж. Парфён Семёнович влюбляется в красивую дворянку Настасью Филипповну. Рогожкину приходится проходить настоящие испытания, чтобы завоевать расположение Настасьи, сердце которой всё равно принадлежит другому. Из-за этого его любовь приобретает негативный оттенок, он начинает ненавидеть объект своего желания. Пытаясь справиться с душевными терзаниями, он закалывает ножом возлюбленную, после чего проводит долго время в беспамятстве, страдая из-за своего поступка. Признавшись во всём, он отправляется в Сибирь на пятнадцать лет.

Образ Парфёна Семёновича рассказывает нам о границах, которые мешают любить и жить счастливо. Его самолюбие взяло верх над чувствами к другому человеку. Рогожкин изначально не способен был любить, он лишь страстно желал. Мысль о том, что Настасья не принадлежит ему, действовала разрушительно на него. Он лишил её жизни, лишь бы больше не испытывать сжигающей его ревности. Рогожкин символизирует противоположность всего доброго и светлого, что может быть в человеке. Это образ тьмы, зла и безумия. Но лишь на этом фоне можно по-настоящему оценить всепрощающее добро.

Другие сочинения: <- Птаха в рассказе Уроки французского? ДругиеОбраз и характеристика Рассказчика Игнатича в рассказе Матренин двор ->

Что касается портрета Парфена Рогожина, то в нем много контрастов: он «… был небольшого роста, лет двадцати семи, курчавый и почти черноволосый, с серыми маленькими, но огненными глазами. Нос его был широк и сплюснут, лицо скулистое; тонкие губы беспрерывно складывались в какую-то наглую, насмешливую и даже злую улыбку, но лоб его был высок и хорошо сформирован и скрашивал неблагородно развитую нижнюю часть лица. Особенно приметна была в этом лице его мертвая бледность, придававшая всей физиономии молодого человека изможденный вид, несмотря на довольно крепкое сложение, и вместе с тем что-то страстное, даже до страдания, не гармонировавшее с нахальною и грубою улыбкой и с резким, самодовольным его взглядом» (5–6).

Поначалу вольготней всего проявляются в его обличье низменные инстинкты, с уст не сходит «злобная улыбка», чувствуется привычная агрессивная напряженность. Настасья Филипповна называет его «мужиком». Ей все одно – что за него пойти, что на улицу, что в прачки, что в трущобу. «Рогожинская» – синоним, и не только для Настасьи Филипповны, – падшей, погибшей женщины. Вот почему сама возможность «разгуляться с Рогожиным» воспринимается окружающими как предел ее падения: «погибшая женщина, женщина сумасшедшая».

И в самом деле, поначалу характер Рогожина лепится автором из самых «бросовых» материалов: подчеркивается его необразованность, необузданность, стихийность. Ватага, сопровождающая его, рисуется и «разнообразной», и «безобразной», к ней вполне естественно прилепиться какому-то «беспутному старичишке».

Рогожин нелеп в своих грязных сапожищах, когда в страшном волнении от присутствия Настасьи Филипповны он в ее гостиной натыкается на окружаюшие предметы, наступает на кружева юбки красавицы-немки. Огромная бриллиантовая булавка на его шелковом шарфе изображает жука, а массивный драгоценный перстень надет на грязный палец. Контраст между алчной неразборчивостью Рогожина и душевной деликатностью князя столь велик, пропасть между рогожинским ревом: «Не подходи!.. Моя! Все мое!» – и рыцарским: «Я вас честную беру, Настасья Филипповна, а не рогожинскую», – столь очевидна, что Настасья Филипповна, оказавшись между этих двух полюсов, как в ловушке, была обречена метаться между гордым самоуничижением и искренним чувством любви к князю.

Но вот что важно: в оскорбительном по сути, прилюдном торге Рогожина все-таки нет цинизма. Есть любовная горячка, купеческая широта, безумие ситуации, но нет холодного расчета и желания уязвить. Кажется, что он лишь слепо повинуется мазохистскому капризу своей королевы

, не вдаваясь в ее резоны и психологические сложности. А когда осознает, что князь может увести у него Настасью Филипповну, «невыразимое страдание отпечаталось в лице его. Он всплеснул руками, и стон вырвался из его груди» (172). В бреду азарта он как-то упустил из виду, что поведение его – оскорбительно-кабацкое, что слишком на безобразие смахивает его любовь. Но любовь-то настоящая! И это сразу понял Мышкин, заступившись за него перед Настасьей Филипповной: «Он пьян… Он вас очень любит» (173). И впрямь не в себе был Рогожин, перемещаемый по прихоти своей
королевы
из надежды в отчаянье: «Он совсем отупел, точно от ужасного удара по голове». И когда сакральный маятник вновь качнулся к удаче, он, как раненый зверь, завопил: «Моя! Все мое! Королева! Конец!» Он от радости задыхался; он ходил вокруг Настасьи Филипповны и кричал на всех: «Не подходи!» (175). Эгоизм обладателя, исступление собственника поселились в его душе, заслонив всю серьезность психологической мотивировки Настасьи Филипповны: «Этакого-то младенца сгубить?» Понятно, что реплика эта обращена к сопернику Рогожина.

И то сказать, откуда у Рогожина взяться детскости? Весь строй его жизни до встречи с князем и Настасьей Филипповной отличался особенно мрачным и тяжелым колоритом, начиная от «скучного» дома «грязно-зеленого цвета», где «и снаружи и внутри как-то негостеприимно и сухо, все как будто скрывается и таится», кончая вековой привычкой обитателей этого дома к подозрительности и желчи. Вот почему ласковая улыбка, которая появилась было на лице Парфена в разговоре с князем в доме на Гороховой улице, так «не шла к нему в эту минуту, точно в этой улыбке что-то сломалось и как будто Парфен никак не в силах был склеить ее, как ни пытался» (208).

Как разуверить в тяжких подозрениях человека, доведенного ревностью и унижениями до последней черты? В первую очередь, конечно, быть с ним вполне откровенным. Вот почему князь по-детски прямодушно объявляет измученному Рогожину: «Я тебя успокоить пришел, потому что и ты мне дорог. Я очень тебя люблю, Парфен» (210). Он не скрывает, что «если бы вы опять разошлись, то я был бы очень доволен; но расстраивать и разлаживать вас я не намерен. Будь же спокоен и не подозревай меня» (210). Рогожин понял, что князь оставляет за ним право выбора, что он, Парфен, свободен в своем решении. И это при том, что глаза обезумевшего Рогожина постоянно выслеживали князя, при том, что новенький, «довольно простой формы ножик» уже был им куплен, при том, что все трое уже чувствовали энергию засасываюшей дьявольской воронки…