В западноевропейской литературной традиции сказкам отведено особое место. Братья Гримм, Шарль Перро, Ганс-Христиан Андерсон, Эрнст Гофман — на творениях этих писателей выросло ни одно поколение европейцев, а интерес к ним не угас и по сей день из-за их языковой выразительности и актуальности проблем, которые они поднимают. Эрнст Гофман создал такие любимые и детьми и взрослыми сказки, как «Щелкунчик и Мышиный король», «Песочный человек» и, конечно же, «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер», который даже изучается в университетах, как образчик европейской литературы первой половины девятнадцатого века. Многомудрый Литрекон представляет анализ сказки по плану.
Гений немецкого романтизма
Гофман был поистине универсальной личностью в культуре – писатель, мыслитель, художник, композитор и юрист. Прожив короткую жизнь (всего 46 лет), он сумел создать произведения, которые стали событием не только в общемировом искусстве, но и в личном культурном пространстве каждого человека, прикоснувшегося к творчеству этого гения.
Многие из созданных Гофманом образов стали нарицательными. К их числу принадлежит и герой сказочной новеллы «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер». Здесь автор проявил такое замечательное остроумие, глубину воображения и силу художественного обобщения, что сама сказка и образы, в ней воссозданные, выглядят чрезвычайно актуальными и сегодня. То в политике, то в искусстве, то в средствах массовой информации нет-нет да мелькнет этот зловещий карлик — Крошка Цахес.
Жанр и направление
Жанр данного произведения можно назвать сказкой. В ней присутствуют вымышленные персонажи, противостояние добра и зла и счастливый финал. В то же время, в основе сюжета лежат абсолютно реальные события. Такое смешение выдуманного и настоящего привело к появлению нового жанра, именуемого повестью – сказкой. По размеру она длиннее, чем рассказ, но короче, чем роман. В произведении четко просматриваются черты романтизма. Писатель противопоставляет реальный порочный мир сказочному царству, в котором повсюду доброта и счастье. Высоко оральный главный герой противопоставлен обществу, которое стало бездуховным и обыденным. В итоге главный герой одерживает над обществом победу. Главный герой Бальтазар – романтичный мечтатель, который противопоставлен обществу. Он гордый, но отвергнутый и не может найти свое место в этом мире.
Краткое содержание зачина сказки
С картины знойного дня и горестных сетований уставшей крестьянки начинается повествование. Мы узнаем о том, что богатство, несмотря на тяжелый труд, никак не идет в руки этой нищенствующей семьи. Вдобавок еще в ней родился редкостный уродец, тельце которого автор весьма выразительно сравнивает то с раздвоенной редькой, то с насаженным на вилку яблоком, на котором нарисовали нелепую рожицу, то с диковинным обрубком корявого дерева. Прошло два с половиной года с той поры, как родился крошка Цахес, но никто не видел в нем каких бы то ни было человеческих проявлений. Он все еще не умел ходить и говорить, а издавал лишь какие-то мяукающие звуки. И надо же было такому случиться, что в ту пору мимо проходила настоящая фея, которой, правда, приходилось маскироваться под канониссу (привилегированную монахиню) приюта для благородных девиц, поскольку феи в том княжестве были под величайшим запретом.
Фея Розабельверде прониклась острым состраданием к жалкому семейству и наградила крошечного уродца необычайной волшебной силой, которая не замедлила проявиться прежде, чем крестьянка вернулась домой. Пастор, мимо дома которого она проходила, остановил женщину и, забыв про своего прелестного трехлетнего сынка, вдруг стал любоваться чудовищным карликом, вцепившимся в материнскую юбку. Святой отец ужасно удивился тому, что мать не может оценить дивную красоту прекрасного ребенка, и попросил забрать малыша к себе.
Замечание о душевных качествах
Следующая встреча читателя с тем, кого зовут крошка Цахес, состоялась много лет спустя, когда тот вырос и стал студентом. Первыми, кто встретил в лесу по дороге в Керепес злобного карлика, были благородные молодые люди – Фабио и Бальтазар. И если первый имел насмешливый и острый ум, то второй отличался вдумчивостью и романтическими устремлениями. Вид и манеры уродливого незнакомца, самым жалким образом выкатившегося из седла под ноги юношам, вызвали у Фабио раскаты хохота, а у Бальтазара – сочувствие и жалость. Бальтазар был поэтом, чье вдохновение подкреплялось пылкой влюбленностью в Кандиду, хорошенькую дочку профессора, у которого юноша слушал курс лекций по естествознанию.
Суть: о чём сказка?
Однажды добрая фея Розабельверде встречает на дороге нищую женщину с уродливым ребёнком. Фея пожалела мальчика и заколдовывала его, подарив ему несколько золотых волосков, которые обладают магическим свойством и не только скрывают уродство мальчика, но даже наоборот, делают его в глазах окружающих прекрасным и талантливым.
Проходит много лет. Власти страны, вдохновлённые идеями Просвещения, ополчаются на магических существ, отпиливают рога единорогам и запрягают их в телеги, а фей либо изгоняют, либо запрещают им колдовать.
Нас переносят в небольшой город Керпес, где учится меланхоличный и талантливый поэт по имени Бальтазар, влюблённый в девушку по имени Кандида. Идиллию разрушает внезапно прибывший в город господин Циннобер – отвратительный горбатый кривоногий коротышка с отвратительным характером. Однако никто в городе, кроме Бальтазара и его друга Фабиана, этого не видит. Всем кажется, что Циннобер – это талантливый во всех отношениях красавец. Его окружают почётом и обожанием, приписывают ему достижения окружающих. Даже Кандида забывает о Бальтазаре и влюбляется в Циннобера.
К счастью, герои встречают мага Проспера Альпануса, который понимает, что Циннобер был кем-то заколдован. Маг встречается с фей Розабельвердой, которая признаётся, что Циннобер – этот тот самый уродливый мальчик, которого она когда-то давно пожалела, а его настоящее имя – Цахес.
Магия Розабельверде заключалась в трёх золотых волосках на голове Цахеса. Герои вырывают их и сжигают, после чего морок рассеивается. Горожане обрушивают на уродливого карлика свой гнев, он пытается спрятаться в кувшине, где и погибает. Из жалости Розабельверде возвращает мёртвому Цахесу красивую внешность.
Повествование заканчивается свадьбой Балтазара и Кандиды, которые обретают счастье в семейной жизни простых бюргеров.
Колдовская сила
Появление мерзкого карлика вызвало в городе совсем не ту реакцию, которой ожидал Фабиан, предвкушающий всеобщую потеху. Вдруг почему-то все жители заговорили о неказистом уродце как о статном и красивом юноше, обладающем многими достоинствами. Еще больше город сошел с ума, называя маленького монстра «изящным, пригожим и искуснейшим молодым человеком», когда крошка Цахес побывал на литературном чаепитии профессора Моша Терпина, в дочку которого был влюблен Бальтазар. Здесь юноша прочел свою восхитительную и утонченную поэму о любви соловья к розе, в которой выразил жар собственного чувства. То, что случилось после этого, было просто фантастикой!
Покоренные поэмой, слушатели наперебой стали нахваливать… крошку Цахеса, обращаясь к нему уважительно «господин Циннобер». Выяснилось, что он не просто «толковый и искуснейший», но «дивный, божественный». Затем профессор Мош Терпин показывал удивительные опыты, но славу снискал не он, а все тот же крошка Цахес. Это он в силу необъяснимой колдовской ауры в присутствии талантливых и разумных людей мгновенно именовался совершенством. Сыграет ли концерт даровитый музыкант – восхищенные взоры направляются в сторону Цахеса, споет ли великолепным сопрано великая артистка – и слышится восторженный шепот, что во всем мире не сыскать такой певицы, как Циннобер. И вот уже синеглазая Кандида без памяти влюблена в крошку Цахеса. Он делает сногсшибательную карьеру, становясь сначала тайным советником, а потом и министром княжества. Проникся большой важностью и стал требовательным к почестям, как его иронично характеризует Гофман, крошка Цахес.
Краткое содержание кульминации новеллы
Все, что при нем кто-нибудь сделает или скажет что-нибудь замечательное, тотчас приписывается Цахесу. И наоборот, все мерзейшие и нелепые выходки урода (когда тот сипит, квакает, паясничает и несет околесицу) в глазах общества вменяются настоящему творцу. То есть происходит некая дьявольская подмена, ввергающая в отчаяние тех, кто заслужил успех, но обречен на позор из-за проклятого урода. Адской силой, похищающей надежды, называет Бальтазар колдовской дар злого карлика.
Но должно же быть против этого безумия какое-то средство! Колдовству можно противостоять, если «с твердостью ему воспротивиться», где есть мужество, там победа неизбежна. К этому выводу приходят положительные герои сказки — Бальтазар, Фабиан и молодой референдарий, метивший на пост министра иностранных дел Пульхер (заслуги и должность которого похитил Цахес). Друзья узнают об удивительном обстоятельстве: каждые девять дней фея прилетает в сад к Цахесу, чтобы расчесать его локоны и обновить волшебную силу. И тогда они начинают искать способы совладать с чарами.
Зло можно победить
После этого в сказке появляется еще один персонаж – волшебник Проспер Альпанус. Изучив книги про гномов и альраунов, он приходит к выводу, что крошка Цахес – обыкновенный человек, наделенный не по заслугам чудесным даром. В магической схватке Альпануса и Розабельверде более могущественный маг лишает фею возможности помогать своему подопечному: гребень, которым та расчесывала волосы маленького чудовища, разбился. А Бальтазару волшебник поведал о том, что тайна Циннобера заключается в трех огнистых волосках у того на темени. Их надо вырвать и тотчас сжечь, тогда все увидят Цахеса таким, какой он на самом деле.
С философской точки зрения, коллизия сюжета заключается в том, что в силу непонятного стихийного вмешательства несправедливость торжествует, а правда терпит поражение. Благодаря поддержке большинства, зло становится легитимным и начинает править действительностью. И тогда нужен волевой импульс, сопротивление массовому гипнозу, чтобы изменить положение. Как только это происходит в умах и деяниях некоторых, пусть и малой части, людей, действующих сообща, ситуация меняется.
Юноша успешно справляется со своей миссией: убеждаются в истинном положении дел люди, тонет в ночном горшке с собственными нечистотами крошка Цахес. Герои оправданы, Кандида признается, что всегда любила Бальтазара, молодые женятся, получив в наследство волшебный сад и домик Альпануса.
1.1. Ирония в период романтизма.
Принцип романтической иронии имел для эстетики романтизма первостепенное значение – он стал отправной точкой при создании нового, «универсального романтического искусства.
Не будучи в состоянии что-либо изменить в реальной действительности, несовершенство которой они воспринимали с большой остротой, романтики ощущали глубокой противоречие между своими стремлениями и возможностями. Романтическая ирония должна была помочь преодолеть его актом сознания.
«Существуют древние и новые произведения поэзии, во всём своём существе проникнутые духом иронии. В них живёт дух подлинной трансцендентальной буффонады. Внутри нас царит настроение, которое с высоты оглядывает все вещи, бесконечно возвышаясь над всем обусловленным, включая сюда и собственное своё искусство, и добродетель, и гениальность», — говорит Фридрих Шлегель в одном из своих фрагментов. Действие романтической иронии уже не имеет пределов, её значение становится абсолютным. Таким видимым разрешением противоречия трагический характер восприятия жизни, разумеется, не снимается, но оно с какого-то момента осознаётся как амбивалентное: трагическое самочувствие, идущее от реальности, и ироническое, привнесённое, философское. Эта принципиальная двойственность определила своеобразие всей «романтико-иронической» литературы. Универсальное назначение и амбивалентность как основные свойства романтической иронии подчёркивал в своих работах и К. В. Ф. Зольгер. Согласно Зольгеру, «ирония – не единичное случайное настроение художника, а внутренняя сущность каждого искусства вообще». «… Истинно юмористическое, — говорит он в другом месте, — никогда не бывает только смешным, но всегда носит оттенок некоей печали, в свою очередь трагическое обязательно имеет какое-то комическое звучание».
Юмор вносит в вещи и явления, окружающие человека, какое-то новое эмоциональное содержание – само отношение к ним человека. И тогда, получив новую духовную власть над миром, человек примиряется с ним. Таким образом, романтическая ирония становится средством познания жизни и овладения ею. То, что объективно смешное может быть в то же время и подлинной трагетией, первыми поняли романтики, ибо сама жизнь доказала им это. Поскольку старые ценности теряли своё значение, а новые ещё не утвердились, и те и другие казались сомнительными. Всё чаще мировоззрением становилась ирония – выражение скепсиса в форме комического. Такая ирония всегда созвучна комедии «последнего фазиса всемирно-исторической формы», и именно благодаря ей человечество по возможности «весело расстаётся со своим прошлым». Чем острее противоречия в обществе, тем отчётливее проявление в нём духа иронии. Романтическая ирония непосредственно связана с неудовлетворённостью художника окружающим миром; ей свойственно «преодоление» действительности смехом, ироническое принижение последней.
«Самой яркой и характерной фигурой немецкого романтизма явился Гофман, крупнейший юморист и сатирик, замечательный мастер сказки и фантастической новеллы». Именно в сказке с наибольшей полнотой и яркостью проявилось характерное для Гофмана взаимодействие романтической иронии и сатиры. Особенно показательна в это плане сказка «Крошка Цахес».
Главный персонаж этого произведения Гофмана наделён «странным таинственным даром», «в силу коего всё замечательное, что в его присутствии кто-либо другой помыслит, скажет или сделает, будет приписано ему, да и он в обществе красивых, рассудительных и умных людей будет признан красивым, рассудительным и умным и вообще всякий раз будет почтён совершеннейшим в том роде, с коим придёт в соприкосновение». Эта завязка («странный таинственный дар») управляет остальными компонентами сказки, определяет и трансформирует их, обеспечивая интегрированность её структуры. В конечном же итоге именно неясность природы этого «волшебного дара» порождает ту особую форму сатиры в сказке, где отсутствие рационального объяснения причины конфликта соответствует с острейшей критикой общественного устройства.
Не печалилось ли ваше сердце при виде того, как человек недостойный и ничтожный был окружен почестями, одарен всевозможными благами и глядел вокруг с чванливым высокомерием? Такая же печаль одолевала великого романтика Эрнеста Теодора Амадея Гофмана, обратившего как оружие свое умное и точное перо против глупости, тщеславия, несправедливости, которых так много в нашем мире.
Фантастика – это обратная сторона реальности
Будучи апологетом идей йенских романтиков, Гофман был убежден в том, что искусство – это единственный источник преображения жизни. В повествовании задействованы только сильные эмоции – смех и страх, поклонение и отвращение, отчаяние и надежда. В сказке о крошке Цахесе, как и в других своих произведениях, писатель создает наполовину реальный, наполовину мифический мир, в котором, по словам русского философа Владимира Соловьева, фантастический образ существует не где-то за пределами реальности, является другой стороной нашей действительности. Гофман использует мотив волшебства с тем, чтобы ярче и яснее продемонстрировать, какова реальность. А чтобы сбросить с себя ее оковы, он прибегает к острой и тонкой иронии.
Темы
Сочувствие – фея, пожалев уродливого мальчика, заколдовала его, что никто не замечал его изъянов. Карлик же стал высокомерным, жестоким, обратил колдовство в свою пользу. Автор показывает как все в мире относительно. Не всегда добро по отношению к другому во благо. Любовь – Бальтазар испытывает к Кандиде искренние чувства, ради своей любви он готов противостоять каждому, кто встретится на пути к счастью. Кандида же не ровня Бальтазару по своим человеческим качествам, но это не смущает юношу. После свадьбы они стали вести обычный образ жизни, как миллионы семей. В их жизни не осталось места для чудес. Мистика – в произведении противопоставлены идеи Просвещения и мир чудес, который, по мнению автора, гораздо лучше реальности. В обществе, которое полагается только на разум, правят деньги и тщеславие.
Художественные приемы
В ткань повествования изящно вплетаются и своеобразно обыгрываются всем известные фольклорные мотивы, означающие чародейство. Волшебные волоски, которыми снабдила своего питомца фея, набалдашник волшебной трости, источающий лучи, в которых вся фальшь оборачивается тем, что не кажется, а есть на деле, золотой гребень, способный обращать безобразное в прекрасное. Использует Гофман и известную сказочную тему одежды, наполняя ее злободневным не только для его современников, но и для нас с вами содержанием. Вспомним рукава и фалды Фабианова сюртука, длина которых немедленно становилась причиной для того, чтобы навесить на его обладателя злые и глупые ярлыки.
Ирония Гофмана
Писатель смеется над нелепыми новациями в чиновничьих аппаратах. Сатирический образ чиновничьего мундира с алмазными пуговицами, число коих обозначает степень заслуг перед отечеством (у обычных людей их было по две или три, у Циннобера аж целых двадцать), автор тоже обыгрывает с изысканным художественным смыслом. Если на обыкновенной человеческой фигуре и так прекрасно удерживалась почетная министерская лента, то на торсе Цахеса — коротком обрубке «с паучьими ножками» — она могла удержаться только посредством двух десятков пуговиц. Но ведь «достопочтенный господин Циннобер» был, конечно, достоин такой высокой почести.
Наконец, блестящей видится констатация итога бесчестной жизни уродливого самозванца: умер от боязни умереть – такой диагноз ставит доктор, осмотрев тело покойного.
Нам есть о чем задуматься
Гофман остроумно являет нам портрет общества, зеркалом которого и стал злополучный крошка Цахес. Анализ проблемы приводит нас к выводу о том, что обезуметь подобным образом можно очень легко и безнадежно. Если ты сам готов подменять истину ложью из корыстных побуждений, если и тебе не чужда склонность приписывать себе чужие заслуги, если, наконец, тобой движут в жизни не смелые и свободные идеи, а узколобый конформизм, рано или поздно ты возведешь на пьедестал крошку Цахеса по прозванию Циннобер.
Немного о крошке Цахесе
Игорь Гарин
После прочтения «Анатомии человеческой деструктивности» Эриха Фромма, создавшего блестящую психоаналитическую характеристику личности Гитлера, меня привлекла к себе проблема структуры личности гофмановского крошки Цахеса, волей случая занесенного на вершины власти. Как автор 10-томника о тоталитаризме, я внес посильный вклад в демифологизацию величайших злодеев в человеческой истории, признанных собственными народами «великими вождями», а на самом деле — жалких, бездарных невротиков и некрофилов, совершивших все мыслимые и немыслимые преступления и ошибки.
Важнейшим моментом монографии Эриха Фромма является вывод о том, что Гитлер — отнюдь не уникальное явление, а, скорее, типичный случай и что гитлерами кишит мир, хотя лишь изредка им удается проявить свою некрофилию в полную меру, добравшись до вершин власти. События новейшей истории изобилуют свидетельствами правоты Эриха Фромма, ярко иллюстрируя, что страны и народы, отставшие в своем историческом развитии, все еще не выработали защиты от «крошек цахесов» на троне и поэтому сажают их туда — одного за другим, одного за другим. Правда, все они кончают как Гитлер, но это нисколько не снижает историческую деструкцию в виде новых миллионов и миллионов жертв бесчеловечных режимов Каддафи, Саддама Хуссейна, отца и сына Асадов, Чаушеску, Бокассы, Ким Ир Сена и последышей, Пол Пота, Иди Амина, Яхия Хана, Мобуту, Бокассы, Менгисту Хайле Мариама, Рафаэля Трухильо, Франциско Масиаса Нгемы, Франсуа Дювалье и т.д.
В 10-томнике «Йехуизм» («Тоталитаризм») я выяснил, что психика диктатора или тирана является специфической формой психических нарушений и во многом соответствует установленным в психиатрии чертам психопата: — бессердечность, нетерпимость, патологическая подлость и супернарциссизм; — патологическая эгоцентричность и органическая неспособность любить других людей или проявлять к ним сочувствие, полное безразличие к боли других людей; — абсолютная неспособность к сожалению или ощущению вины за совершаемые злодейства; — неадекватное восприятие действительности; — безответственность, непредсказуемость и непонимание последствий своих импульсивных действий; — патологические коварство, ложь, отсутствие каких либо-либо моральных устоев; — исключительная подозрительность, доходящая до паранойи, и садистская жестокость, сопровождаемая полным отсутствием чувства вины и раскаяния; — неспособность адекватной самооценки, отсутствие способности видеть себя глазами другого человека. Вместо того, чтобы осознать свою вину за содеянные непотребства, психопат ищет причину неудач в конспирологических мифах и обвиняет в своих неудачах исключительно «вражеское окружение»; — органическая неспособность признавать собственные просчеты и ошибки.
Эти черты в той или иной мере присущи многим диктаторам-психопатам. Я бы добавил к этому патологическое самозошоривание: диктатор видит мир через узкую щель-амбразуру, считая все находящееся за ее пределами несуществующим или незначительным.
Когда вожди с психическими отклонениями или маниями приходят к власти, страна не просто в опасности — стране грозит брейкдаун, коллапс. Страна меняется и прямо на ваших глазах начинает катиться в пропасть. Это как камнепад. Невозможно предсказать, какой именно камушек его вызовет. Так изголяться над страной, как такие упыри при власти, не могут даже самые лютые ее враги…
Психическое здоровье — это когда человек принимает себя со всеми своими плюсами и минусами, добром и злом. Именно поэтому психически здоровый человек способен принимать других такими, каковы они есть, а также быть терпимым к чужим мнениям.
Крошка Цахес органически не способен вместить в себя всю полноту мира из-за абсолютной психической зашоренности: он не может не только принять весь мир, но — собственную глубинную неполноценность, потому что это разрушительно для него самого. В психологии существует понятие «защитные механизмы эго», действующие на неосознаваемом уровне, — это механизмы фальсифицируют восприятие полноты реальности, дабы сделать внутреннюю разрушительность менее угрожающей для индивида. Одним из таких механизмов является вытеснение (или «мотивированное забывание»), удаляющее из сознания крошки Цахеса мысли и чувства, касающиеся его некрофилии или дьявольщины.
Другой механизм называют «проекцией» — он проявляется в том, что крошка Цахес приписывает собственную деструктивность другим людям или окружению. В результате проекции человек возлагает вину за свои недостатки или промахи на кого-нибудь или что-нибудь. Еще один — рационализация — проявляется в том, что крошка Цахес обеспечивает внутренний психологический комфорт за счет сокрытия от осознания истинных мотивов своих действий, мыслей и чувств.
«Защитным механизмом эго» является также отрицание, которое проявляется в том, что психотравмирующая крошку Цахеса информация не допускается в сознание. Эти и иные защитные механизмы эго используются психикой Цахеса для защиты от внутренних и внешних угроз.
Вообще-то все люди так или иначе используют защитные механизмы эго, несмотря на то, что последние в различной степени искажают отражение реальности, уводят нас от удовлетворения реальных потребностей. Но травмированная психика крошки Цахеса только из них и состоит…
Здесь мне хотелось бы уточнить общие черты психологического портрета крошки Цахеса на примере одного из ярких представителей этого типа.
Как правило, наш крошка Цахес перенес серьезную психотравму в детстве (варианты — родовая травма, серьезные проблемы вынашивания плода матерью, жестокость родителей и окружения, проблемное детство и т.п.)
Этому типу присущи недоверчивость, подозрительность и мнительность, свидетельствующие о страхе, растерянности и боязни подвоха. Все эти качества таятся в плебейском подсознании среды, из которой он вышел. Еще он высокомерен, поскольку уверен, что «сделал себя сам» и постоянно видит холуйское поведение «свиты». В имидже крошки Цахеса таится явный «перебор»: в стремлении «подать себя» он неизменно перебарщивает и скатывается к карикатуре — отсюда театральность, напыщенность, клоунада… Это — извне, но еще хуже изнутри: ведь от себя не уйдешь, от собственного бессознательного не убежишь, а там, как гвоздь в голове, — явная неполноценность и никчемность даже по сравнению с ничтожной и продажной челядью.
«Увы, от себя самого не уйдешь! Самого себя не обманешь! В этом — вся трагедия. То, что другим давалось легко и без труда, он с его непривлекательной, лишенной обаяния внешностью и угловатыми манерами, должен был брать осадой как крепость. Ему повезло: внутри него полыхал такой костер ядерных амбиций, крылась такая нерастраченная энергия недоверия и презрения к ничтожным «счастливчикам», которым все дается и все можно с рождения, что собрав их в мощный лазерный луч воли, он смог пробиться».
Но бессознательное крошки Цахеса всегда начеку, ибо такова болезненная реакция подсознания на реальность: ведь в глубине души ему ясно, что он не сам пробился, а подняли именно те, кого больше всех презирал и ненавидел — пустопорожние демократы-либералы-импотенты-геи. И еще острее и болезненнее: они возвысили, но они же и могут снести, сбросить вниз, в пропасть, в родную подворотню, а то и просто — в расстрельный ров… Как это не трагично, но он тоже заложник — не только власти, но и тех, кого сам «вывел в люди».
На то он и крошка Цахес, что за внешней решительностью и волей таятся бессилие, слабость, несамодостаточность и склонность к отступлению перед вызовами и угрозами со стороны. Еще — падкость на лесть и особенно страсть к золотому тельцу. Еще хуже — в глубине невзрачного существа таится животный страх слабака перед реальными, а не вымышленными угрозами. Он-то лучше других сознает свой полковничьий «потолок», а тут — держава, империя, неблагодарное отечество, нежданно-негаданно свалившиеся несостоявшемуся таксисту на голову… Отсюда — ярая ненависть к более умным и самодостаточным, особенно тем, кого не смог одурачить мишурой и «цацками». Психотерапевт Швейцарской Федерации Психологов (FSP) и эксперт в области психобиографии и судебной психологии Филип Жаффе (Philip Jaffе), характеризуя этот психотип, говорит, что ему присущи проблемы с развитием отношений, поиском друзей и социальной адаптацией как таковой. Волей случая заброшенный на вершину власти такой тип компенсирует свои психотравмы и комплексы — нарциссизмом, желанием всё держать под контролем, а комплекс неполноценности вытесняется быстро развивающейся манией величия: внешняя серость и низкорослость выдаются за признаки мачизма, а психологическая убогость — за альфа-самцовость. «Они живут в таком пузыре. Все остальные смотрят на них, прислуживают им, всегда повинуются им, то есть, как правило, они потом начинают верить в то, что они лучше других, что они особенные, понимаете? Все эти факторы в значительной степени связывают людей, которые находятся у власти, особенно, если их власть не контролируется, не балансируется другими структурами».
Личности такого психотипа отвечают английскому выражению «as cool as a cucumber» (спокойный, как огурец), камуфлирующему глубинное бездушие и полное отсутствие харизмы. Нарциссам вообще несвойственны человечность и терпимость, они очень скрытны, но неплохо владеют актерским мастерством и умением «подать себя» быдлу.
Крошка Цахес, бессознательный характер которого деформирован в перинатальном, родовом или инфантильном периоде развития, крайне чувствителен к психологическим травмам и унижениям. Он вообще не склонен прощать, особенно — личные обиды. Он может быть слаб в нападении, но неизменно мастер защиты и упреждения, поэтому опирается исключительно на силу — всегда старается «бить первым» и в этом проявляется его архаичность и первобытность (комплекс вожака стаи). «Он постоянно символизирует (почти на грани карикатуры) альфа-самца. Он должен быть замечен в качестве доминирующего самца». «Крошка Цахес» — пленник неолитического имиджа, который он создает и отчаянно проецирует на быдломассу, тем самым возвращая и ее в первобытно-племенное состояние страха-поклонения шаману-вождю. Для самого же шамана-вождя это является мощным стимулом преодоления глубинного чувства неполноценности. «Он должен постоянно демонстрировать, что силен и что нет никаких признаков ослабления обороны, так он чувствует себя комфортно. Потому что он чувствует себя в некотором смысле некомфортно, и это снова возвращает нас к его детству, в котором имели место обида и травмы». Важным элементом преодоления комплекса неполноценности является создание преданной свиты, мощной и солидной группы поддержки — не только среди «силовиков», но, особенно, среди «лучших людей города», то есть интеллигенции в понимании Евгения Шварца или «образованщины» в понимании А.И.Солженицына. Игра эта обоюдовыгодная: крошка Цахес ощущает собственное величие, «лучшие люди города» получают льготы и ренту…
Платой же самих диктаторов за такого рода манипуляции является утрата чувства реальности, иррациональная реакция на происходящее, непредсказуемость и усиливающаяся социальная деструктивность. У них часто возникает «hubris syndrome» («синдром превышения дозволенного») — гипертрофированное самолюбие, связанное с тем, что в течение длительного времени у человека в руках была слишком большая власть.
Этот и иные синдромы бесконтрольного властвования, увы, не только неизлечимы, но имеют тенденцию к бесконтрольному росту и усилению вышеперечисленных проявлений психопатии. Само стремление таких личностей к абсолютной власти ведет их к саморазрушению в психическом и физическом отношении — как Гитлера, Сталина и всех нынешних…
Увы, психопатия крошек Цахесов весьма заразна: за поклонение некрофилам народонаселение рассчитывается серьезным помутнением разума. Если оно на протяжении всей истории не знало свободы и демократии, подчиняясь сильной централизованной власти, то это не может не сказаться на племенном менталитете. Это ведет к симбиозу быдла с тиранией, к соучастию и, что самое страшное, — к притягательности зла, к движению истории по кругу, от одного крошки Цахеса к другому… Между крошкой Цахесом, свитой и народонаселением рано или поздно складывается патологическая связь: чем полнее отказ холопов от личной свободы, от независимости и участия в политическом процессе, тем больше их поклонение диктатору.
«В патологическом садизме нередко случается, когда складывается садистическая пара. Доминант подчиняет себе человека слабого и, как правило, нарушенного и соблазняет его на преступление, как бы давая разрешение. Примерно тот же механизм включается, когда диктатор, опираясь на определенные слои подвластного ему общества, заливает страну кровью. Там тоже есть разрешение, морально-неустойчивые, или психически-особые люди и удовольствие от абсолютной власти… Диктатор и его народ — это садистическая пара, сложившаяся по принципу симбиоза и дополняющая друг друга. Их связывает принцип удовольствия. Удовольствие лидера в том, что он обладает властью высвободить зло в своем подчиненном, а удовольствие зависимого подчиненного в том, что он освобождается от ощущения собственной никчемности».
В книге «Анатомия человеческой деструктивности» Эрих Фромм так описывает цели садистического самоутверждения: «Я считаю, что сердцевину садизма, которая присуща всем его проявлениям, составляет страсть, или жажда власти, абсолютной и неограниченной власти над живым существом, будь то животное, ребенок, мужчина или женщина. Заставить кого-либо испытать боль или унижение, когда этот кто-то не имеет возможности защищаться, — это проявление абсолютного господства (одно из проявлений, хотя и не единственное)… По своей сущности садизм не имеет практической цели: он является не «тривиальным», а «смиренным». Он есть превращение немощи в иллюзию всемогущества. То есть это — религия духовных уродов».
Еще одна черта крошки Цахеса, вскрытая Эрихом Фроммом, — неизменное движение вспять: «Авторитарная личность преклоняется перед прошлым: что было — будет вечно; хотеть чего-то такого, чего не было раньше, работать во имя нового — это или безумие, или преступление. Чудо творчества — а творчество всегда чудо — не вмещается в его понятия».
Для крошек Цахесов единственной реальностью является фикции, сложившиеся в их болезненно-травмированном сознании и не имеющие точек соприкосновения с действительностью. Их коварство и сила часто вытекают из конспирологии, психических комплексов или «поехавшей крыши» — абсолютного разрыва со всей полнотой жизни. Они доверяют «тайным» источником больше, чем общедоступной информации. Пребывая в состоянии почти религиозного воодушевления, они неизменно становятся непоколебимыми фанатиками на службе у дьявола. Это дает им ощущение того, что они стоят выше других и являются исключительными.
Еще одним следствием архаичности или дремучести психотипа диктатора является бессознательная проекция собственных неудач на внешних врагов. Не зная и не испытывая чувства вины, диктатор буквально деформирует реальность, списывая личные поражения и страхи на происки «фашистского» Запада во главе с США. Это ведет к мощной стимуляции национализма и патриотизма у «пушечного мяса». Я бы сказал, что степень их накала является прямым результатом активной фазы цахизма. Это, кстати, очень давно подметил русский сатирик М.Е.Салтыков-Щедрин…
Ни крошке Цахесу, ни быдлу никто не смеет напоминать об их слабости или отсталости. Напротив, незначительный успех выставляется напоказ, а если нет и такового, на помощь приходят мифология и фальсификации. Таким образом, «ночная часть» их психики спроецирована на врагов, а «дневная» — на самоутверждение и самоидентификацию вопреки горькой реальности.
© Copyright: Игорь Гарин, 2021 Свидетельство о публикации №216031500982
🗹
