Сказка П.П.Ершова «Конек-горбунок» 4 классплан-конспект урока по чтению (4 класс) на тему


Представь, как Иван рассказал бы эту сказочную историю. Запиши план в «Рабочую тетрадь».

  1. Как отец отправлял братьев ловить вора в поле.
  2. Поимка кобылицы.
  3. Обещание кобылицы.
  4. Как братья украли коней.
  5. Перо Жар-птицы
  6. Конёк-горбунок и его помощь.
  7. Продажа царю золотогривых коней.
  8. На службе у царя.

Рассказ от лица Ивана, героя сказки «Конёк-горбунок» для 4 класса

Жил я, не тужил, с отцом и двумя братьями в одном селе.

Отец выращивал пшеницу, мы её продавали и жили себе припеваючи.

Но тут вдруг повадился к нам вор пшеницу воровать.

Послал отец братьев найти вора, только братья испугались злодея и вернулись ни с чем.

Тогда меня отец послал на дозор.

Пришёл я на поле, сел в засаду и вдруг вижу кобылицу, которая ворует пшеницу.

Я к ней, оседлал её и не отпускаю.

Взмолилась кобылица человеческим голосом, просила отпустить её да приглядеть за ней до родов.

Обещала мне коней златогривых подарить.

Пришёл я домой, сказал отцу, что поймал вора, но за кобылицу не рассказывал.

Пришло время, кобылица родила двух коней златогривых и третьего с двумя горбами на спине.

Двух велела продать, а конька-горбунка себе оставить.

Послушался я кобылицу, но продать коней не успел – кто-то их украл.

Бросился я их искать. Да конёк-горбунок рассказал, что братья моих коней украли и спешат в столицу на ярмарку, чтобы подороже их продать.

Отправился я за ними в погоню, но по дороге увидел диво дивное — перо Жар-птицы и с собою взял.

Ругал меня конёк-горбунок за это, говорил, что беда будет.

Но очень уж оно красивое! Не послушался я своего друга верного и поехал в столицу с пером волшебной птицы.

Через время догнал я братьев и уличил их в воровстве, они и признались.

Делать нечего, братья всё же, решил я с ними вместе коней продать и поделить выручку.

Как вдруг на базар приехал царь и купил моих коней.

Но не смог их удержать и пригласил меня на службу в царский дворец за его конями следить.

Хорошо мне было на царской службе, пока царь не прознал про моё перо Жар-птицы.

История создания

Ершов задумал свою сказку, когда прочитал только-только появившиеся сказки Пушкина. Павел Анненков в своей книге «Материалы для биографии Пушкина» (1855) пересказывает свидетельство Александра Смирдина о том, что «в апогее своей славы Пушкин с живым одобрением встретил известную русскую сказку г-на Ершова „Конёк-Горбунок“, теперь забытую. Первые четыре стиха этой сказки <?…> принадлежат Пушкину, удостоившему её тщательного пересмотра».

В 1910—1930-е годы первые четыре строки «Конька-Горбунка» включались в собрания сочинений Пушкина, но позже было решено не печатать их вместе с пушкинскими произведениями, так как свидетельство Смирдина можно понимать скорее так, что Пушкин только отредактировал эти стихи. Кроме того, уже после смерти Пушкина Ершов заменил строку «Не на небе — на земле» на «Против неба — на земле». Высказывались сомнения в том, что он поступил бы так, если бы автором этих строк был Пушкин.

Известны слова, которыми Пушкин наградил автора «Конька-Горбунка»:

Теперь этот род сочинений можно мне и оставить.

«Конёк-Горбунок» — произведение народное, почти слово в слово, по сообщению самого автора, взятое из уст рассказчиков, от которых он его слышал. Ершов только привёл его в более стройный вид и местами дополнил. Отрывок из «Конька-Горбунка» появился в 1834 году в журнале «Библиотека для чтения». В том же году сказка вышла отдельным изданием, но с поправками по требованию цензуры[2].

Пушкин с похвалой отозвался о «Коньке-Горбунке»[3]. В то же время Виссарион Белинский в своей рецензии написал, что сказка «не имеет никакого художественного достоинства».

В 1843 году после выхода третьего издания «Конёк-Горбунок» был полностью запрещён цензурой и 13 лет не переиздавался. По свидетельству Анненкова (см. выше), к середине 1850-х годов сказка была забыта. В 1856 и 1861 годах Ершов подготовил новые издания сказки, восстановив цензурные купюры и существенно переработав текст. Своеобразный слог, народный юмор, удачные и художественные картины (конный рынок, земский суд у рыб и городничий) доставили этой сказке широкое распространение.

К концу XIX века «Конёк-Горбунок» уже стал классикой детского чтения, постоянно переиздавался и иллюстрировался.

Рассмотри иллюстрацию Н. Кочергина к сказке. Придумай свою сказочную историю про Рыбу-кит.

Сказочная история про Рыбу — кит для 4 класса

На море, на океане жила огромная Рыба-кит.

Из-за своей величины и мудрости стала она царицей морской.

Все рыбы служили ей, приносили вкусные водоросли и рассказывали свои беды.

Справедливо правила Рыба-кит, за что её любили поданные.

Как-то раз Рыба-кит поплыла погулять по океану и так устала, что заснула прямо возле берега.

Проснулась рыба и стала зевать, да и не заметила, что к ней в рот тридцать кораблей заплыло.

Чувствует, что отяжелела вся и не может больше плыть.

Так и осталась Рыба-кит возле берега. Со временем люди стали на Рыбу-кит ходить, потом дома строить, а после и огороды завели.

Плохо стало рыбе, но не знает она, что делать.

Прошло много времени, и вдруг пришёл к ней за помощью Иван-царевич.

Он искал перстень Царь-девицы, который она уронила в океан.

Рыба хотела помочь, но не могла.

Тогда Иван-царевич отправился к волшебнику за помощью.

Волшебник рассказал царевичу, что Царь-рыба проглотила тридцать кораблей, когда зевала, поэтому отяжелела и плыть не может.

Молодец вернулся к морской царице и рассказал ей про корабли.

Рыба-кит обрадовалась, открыла свой огромный рот и выпустила тридцать кораблей наружу.

Корабли уплыли, а люди, увидев такое чудо, быстро убежали с рыбы на берег.

Стало легко морской владычице, захотела она отблагодарить царевича.

Иван-царевич попросил найти её перстень на дне океана.

Рыба-кит поплыла в своё царство, созвала своих подданных и рассказала что с ней произошло.

Рыбы соскучились по своей царице и очень обрадовались её возвращению.

Каждая рыба захотела найти перстень и отблагодарить Ивана-царевича за возвращение морской владычицы.

Поплыли они на поиски, долго искали, но нашли перстень.

Рыба-кит отдала его Ивану и помогла быстрее добраться до своей любимой.

Посадила она себе на спину Ивана и его коня, и быстро домчала их к Царь-девице.

Царевна обрадовалась, и сыграли они весёлую свадьбу с Иваном царевичем, детишек наплодили и Чудо-юдо Рыбу-кит к себе в гости пригласили.

Вот и сказочке конец, а кто слушал — молодец!

Источник сюжета

В основу произведения легли народные сказки славян, живущих у побережья Балтийского моря и скандинавов. Так, известна Норвежская народная сказка с практически идентичной сюжетной линией. Сказка называется «De syv folene» («Семь жеребят»). В норвежской сказке говорится о трёх сыновьях, которые должны были пасти волшебных коней короля; награда за выполненное поручение — прекрасная принцесса. В этом поручении младшему сыну помогает волшебный жеребёнок, разговаривающий человеческим языком. Подобные сюжеты есть в словацком, белорусском, украинском (в частности, закарпатском) фольклоре.

Отрывок, характеризующий Конёк-Горбунок

Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее. Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству. Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища. Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма. «Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз. Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами. Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем. – Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него. Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана. – К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом. Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него. Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью. – Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее. Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя. – Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то. – Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой. – Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше. Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом. – Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он. – Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру. – Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете? – Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше. – Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет. – Неужели? – спросил Пьер. – Это где же? – Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете? – Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал. Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его. – Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант. – Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер. – Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем]. Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору. – Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану. – Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему. Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать. – Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно? – Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами. Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку. Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции. Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов. В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении. Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения. Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом. В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление. Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него. Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру. – Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя. Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой. Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя. – И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы. – А ты разве боишься? – спросил Пьер. – А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь. Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их. – Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин! – По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником. Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица. К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки. – Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия. – Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром. Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди. – И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал. – Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот. – К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны. – Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку. – Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека. – Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым. – Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой. – Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят. Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление. Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня. Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе. В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед. Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался. Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.

Дружба двух героев

Нужно сказать, что Иван — благородный человек. Во второй части читатели узнают его отчество — Петрович. О нём он рассказывает своему собеседнику, Месяцу Месяцовичу. Рядом с главным героем всегда находится его друг — Конёк-Горбунок. Они составляют одно целое. Иван изображён страстным, живым, любопытным и очень самонадеянным, он любит приключения. Горбунок — надёжный ангел-хранитель, великодушный, мудрый, сострадательный друг.

Обоим персонажам удача идёт в руки, они не упускают её из-за лени. Иван проявляет трудолюбие, мужество, справедливость. Вот почему Конёк-Горбунок предан Ивану. Много раз он выручал своего хозяина, давал ему мудрые советы. В любой сложной ситуации чудо-конёк говорил следующую фразу: «Не грусти, горю можно помочь, я с этим справлюсь», и помогал. Иван прислушивался к советам друга.

Вот подвиги, которые вместе совершили герои:

Оба героя проявляют наивность и непосредственность, никогда не лукавят и не лгут.

Школьникам предлагается написать небольшое сочинение в 4 классе о дружбе Конька-Горбунка и Ивана. В нём дети выражают своё отношение к главным персонажам. Также ребята учат понравившийся отрывок наизусть.

В произведениях искусства

: неверное или отсутствующее изображениеВ этом разделе не хватает ссылок на источники информации.
Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 17 апреля 2021 года

.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
В СССР по сказке были сняты художественный фильм (1941) и мультфильм (1947/1975), а в конце 1980-х на основе сюжета сказки была создана видеоигра.

Экранизации:

  • Конёк-Горбунок (видеоигра)
  • Конёк-Горбунок (диафильм)
  • Конёк-Горбунок (мультфильм)
  • Конёк-Горбунок (фильм)

Произведение использовалось как основа в:

Балеты

  • Конёк-горбунок (балет Пуни) (1864 г.)
  • Конёк-Горбунок (балет Щедрина) (1958 г.)

Симфоническая сказка

  • Le Petit Cheval Bossu — Конёк-горбунок (Музыка Э. Вожелина) (2007 г.)[значимость факта?
    ]

Пародийные версии в рок-культуре:

  • Конёк-Горбунок (пародийная версия сказки с обсценной лексикой) — исполняет группа «Красная плесень».

Отношение автора к персонажу

После прочтения первых строк сказки видно, что автор относится к главному герою неоднозначно. Он говорит, что «младший вовсе был дурак». Затем писатель указывает на лень Иванушки, который только вылёживался на печи. Однако потом храбрец доказывает свою решительность и настойчивость. Иногда герой проявляет легкомыслие, слабоволие и в панике бежит за помощью к Горбунку. Ершов с иронией относится к Ивану, который без Конька не совершил бы всех побед. Тем не менее чувствуется и симпатия автора к Ване.

Поэтичную, самобытную, юмористическую, поучительную сказку Ершова «Конёк-Горбунок» любят дети и взрослые. Она учит верить в чудеса, и тогда они случаются, как и с Иваном. Преобразовавшийся в конце сказки герой символизирует новую и счастливую жизнь.

Источник

«Конёк-Горбунок» и цензура

Сказку пытались запретить несколько раз. Из первого издания 1834 года по требованию цензуры было исключено всё, что могло быть интерпретировано как сатира в адрес царя или церкви. В 1843 году сказка была запрещена к переизданию полностью и в следующий раз была опубликована только 13 лет спустя. Советская цензура также имела претензии к этому произведению. В 1922 году «Конёк-Горбунок» был признан «недопустимым к выпуску» из-за следующей сцены:

За царём стрельцов отряд. Вот он въехал в конный ряд. На колени все тут пали И «ура» царю кричали.

В 1934 году в разгар коллективизации цензоры усмотрели в книжке «историю одной замечательной карьеры сына деревенского кулака»[4]. Уже в постсоветской России, в 2007 году татарские активисты потребовали проверить книгу на экстремизм из-за высказываний царя, в которых слово «татарин» употребляется как ругательное[5]:

В силу коего указа Скрыл от нашего ты глаза Наше царское добро — Жароптицево перо? Что я — царь али боярин? Отвечай сейчас, татарин!

Однако экспертиза не потребовалась, поскольку сказка, по заявлению Минюста, — это классика[4].

Другие версии авторства в «сенсационном литературоведении»

Большинство учёных признаёт «Конька-Горбунка» произведением Ершова, ссылаясь на свидетельства как современников, так и самого писателя. С 1990-х годов в печати появляются не принятые научным сообществом версии в духе так называемого «сенсационного литературоведения»[6], приписывающих «Конька» другим авторам, чаще всего А. С. Пушкину (Александр Лацис, Владимир Козаровецкий, Вадим Перельмутер): якобы текст первого издания «Конька-Горбунка» написал Пушкин, а потом «подарил» авторство Ершову, осуществив, таким образом, литературную мистификацию[7][8]. Поводом для сокрытия авторства, якобы, стало желание Пушкина избежать строгостей цензуры, а также получить заработок, о котором не знала бы жена. В последнее время с поддержкой этой версии выступили лингвисты Л. Л. и Р. Ф. Касаткины, усмотревшие в «Коньке-Горбунке» отражение знакомых Пушкину (но не Ершову) псковских диалектизмов. Ершову в этой версии принадлежит только поздняя переработка изданий 1856 и 1861 г., подаваемая сторонниками пушкинского авторства как искажение. Некоторые издательства (например, М.: Казаров, 2011), издавая книгу, автором указывают А. С. Пушкина.

Существует также версия, приписывающая авторство произведения музыканту и композитору Николаю Девитте[9].

Данные версии в литературоведении используют теорию заговора и основываются на игнорировании или искажении фактов[6]. Причиной их возникновения является свидетельство Смирдина, согласно которому Пушкин «просмотрел» Конька-Горбунка, особо отредактировав первые четыре строки (см. выше), а также тот факт, что Ершов создал своё самое выдающееся произведение в 19 лет, а потом не написал ничего сопоставимого.

Главные герои

Старший сын Данила, средний сын Гаврила

Старшие сыновья старика – хитрые, ленивые, не привыкли работать и выполнять свои обязанности толково. Они воруют коней у Ивана, чтобы продать их и забрать деньги себе. Врут даже родному отцу, обманывают младшего брата, отправляют его на встречу опасностям, рассчитывая на погибель. Лёгкие деньги для них важнее родной души.

Младший сын Иван

Простой работящий парень, выполняет поручения честно и бесхитростно. Благодаря своему трудолюбию и усердию становится обладателем двух красивейших коней и маленького волшебного конька-горбунка. Царь назначает Ивана конюхом, оставляет при дворе. Он исправно служит, выполняет все поручения Царя. Не обладая большим умом, руководствуется сердцем и советами своего друга Конька-Горбунка.

Конёк-Горбунок

Волшебный жеребёнок, которого родила для Ивана кобылица с золотой гривой. Он мал ростом, некрасив, у него два горба. Горбунок очень быстр, по-человечески умён и наделён тайными знаниями, благодаря чему Ивану всегда сопутствует удача. Спасает своего хозяина в любых ситуациях, помогает обхитрить царя и остаться живым после испытания.

Глупый, завистливый, недальновидный правитель, который руководствуется слухами, подсказками, мнением других. Желание обладать различными чудесными вещами и молодой красавицей женой приводит к тому, что он “обваривается” в котле с кипятком. Народ с радостью принимает другого царя – Ивана.

Царь-девица

Сказочная красавица, про которую докладывают Царю. Он тут же решает послать за нею Ивана. Царь влюбляется в неё, но девица требует достать свой перстень со дна моря. Это поручение снова выполняет Иван с помощью Конька-Горбунка. Царь-девица соглашается обвенчаться с царём, если он омолодится в трёх котлах: с холодной, горячей водой и кипящим молоком. Царь отправляет на испытание Ваню, Конёк спасает его, помогая чудесным образом.

Примечания

В Викитеке есть тексты по теме Конёк-Горбунок

В Викицитатнике есть страница по теме Конёк-Горбунок

  1. [www.trd.lv/rus/afisa/repertuar/?doc=721 О «Коньке-горбунке» в постановке Рижского русского театра им. Чехова]
  2. [www.theart.ru/cgi-bin/performance.cgi?id=913 О спектакле «Конек-Горбунок» на сцене Санкт-Петербургского Государственного Театра Юных Зрителей им А. А. Брянцева — сайт TheArt]
  3. [az.lib.ru/e/ershow_p_p/text_0020.shtml Текст сказки «Конёк-Горбунок» с иллюстрациями Владимира Милашевского (М.—Л.: Государственное издательство детской литературы Министерства просвещения РСФСР. 1964) — Lib.ru]
  4. ? 12
    [5pages.net/2009/03/18/pro-gorbatogo-konja/ Про горбатого коня — Пять страниц о…]
  5. [www.bulgars.ru/dela/voz_kon.htm Текст письма в прокуратуру]
  6. ? 12
    [www.lych.ru/online/0ainmenu-65/48—12010/535—l-r—l-r Татьяна Савченкова. «Конёк-Горбунок» в зеркале «сенсационного литературоведения»] // Литературная учёба, № 1, 2010
  7. [www.mifoskop.ru/hst18.html «Сказку „Конек-Горбунок" написал Пушкин» — на сайте «Мифоскоп»]
  8. [w[www.mifoskop.ru/hst18-1.html «Конек-Горбунок. Литературные умы по сей день не прекращают спора о том, кто же создал знаменитого „Конька-Горбунка"?» — на сайте «Мифоскоп»]li>
  9. [www[www.newizv.ru/news/2009-08-14/113271/ Это не его «Конёк»]«Новые Известия» 14.08.2009
🗹

Рейтинг
( 2 оценки, среднее 5 из 5 )
Понравилась статья? Поделиться с друзьями: