Сочинения по Картине Б.М. Кустодиева «Портрет Федора Шаляпина», 8 класс

Сочинения

По картинам

Кустодиев

Рассматривая портрет Шаляпина Федора Ивановича, понимаешь, что писал его великий художник. Только мастер своего дела мог передать всю мощь и красоту знаменитого баса. Портрет был написан в период с 1920-1922 года.

Шаляпина и Кустодиева познакомил не менее известный нам писатель Горький. Федор Иванович обратился с просьбой к Борису Михайловичу помочь в создании постановки «Вражья сила». Во время зарисовок декораций и костюмов художник и певец разговорились, и Кустодиев спросил разрешения написать картину-портрет Шаляпина, тот ответил согласием. Картину пришлось писать эпизодически.

Картина большая. На переднем плане изображен знаменитый бас. Такое впечатление, что он возвышается над всеми, но это обманчивое впечатление. Несмотря на то, что Шаляпин был знаменитым он никогда и ни перед кем не показывал своего превосходства. Это был настоящий русский человек.

Шаляпин изображен на фоне ярмарки, которая проходит в зимнее время, все вокруг покрыто бело-голубым снегом. Там далеко на площади ярмарка, музыка, веселье.

Он стоит на возвышенности и осматривает заснеженный город. Сюда он приехал не ради праздного любопытства, а на гастроли, о чем говорит афиша, расположенная на заднем плане картины. На Федоре Ивановиче надета дорогая шуба. Несмотря на зимний холод, она распахнута, под ней виднеется шикарный театральный костюм, белая сорочка с галстуком — бантик. Шаляпин всегда отличался богатырским здоровьем. На голове его не менее роскошная меховая шапка. Шарф развевается на ветру. Лаковые туфли не соответствуют наряду. Создается такое впечатление, что великий бас вышел из театра, накинув на себя шубу и шапку специально позировать. В руках его тросточка на мизинце правой руки перстень с красным камнем. Сколько величия и силы излучает весь вид Шаляпина.

Рядом стоит бульдог Ройка — это любимец Федора Ивановича. Несмотря на то, что пес старается показать, что он такой же величественный, как и его хозяин, весь его вид показывает, как трепетно и нежно он любит Шаляпина. Сколько преданности в его взгляде, обращенном на хозяина.

С левой стороны позади певца стоят его взрослые дочери и его секретарь. Все веселятся и только Шаляпин серьезен, скорее всего, он торопится в театр, где ему предстоит выступление. Никакой суеты и волнения только сосредоточенность и спокойствие. Так могут держаться только великие артисты, знающие себе цену.

Сочинение по картине «Портрет Ф.И. Шаляпина»

Автор: Яков, 8 класс

Портрет Федора Шаляпина, на мой взгляд, одна из самых интересных работ русского художника Б.М. Кустодиева. Великий оперный певец лично позировал при его написании, а позже, не дав его полностью закончить, увез с собой во Францию. Картина писалась в весьма непростых условиях, так как художник на тот момент уже тяжело болел, а холст такого большого размера приходилось приближать к нему участками, чтобы он мог его закрасить.

Сам Кустодиев считал портрет незаконченным, поскольку он не смог его увидеть целиком при отдалении и исправить детали. Эта особенность видна на картине, поскольку фон весьма светлый, даже для зимы, которая на ней и изображена. Цветными бликами мелькают люди в теплой русской народной одежде. Они веселятся, катаются на санях. Яркие краски в украшениях ярмарки и одежде прекрасно передают радостный мотив.

Помимо Федора Ивановича, на картине изображены прототипы других реальных людей: две его дочери, секретарь, которые расположены слева от певца. У его ног стоит верный бульдог Ройка, которого Шаляпин лично «уговаривал» позировать, кормя разными лакомствами, чтобы тот смирно стоял. Певец одет в барскую шубу и шапку, на его руке красуется перстень с крупным камнем. Весь костюм выглядит аккуратно и дорого. Так Кустодиев передал величие, исходящее от образа. Федор Иванович начинал свой творческий путь простым певцом на балаганах, а стал мировой знаменитостью. Именно в таком классическом костюме, который виден из-под шубы, он обычно выступал. Фон русских народных гуляний затронут неслучайно. Художник подчеркивает важность изображенного в контексте русского народа, а также тот дух, который сохранил в себе Шаляпин, несмотря на всемирное признание.

Я считаю, что образ Ф.И. Шаляпина, переданный Б.М. Кустодиевым, один из лучших портретов оперного певца. Он сам так впечатлился им, что выкупил за собственные деньги, а теперь им можем наслаждаться и мы.

Процесс написания

Но к написанию портрета Кустодиев приступил не сразу, а лишь спустя год после их знакомства. Подошел к его созданию он очень ответственно и продумал все до мельчайших деталей: художник задумал двухметровую картину с Федором во весь рост и с французским бульдогом Ройкой возле его ног. Находясь на инвалидном кресле и работая в маленькой мастерской в Петрограде (ныне Санкт-Петербурге), он не мог писать всю картину сразу и разделил ее на три части, верхние из которых писал полулежа. Продумал даже целый механизм: веревка и груз, подвешенные к потолку, помогали изменять наклон холста.

Во время сеансов позирования Шаляпин и Кустодиев всегда пели — возможно, это и повлияло на задорную атмосферу картины.

Сочинение по портрету Ф.И. Шаляпина

Автор: Владислав, 8 класс

Когда я первый раз увидел портрет Ф.И. Шаляпина, написанный рукой великого русского художника Б.М. Кустодиева, то сразу обратил внимание на то величие и мощь, которые веяли от самой картины. Начиная от размеров полотна, заканчивая красками и образами – все в ней грандиозно. Данную работу Кустодиев проделал уже на закате своей жизни, когда, невзирая на трудности с передвижением, договорился с Шаляпиным о написании портрета. Стоит упомянуть и трудности, с которыми столкнулся художник при создании своей работы. Из-за его большого размера, ему так и не удалось увидеть портрет в отдалении, поскольку певец выкупил его вскоре после завершения работы.

Статная фигура певца расположена на центральной части картины на переднем плане. Его наряд классический, но с русским колоритом. Поверх черно-белого брючного костюма надета соболиная шуба. Взгляд его устремлен вправо, лицо сосредоточено. От него веет вдохновением, в образе чувствуется внутренняя сила характера этого человека. Около левой ноги стоит любимая собачка Шаляпина, которая тоже позировала для картины. В качестве отсылки чуть дальше певца мы видим двух его старших дочерей и личного секретаря. Остальные люди на картине – вымысел художника.

Образ ярмарки и павильонов очень колоритно описывает русский народный дух. Люди катаются со снежной горки на санях, танцуют, покупают пряники, горячий чай. Все палатки и здания на картине желтого цвета, что добавляет яркости изображению. Сама картина, над которой трудились два года, писалась по большей части в зимний период, что и повлияло на изображенный сезон. Да и о русской зиме и ее суровости ходят легенды, что тоже добавляет национального духа в изображение.

При взгляде на картину я отлично могу представить Шаляпина, прошедшего интересный и трудный жизненный путь. Только благодаря таланту, личным амбициям и счастливой звезде он добился мирового призвания. Теперь, познакомившись с ним по картине Кустодиева, хочется познакомиться и с его творчеством.

Сочинение-описание 8 класса по картине «Портрет Ф.И. Шаляпина»

Автор: Павел, 8 класс

Среди всех портретов всемирно известного певца Федора Шаляпина картина Б.М. Кустодиева занимает особое место. Федор Иванович и его собачка позировали для портрета, поскольку между художником и певцом были теплые дружеские отношения. А Кустодиев преклонялся перед талантом Шаляпина, поэтому и захотел написать его портрет. На всю работу ушло около двух лет, но время было потрачено не зря.

Фигура певца занимает на картине центральное место. Он задумчиво смотрит вправо, придерживая рукой полу шубы. Одежда его классическая: костюм с бабочкой, ботинки, поверх которого накинута роскошная шуба. На голове надета меховая шапка. Таким солидным нарядом художник подчеркнул значимость и весомость самого Шаляпина. Рядом с ним находится его верная собака, которая задумчивым взглядом смотрит вверх на хозяина.

На заднем плане картины расположены ярморочные павильоны, люди в яркой одежде. Народ гуляет и веселится, мы видим санки, шутов, столы с угощением. Общее впечатление от картины у меня сложилось радостное.

От нее так и веет русским духом: традиционные народные гулянья, развлеченья, яркие наряды. Это создает отличный фон для весомой фигуры Федора Ивановича. Ведь он был простым парнем из народа, но, благодаря своему таланту, смог выбиться в люди. Поэтому Шаляпина поместили на передний план без всякого окружения, подчеркивая его значимость и возвышенность над простыми людьми. Но присутствие любимой собаки и двух дочерей чуть поодаль делает этот образ не таким угрюмым и замкнутым. Ведь певец оставался всю жизнь открытым человеком с широкой душой, чем и заслужил себе признание и народную любовь.

Я считаю, что портрет Федора Шаляпина занимает достойное место в художественном творчестве Б.М. Кустодиева, и, благодаря ему, мы можем и сейчас узнать больше о личности певца.

Сочинение 8 класса по картине Кустодиева «Портрет Федора Шаляпина»

Автор: Дарья, 8 класс

Я глубоко прониклась картиной Б.М. Кустодиева «Портрет Федора Шаляпина». Очень трогает история создания этого шедевра: тот случай, когда художник и изображаемый на картине человек были знакомы и с восхищением относились друг к другу. Борис Михайлович стремился создать картину, вселяющую радость при взгляде на неё, поэтому в ней использованы яркие и светлые краски.

Отлично олицетворен и творческий путь, пройденный Федором Шаляпиным: он изображен на фоне ярмарки, с которых и началась его карьера певца. На картине он в роскошной шубе возвышается на фоне толпы, что символизирует успех им достигнутый. Классический костюм с галстуком-бабочкой, в который художник нарядил своего героя, соотносится с классикой в оперном пении, образцом чего стал Шаляпин. Нарядная тяжелая соболиная шуба и шапка придают образу русский колорит, также подчеркиваемый с помощью яркого шелкового шарфа, добавляющего изысканности. Именно такой образ великого оперного певца сформировался в сознании людей, что и стремился передать художник. Важно обратить внимание на выражение лица Шаляпина. Он сосредоточен, вдумчив, взгляд его устремлен куда-то вдаль, во всем лице видится одухотворенный полет мысли. Кажется, что Федор Иванович задумался над очередным музыкальным шедевром. Рот слегка приоткрыт, будто он готов сказать или спеть что-то после долгого обдумывания. Около его ног расположилась любимая собака, которая тоже выступала моделью при написании портрета. Она внимательно взирает на хозяина. От всего облика Шаляпина веет некой силой и вдохновением, передаваемыми даже через полотно зрителям. При всем своем таланте, Федору Ивановичу удалось остаться поистине русским человеком, что и отражено на картине.

Художнику удалось отлично передать облик великого певца. Я считаю, что этот портрет занимает достойное место среди всех портретов Шаляпина, а также является отличным примером изобразительного таланта Б.М. Кустодиева.

Портрет Шаляпина история картины Кустодиева

Художник Борис Кустодиев и знаменитый оперный певец Фёдор Иванович Шаляпин были знакомы лично. Они познакомились в 1919 году. Вместе работали над оперой «Вражья сила», который проходил в Мариинском театре. Сам Кустодиев работал здесь над декорациями и костюмами постановки. Уже тогда ему было сложно это делать, так как он оказался парализован, из-за болезни отказали ноги и он передвигался в инвалидной коляске. Тогда же художник и певец договорились о создании портрета.

Борис Кустодиев работал над картиной два года. Связано это было ещё и с тем, что ему было сложно писать картину такого масштаба из-за паралича ног. Однако картина была закончена и сегодня считается настоящим шедевром русской живописи, одним из лучших художественных произведений Бориса Кустодиева.

Сочинение на тему: «Портрет Ф.И. Шаляпина»

Автор: Диана, 8 класс

Мне понравилась картина Б.М. Кустодиева «Портрет Ф.И. Шаляпина». При первом взгляде на нее я обратила внимание на яркие и свежие тона, которыми художник изобразил фон, и темные тона, в одежду из которых облачен сам певец. От его фигуры веет мощью и величием таланта, которым он покорил мировую оперную сцену. Даже сам Кустодиев настолько восхищался голосом Федора Ивановича, что, будучи немощным и больным, согласился написать его портрет. Два года труда не прошли даром, ведь теперь им можем восхищаться и мы.

Сам Шаляпин предстает на картине могучей фигурой, возвышающейся над остальными. Его образ помещен на передний план в картине и занимает на ней центральное место. Около ног певца его собачка, что символизирует те человеческие чувства и привязанности, которые в нем остались, несмотря на величие его личности в то время. Также слева от певца можно увидеть двух его дочерей и личного секретаря, которые также помещены в качестве отсылок к обыденной жизни Шаляпина. Он сам предстает перед всеми в роскошной шубе и меховой шапке, классическом костюме и опрятных туфлях. Шуба и шапка придают русского колорита, ведь именно в этой одежде ходили в те времена зимой, да и остальные люди на картине изображены в чем-то похожем. Рука его, прижатая к груди, держит шубу, будто он сейчас отведет ее в сторону и запоет. Русские мотив в украшении и фоне подчеркивают происхождение Шаляпина. Ведь он был простым певцом из народа, выступавшим на ярморочных балаганах, а теперь смог добиться творческих высот. Эта высота также подчеркнута тем, что он изображается на переднем плане картине на фоне всего остального народа.

Облик Федора Ивановича передан настолько точно, что я считаю это его лучшим портретом.

Фёдор Шаляпин

Однажды из окна художественного павильона в Нью-Йорке я случайно увидал, как молодые скульпторы — он и она, — втаскивали в свою мастерскую две большие глыбы дикого камня. Рабочие в Америке грубы и не сделают лишнего движения, если это не оплачено или не предписано унионным кодексом. Они сбросили камни в садике и уехали. У художников, конечно, не бывает таких средств, чтобы оплатить сверхурочные минуты американскому рабочему. Рядовой художник даже в Америке — бедняк, и это никого не волнует. Здесь обычно выражение: “Он беден, потому что он артист”… Так что слабенькая девушка-скульптор в Америке должна сама, с дрючком в руках, с нечеловеческим напряжением втаскивать в свою мастерскую глыбу камня для своего будущего создания.
У меня был порыв, пойти, помочь, но я побоялся унизить своею жалостью американских скульпторов, которые, конечно, горды, сильны и поголовно все спортсмены… Приходилось лишь наблюдать, с какими муками, рискуя каждую секунду изувечить руки или ноги, молодые скульпторы возились с глыбами гранита…

Я наблюдал за самоотверженной работой молодых людей, восхищаясь их веселыми и вдохновенными лицами. Смотрел на медленно ползущие серые глыбы. И подумалось мне тогда, что вот этим безликим холодным мрачным гранитным камням, уготовлено судьбою, рассказывать, согревать и радовать. Сотни тысяч лет пролежали эти камни в утробе какой-то горы, и вот настал их час, через мысль и труд художника, стать каким-то символом человеческой жизни.

Спустя два месяца зашел я в мастерскую скульпторов и увидал, как ожили те самые каменные глыбы… Из одной медленно рождается женщина во всем очаровании ее наготы, а из другой уже сформировалась мать, обнимающая и прижимающая к груди своей ребенка — символ вечной радости, скорби и любви.

Тяжела, быть может, непосильна для меня малахитовая глыба — Шаляпин. Быть может, я и не осилю, не втащу ее в свою мастерскую: тяжела она непомерно и, при всей своей внешней простоте, загадочна.

Однако пробую, хожу вокруг да около и не знаю, как приступить, где взяться. Ибо не пером описывать, долотом надо вырубать его гигантскую фигуру, молотом выковывать, резцом выгравировывать. Как-то писал его маслом художник Н.В. Харитонов. На эстраде у рояля на фоне малинового бархата стоит величавая фигура во фраке, и стройные ноги уходят куда-то в бесконечную глубь земли, как две колонны, а голова превыше гор… Но губы сомкнуты. Он еще думает, какую песню петь тем тысячам людей, которые там, в утробе зрительного зала, затаив дыхание, ждут…

Многие художники писали Шаляпина, все по-разному, но все — каким-то великаном, загораживающим собою целые пейзажи, целые города и страны. Вспомните Кустодиевского Шаляпина на фоне Нижегородской ярмарки. Весь Нижний Новгород — только декорация для этого разудалого добра-молодца. Люди там внизу — какие-то букашки… Совсем не важно, что они там где-то существуют. Важно, что вот он, Шаляпин, в русской бобровой шубе и шапке идет по ярмарке и весело любуется сотворенным для него белым светом…

Сколько о Шаляпине писали и как писали! И сам он о себе писал, “рассказывал себя”, подчас довольно откровенно, и чудачества его все знают… А все-таки Шаляпин — сфинкс. Много вокруг его имени и льстивой лжи, и неподдельного поклонения, и зависти. Царю будто бы поклонился — одни шарахнулись от него. Большевикам улыбнулся — шарахнулись другие. А как запел — и те и другие все забыли, все простили и преклоняются, цветут улыбками, гордятся: наш Шаляпин!

Появление Шаляпина на эстраде во время концертов — до жути знаменательно. По толпе пробегает шорох всеобщего волнения. Вот он появился, и как будто наступил на электрический выключатель — весь зал озаряется светом ликования. Шаляпин сам полон ликования. Он любит свой успех, как пьяница любит вино, и не бог бы, пожалуй, жить без славы. Но в эти торжественные минуты он царствует над толпой, он милостиво протягивает к ней руки, словно благословляя ее, говорит:

— Ну, будет… Ну, уймитесь: сейчас получите.

И начинает щедро осыпать толпу червонцами… Нет, не червонцами, а настоящим наркотическим и хмельным напитком… Всех сразу в одну секунду напоит из одной неупиваемой волшебной чары, напоит до одурения и зыбкою медвежьей походкой почти виновато удалится со сцены… Черт его знает, что за колдун такой и откуда у него такое приворотное зелье! Тысячи и тысячи людей не существуют, не сознают себя, когда с “Ухнем” он проходит мимо них по Волжскому берегу в артели разудалых бурлаков… И, несомненно, Илья Ефимович Репин в белокуром верзиле, в центре его знаменитых “Бурлаков”, нарисовал именно самого Шаляпина, бывшего тоже когда-то бурлаком.

Вглядитесь в картину, вы поймете, почему Шаляпин в этой народной песне так душевно передает всю неизмеримую глубину и потрясающую мощь человеческой тоски и удали. Вот они откуда эти мощные электрические токи, озаряющие светом людские сердца. Вот откуда взята глыба бессмертного гранита, малахита или яшмы, родившая алмазный перстень — талисман Шаляпина.

Да, да, в муках и нужде великой родил Народ Российский этого редчайшего великана.

Как Венера Милосская, бывшая некогда простым серым камнем, стала владычицей дум всего творящего человечества, так и Федор Шаляпин, бывший парень, сын простого серого народа, ломоть черного ржаного хлеба, стал великим Аполлоном, чародеем, стал пасхальною трапезой для многих народов мира.

Федор Иванович, конечно, твердо знает свое родство с простым народом русским. Не мне напоминать ему об этом. Но мне, пришедшему оттуда же, из недр русской земли, хочется приблизится к этому сфинксу и сквозь богатые покровы славы рассмотреть простые человеческие черты, которые мне рассказали бы о внутреннем горении души великого народного героя.

* * *

Встречался я с Шаляпиным всего лишь несколько раз. И даже не слыхал его, как следует, до Нью-Йорка. Помню, раз стоял в очередях около Мариинского театра в Петербурге и в Москве около Большого. Тысячи и тысячи студентов и студенток героически мерзли дни и ночи, и лишь немногим удавалось попасть на самые последние места. Так однажды и я попал на галерку, на “Хованщину”, но на такую голубятню, откуда ничего не было видно, и где духота была смертельная. Однако незабываемы те минуты, когда я услыхал и как-то трепетно увидал его. Если существует благостная магия, то тогда я впервые познал ее — магическую силу забвения самого себя.

Не легко добиться свидания с Шаляпиным. Но он, оказывается, не забыл, что Максим Горький на Капри, в Италии, перед войной читал ему мои сибирские рассказы. Помню я нашу первую встречу с ним в Петербурге в начале войны у того же Горького на Кронверкском проспекте. Певец сидел тогда напротив меня, за чайным столом, и рассказывал Горькому о каких-то квартирных неурядицах, а я любовался им, и в глубине души моей к нему росла нежная и молчаливая любовь. Непередаваемо чувство удивления и восхищения перед силой обаяния этого человека как собеседника.

Понятно, что в задуманную мною книгу “Русский жемчуг” я включил имя Шаляпина, как выражение могущества народной стихии, и понятно, что здесь в Америке мне захотелось повидать его и побеседовать с ним поближе. Федор Иванович Шаляпин скоро и приветливо ответил на письмо и 23 декабря 1925 года двери его квартиры в отеле Маджестик открылись передо мной.

Откровенно говоря, мне хотелось посидеть у него и побеседовать, но Шаляпин как-то куксился, чувствовал себя не совсем здоровым. Я решил, что не буду оставаться, поприветствую знаменитого певца и уйду. Однако не успел я еще и рот открыть как сразу за мной в комнату влетела врачебная в лице доктора-француза.

Доктор, не обращая на меня никакого внимания, как из пулемета начал сыпать свои нежности и покровительственно спасать от гибели великого певца, так что я не мог вставить своего прощального приветствия, и ждал. Болезнь оказалась не смертельной, но серьезной: у Шаляпина был насморк а для чистоты голоса, это, во всяком случае, весьма опасно…

Беседуя с доктором, Шаляпин сидел возле рояля, брезгливо морщился, показывая на нос, и излагал свои страдания. Доктор, в свою очередь, проделывал жестикуляции возле Шаляпинского носа, заглядывая в него и, наконец, дал особо решительные предписания. Сеанс скорой помощи был окончен. Нежно напевая ласкающий мотивчик: “мое милое дитя”, доктор также быстро вышел как и вошел. Не знаю, молчание ли мое или, может быть, какая-либо тень улыбки заставили Шаляпина прервать мое намерение уйти.

— Ну, куда вам? Посидите!

И точно рухнула какая-то бутафорская стена. Он посмотрел на меня проще, хотя и продолжал страдальчески морщится. Шаляпин словно не находил нужных слов, и лениво процедил любезное:

— Нам давно бы надо повидаться…

Вздохнул. Лицо его, как тогда у Горького, вдруг все мелкими морщинками собралось к носу, и рот открылся.

— Как?..

Он напустил на себя глухоту и важность, а из-под гримасы, как из-под талого весеннего снега — вдруг прорвалась самая настоящая, немножко даже конфузливая, улыбка с легким лукавым подмигиванием.

— Видали, как “они” работают?

Жест в окно, в сторону строящегося у Центрального парка собвея.

— Я, батюшка, гляжу, гляжу на них и надивиться не могу. И все-то у них выходит, — приседает, делает выразительный бросок лопатой снизу вверх, — весело!.. Вот так, с улыбкой… А?

Прошелся по комнате, помолчал… Поморщился от телефонного звонка… Шепотом:

— Кто там?

— Просят маленькое интервью на десять минут…

— Кто?

— От какой-то газеты…

— Когда? — Пауза. Весь лоб в густых морщинках. — Хорошо, завтра около двенадцати.

— Поете ли вы в “Борисе”, здесь, в этом сезоне? — спрашиваю теперь я.

— Нет, сейчас еду в Филадельфию, потом пою в Калифорнии, потом во Флориде, а там Лондон и… В Австралию на лето… Хочу посмотреть, как на том полушарии люди живут…

Мне почуялось, что ему это полушарие наскучило. Из глаз его блеснула сталь какой-то острой молчаливой боли. Он сделал широкий жест вокруг себя, как бы очерчивая весь свет, и трагически, приглушенной октавой, сказал:

— Не знаю, что “это” все нарошно сделано или не нарошно?..

Мы оба помолчали и переменили тему разговора.

— Бывали ли вы когда-нибудь в Сибири? — выдвинул я своего большого необъезженного коня.

Федор Иванович, неожиданно для меня, оживился.

— Вот страна, о которой всю жизнь мечтал… Коров бы там хороших завести и жить.

Он прочно сел на диван, расставил ноги, широко развел руками и молча сыграл великолепного сибиряка-скотовода. Я сразу увидел на нем зипун, валенки, и волчью шапку… Я был в восторге. А он вздохнул и докончил:

— Не удалось побывать в Сибири, жаль, что мне уже 50 лет. Мне, знаете, иногда так еще хочется побегать по базару жизни, покрычать, руками помахать и посчитаться… Вдруг Шаляпин встал и позвал:

— Василий! Принеси-ка нам “кваску”!..

Вскоре на круглом столике появился графинчик с французским квасом…

И хотя квас был совершенно безалкогольный, Федор Иванович деловито наклонился, заглянул под стол, под диван и прошептал:

— Нет ли там полиции?

Потом поднял лицо, подмигнул мне и вдруг озарился такой солнечною улыбкой, будто он, Бог знает, допустил какое озорство. И налил два стаканчика.

— Ведь эти, тут, заглядывают мне в рот и считают, сколько я котлет съедаю… Да ежели у меня хороший аппетит — я двенадцать котлет съем — какое тебе дело?.. А те там…

И вдруг на лице его отразилось столько боли, идущей из глубины души… И стал рассказывать… Два слова, один жест, а остальное все в глазах и складках меж бровей, — глубокая поэма скорби, сыгранная в душе самим Шаляпиным — можно ли ее изобразить пером?.. Потом, опять молчание.

Привожу ему рассказ Варвары Ивановны Страховой, (его друга, большой оперной певицы) о том, как Федор Иванович, однажды любовался мастерством сапожника, разглядывая свои собственные ботинки.

— А это видите ли почему? — вдруг подхватил Федор Иванович. — Есть такие архивариусы в жизни — “Есть ли Бог и стоит ли на свете жить?” — Этакие мудрые бездельники… Нет, ты вот это… — (Шаляпинский выразительный жест руками) — Покажи, как надо делать жизнь… А надо жизнь делать умело, прочно, хорошо… Ведь то и дело слышишь об искусстве: это плохо, это хорошо… А ведь — (трагическая боль в чертах лица) — не понимают! Вот я, когда обучался сапожному мастерству, Хозяин мой, бывало, разложит перед собой подошвенную кожу… — (Играет хозяина: руками провел по животу, как будто живот должен помочь думать. И я вижу в нем хозяина, в фартуке, с ремешком вокруг волос, с длинной бородой и строгими глазами) — И смотрит, понимаете, с полчаса… Наметит ножиком так и эдак и, наконец, начнет кроить… И обязательно, вместо двух подошв, выгадает три. И вот таких малюсеньких кусочков не изрежет зря… Вот, это, я понимаю, искусство!..

И, как будто нарочно, в этот самый момент секретарь докладывает:

— Сапоги принесли…

— А ну-ка, поглядим… Где они?..

Секретарь ввел маленького черненького, хорошо одетого молодого человека, из лучшей Нью-йоркской сапожной мастерской. И началась забавная и поразительная сцена осмотра и примерки сапог. Сапоги — лаковые открытые туфли, заказанные для парадного фрака. Но, оказывается, нужно было сделать их так, чтобы они не только были удобны, не стучали и не закусывали сзади края брюк. — (Федор Иванович показывает, как это смешно, особенно с эстрады), но чтобы в туфлях можно было ходить его-де косолапыми ногами.

Два маленьких человека, секретарь и сапожник, сидят с двух сторон на корточках у ног Шаляпина, а он стоит и демонстрирует свои ноги, так и эдак, доказывая, что они у него похожи на ноги дикаря. Те не верят ему, и я не верю, но никто не возражает.

Потом он сам опускается на корточки, и разъясняет недостатки новых туфель. И эта сценка показалась мне самой трогательной. Теперь уж все трое сидят на полу, на корточках. Сапожник уверял, что он понял, но Шаляпин не верил ему и настаивал на своих деталях, а секретарь молча кивал, подтверждая каждое слово Федора Иваныча. Кончилось тем, что сапожник поклялся, что сделает совершенно новые сапоги, только бы мистер Шаляпин дал его фирме свой портрет с надписью…

— Ну, ладно. Дам портрет, только сделай мне то, что нужно. Федор Иванович смотрит на меня страдальческим взглядом, безнадежно машет рукой и произносит с горькой жалобой:

— Ну, разве же они смогут сделать так, как русские сапожники?.. Те уж отольют, бывало, так… Забыть нельзя их мастерство…

И мы снова беседуем, как два хороших опытных сапожника, о настоящем истинном искусстве простого труда и единодушно решаем, что настоящая жизнь должна зацвести в скором будущем, как никогда. Тогда я снова вскакиваю на своего коня:

— И вижу я вас, Федор Иванович, в Сибири… В каком-то совершенно новом городе, в новом театре-храме… И ваши слушатели все люди новые, все понимают лучше, все загораются… И все они, простые, по-своему красивые, пахари и скотоводы, охотники, сапожники, извозчики, шахтеры, бурлаки и вся бывшая ваша братия. Ведь вы же чистокровнейший боярин от земли.

О, если бы… О, если бы. — Чуть слышно повторил Федор Иванович, и лицо его прояснилось, стало простым, почти иконописным и ясным, как солнечный день. И показалось мне в эту минуту, что этот человек способен встать, оставить славу, мишуру и поклонение восторженных толп, надеть азям, отрастить бороду и, взяв котомку и костыль, пойти туда, в просторы русских далей, для создания новой жизни среди старых заскорузлых бурлаков…

Ибо там, я чую, воистину грядет достойное Шаляпина перерождение крепкого гранита. Только мало мастеров, которым были бы под силу каменные глыбы, назначенные быть новой все объединяющей, все любящей Венерой. Только бы поверить. Вернее, — только бы не заглушили в русских людях их великого дара — созидать.

* * *

… Вскоре я узнаю из американских газет, что Шаляпин ночью спустился в ночлежку бездомных босяков Нью-Йорка и там на своем несовершенном английском языке всю ночь беседовал о русском бездомном бродячем народе… Кто-то обмолвился, что это очередное чудачество. Но я почуял, в этом знаменательный символ глубокой тоски о Человеке и о Родной Земле, о Великом сердце русского народа, ожесточенного вековой неправдой, но жертвенно-открытого навстречу величайших испытаний.

Когда видишь и слышишь Шаляпина, когда чуешь, что и для него весь мир без России неуютен и мал, — как не забьется сердце, как не затоскует душа о Родном Народе?.. Когда-нибудь позже, я расскажу, как говорил об этом сам Шаляпин. А сейчас мне хочется лишь сказать о том, что русское искусство делает нас равными среди неравных, что оно радует, бодрит и окрыляет надеждами и связывает нас с Родиной. В песнях Шаляпина я слышу твой зов, Родная Земля! И я не подниму руки своей на тебя как бы скорбь и гнев твои не исказили лик твой. Где бы я ни был, как бы ни был тобой забыт или гоним, я богат и счастлив, когда перебираю драгоценные жемчужины, рожденные твоими недрами и разбросанные твоею щедрою рукой по просторам всего мира.

О, эти зерна русского великого искусства и страдания! Они не могут не взойти, не могут не расцветать прекрасным садом на радость всему миру, на славу Русской Земле.

🗹