Образ Ильинской Ольги Сергеевны в романе «Обломов»

Описание внешности

Для того чтобы дать характеристику Ильинской Ольге Сергеевне, следует вспомнить слова автора. Как описывал Гончаров свою героиню? «Если Ольгу обратить в статую, она станет образцом грации, гармонии» — так автор говорит о девушке, покорившей сердце Обломова. Она невысока ростом, но при этом ее стан обладает необычным величием. Весь образ ее гармоничен, притягателен. Ильинской Ольгой Сергеевной многие восхищались. Было в ней внутреннее обаяние, мало общего имеющее с внешней красотой.

Характер, интересы героини

Ольга Сергеевна Ильинская получила прекрасное образование. Она разбиралась в науках, искусстве. Много читала и находилась в постоянном развитии. Эта молодая женщина обладала пытливым умом, беспрерывно познавала что-то новое. Внутренние черты отразились на внешности. Губы Ольги всегда немного сжаты – признак задумчивости, стремления к поиску истины.

Что еще известно об Ильинской Ольге Сергеевне? Место жительства героини – дом родственницы, тетки Марии Михайловны. Ольга рано осиротела, быстро повзрослела. Она отличается удивительной активностью, энергичностью. А потому очень странно, что при встрече с Обломовым мгновенно заинтересовывается этим инфантильным, слабохарактерным человеком. Что привлекает Ольгу в Илье Ильиче?

Идеальный объект любви

В голове Ильи Ильича уже была идеальная женщина, и она была отражением его любимой деревни – Обломовки, места, где он провел свое детство. Совершенная дама должна быть такой же, как атмосфера в селе, – мирная, уютная, слаженная. Заглянув в мысли персонажа, читатель узнает, за что Обломов полюбил Ольгу. В его сердце уже давно живет мечта о скромной и смиренной красавице, которая впишется в пейзаж Обломовки. Молодая девушка — воплощение гармонии, к которой так стремился мужчина. Ее голос, лицо, поведение — все захватывало. Будучи человеком застенчивым, он сам никогда бы не решился подойти к волшебной Ильинской, но девушка сама сделала первые шаги.

Обломов

Как ни странно, история любви — одна из основных сюжетных линий в романе, повествующем о человеке, проведшем почти всю свою жизнь на диване. В произведении Гончарова раскрыты различные грани прекрасного чувства. Отношения Ильинской и Обломова – это пример всеохватывающей, яркой любви. Однако герои обречены на расставание.

Критики по-разному воспринимают роль Ольги Сергеевны Ильинской в судьбе главного героя. Одни полагают, что это светлый образ, способный спасти его из пучины «обломовщины». Другие говорят об эгоизме Ильинской – женщины, для которой сомнительные обязательства становятся превыше чувств.

История любви героев Гончарова начинается весной, в тот самый период, когда цветет сирень, и воздух словно пропитан романтичностью, чувственностью. С Ильинской Обломова знакомит его друг Штольц. Для Ильи Ильича девушка – воплощение идеала, женственности, гармонии. После первой же встречи ее образ не выходит из его головы. Обломову, наконец-то, впервые за много лет не спится. И халат ему невыносим, и Захар вдруг раздражает.

После первой встречи между героями завязываются романтические отношения. Обломов испытывает по отношению к Ольге настоящие чувства. Кем же для Ильинской становится этот чувствительный, рефлексирующий человек? Любит ли она его? Нельзя сказать, что Ольга не испытывает к мечтателю Обломову никаких чувств. Но скорее, она хочет любить того человека, которого она в будущем сделает из Ильи Ильича. Она получает удовольствие от нравоучений, воспитания Обломова. Она не способна полюбить его таким, какой он есть. Ольга Сергеевна стремится изменить его. Обломов это понимает. И это понимание становится для него невыносимым. Между ними происходит разрыв.

Обломов и Ольга

Анализ романа И.А. Гончарова «Обломов»

Ольга – героиня нового времени. Музыка соединяет Обломова и Ольгу еще до личной встречи. Штольц, узнав о самой дорогой Илье мелодии, поражен совпадением: «Ты любишь эту арию? Я очень рад: ее прекрасно поет Ольга Ильинская. Я познакомлю тебя – вот голос, вот пение!» Илья Ильич безошибочно «узнает» свою суженую, как узнавали герои любимых им сказок. «Посмотрите в зеркало, – продолжала она, с улыбкой указывая ему его же лицо в зеркале, – глаза блестят, боже мой, слезы в них! Как глубоко вы чувствуете музыку!..» «Нет, я чувствую… не музыку… а… любовь!» – тихо сказал Обломов <?…>. Ольга поняла, что у него слово вырвалось, что он не властен в нем и что оно – истина». В своем ответном чувстве героиня быстро взрослеет: «Она как будто слушала курс жизни не по дням, а по часам… С ней совершилось то, что совершается с мужчиной в двадцать пять лет при помощи двадцати пяти профессоров, библиотек…» Итак, если духовному становлению мужчины нужно помогать, а непродуманное руководство грозит бедой (как мы это видели на примере Александра Адуева), для девушки существует другое условие: не мешать. Это условие исполнилось в жизни Наденьки Любецкой, которая послужила первым наброском образа новой женщины. Это условие случайно реализовалось в судьбе героини «Обломова». Про родителей Ольги не говорится ни слова – должно быть, она их потеряла в детстве. Тетка, чопорная светская барыня, строго соблюдая приличия, на самом деле мало обращала внимания на племянницу.

Но одной свободы мало: необходимы богатые духовные задатки. «Ни жеманства, ни кокетства, никакой лжи, никакой мишуры, ни умысла! – с восхищением восклицает автор. Понятно, что подобная девушка не пользуется успехом в лицемерном светском обществе – «зато не одну мазурку просидела она одна, не скрывая скуки. <?…> Говорила она мало, и то свое, неважное – и ее обходили умные и бойкие «кавалеры»; небойкие, напротив, считали ее слишком мудреной и немного боялись. Один Штольц говорил с ней без умолка и смешил ее». Так начинается ряд реминисценций «Евгения Онегина» Пушкина. По поводу цитированного эпизода вспоминается поведение Татьяны на светском балу в Благородном собрании и ее «неблагосклонная» оценка «архивными юношами» – самыми модными кавалерами. Ее безыскусное обаяние и прелесть могут быть замечены только равными ей по духу людьми. Штольц, как «Вяземский» в романе Пушкина, «душу ей занять успел». Незаурядность Ольги становится рельефнее благодаря этой постоянной параллели. И благодаря контрастному противопоставлению, которое она мысленно проводит между своим поведением и манерой некоей «Сонечки». Сама Сонечка на страницах романа так и не появится. Зато читатель знает, как поступила бы при таких обстоятельствах обыкновенная светская барышня. Самостоятельной искренней Ольге жизнь так легко не дается. Ее сравнения с подругой неизменно заканчиваются печальным рефреном «счастливая Сонечка». Но это смотря что считать счастьем…

Главное в новой женщине – стремление к равенству с мужчиной. Ну а равенства быть не может без равного уровня образованности. «Зачем нас не учат этому? – с задумчивой досадой говорила она, иногда с жадностью, урывками, слушая разговор о чем-нибудь, что привыкли считать ненужным женщине», от «двойных звезд» до «школ живописи». В этом вопросе – крик души современной ей женщины, обреченной ограничить свой кругозор узкими рамками семьи и «пристойных» девушке знаний. Скоро русские девушки начнут бегать из дому, доводя до отчаяния родителей. Будут венчаться фиктивным браком, чтобы иметь возможность учиться… Скоро, скоро появятся женские курсы и другие учебные заведения. Но это случится уже ближе к шестидесятым годам. Так что Ольга опередила свое время. Ей приходится требовать поделиться знаниями Штольца, Обломова: «Всего мучительнее было для него, когда Ольга предложит ему специальный вопрос <?…>; а это случалось с ней часто <?…> просто из желания знать, в чем дело…»

Первая же встреча дарит Обломову невиданный жизненный подъем: «Давно не чувствовал он такой бодрости, такой силы, которая, казалось, вся поднялась со дна души, готовая на подвиг…» Описание его душевного состояния автор перемежает комментарием: «с ужасом думал он», «с ужасом сказал он», «лицо у него подернулось нерешительностью». Чего больше в этом страхе – трепета за любимую или обывательского благоразумия? В разгар страсти, после объяснения, он пишет странное послание. Обломов выражает сомнения в ее чувстве: «Посмотрите на меня, вдумайтесь в мое существование: можно ли вам любить меня, любите ли вы меня?» Он отстаивает необходимость разлуки: «Прощайте, ангел, улетайте скорее, как испуганная птичка летает с ветки, где села ошибкой…!» Затем пробирается в парк, чтобы увидеть ее реакцию (как нетрудно угадать, это были слезы). Оскорбленная Ольга называет его поведение эгоизмом – «у вас нет сердца». А после примирения продолжает: «В письме этом, как в зеркале, видна ваша нежность, ваша осторожность, забота обо мне, боязнь за мое счастье, ваша чистая совесть». Очевидно, правда где-то посередине…

Ольга не просто полюбила. Она выбрала великую цель и поставила перед собой грандиозную задачу: «Возвратить человека к жизни – сколько славы доктору, когда он спасет безнадежного больного! А спасти нравственно погибающий ум, душу?..» Поначалу кажется, что у нее это получилось: «“Жизнь, жизнь опять отворяется мне, – говорил он как в бреду, – вот она в ваших глазах, в улыбке, в этой ветке, в Саstа divа… все здесь…” – Он то с восторгом, украдкой кидал взгляд на ее головку, на стан, на кудри, то сжимал ветку». Эта ветка сирени тоже становится символом – обновления, радостных надежд, возвышенной любви. История любви Обломова и Ольги потрясла сурового немца, или вернее, австрийца Стефана Цвейга: «Широкие просторы <?…> книги наполняются светом идиллии, точно серебряным карандашом зарисованы в произведении интимные и целомудренные сцены любви, и забываешь, что их написал русский (интересно, почему? – О.Т.), такой от них исходит веселый, тихий и чистый свет». Гончаров рисует сцены и диалоги не только поэтические, но и беспечно-шаловливые – в тех случаях, когда Ольга замечает или узнает от болтуна-Захара о новых рецидивах злополучной обломовщины:

– Вы заняты были? – спросила она <?…>. «Сказал бы занят, да это Захар!» – простонало у него в груди.

– Да, я читал кое-что, – небрежно отозвался он.

– Да не ужинайте, – прибавила она серьезно.

«Захар!» – шевелилось у него в горле яростное воззвание к Захару.

– Стоит только поужинать хорошенько, – продолжала она <?…> – да полежать дня три <?…>, непременно сядет ячмень.

«Ду…р…р..ак!» – грянуло внутри Обломова обращение к Захару».

О новаторстве Гончарова при изображении чувств писал Дружинин: «Его бесподобная, насмешливая, бойкая Ольга с первых минут сближения видит все смешные особенности героя, не обманываясь нисколько, играет ими <?…>. Все это поразительно верно и вместе с тем смело, потому что до сих пор никто еще из поэтов не останавливался на великом значении нежно-комической стороны в любовных делах, между тем как эта сторона <?…> вечно существует и выказывает себя в большей части наших сердечных привязанностей». В пронизанных мягким юмором диалогах, заключена задушевная мысль Гончарова, которую он впервые выразил описанием любви Александра Адуева и Наденьки – о том, что счастье существует на свете, но оно не бывает, не должно быть одинаковым, статичным – иначе это уже не счастье. «А завтра, завтра блеснет уже другое, может быть, такое же прекрасное, но все-таки другое…»

Настоящая любовь не отвергает прозу жизни, она органично входит в повседневное бытие и придает ему смысл; минуты любви остаются прекрасным воспоминанием; постоянно утопать в облаках блаженства нельзя – иначе это тоже не счастье. Подобные размышления приходят на ум Илье Ильичу после объяснения с любимой: «Может быть, сегодня утром мелькнул последний розовый ее (любви) луч, а там она будет уже – не блистать ярко, а согревать невидимо жизнь; жизнь поглотит ее, и она будет ее сильною, конечно, но скрытою пружиной. …Поэма минует, и начнется строгая история: <?…> поездка в Обломовку, постройка дома, проведение дороги, нескончаемый разбор дел с мужиками. <?…> Кое-где только изредка, блеснет взгляд Ольги, раздастся торопливый поцелуй, а там опять на работы ехать, в город ехать». Однако сама мысль о трудах, хотя бы ради любимого существа, охлаждает Обломова. «Да ты прежде шагни два раза…», – подталкивает его Ольга. И он попытался, даже подъехал было к крыльцу присутственных мест, но, по обычаю всех лентяев, отложил дело «на потом»: «А мне и есть хочется, и жарко. Да и Ольга ждет меня… До другого раза!»

Обломов желает действовать, но первый его поступок: найти человека, на которого можно было бы переложить свои дела и снова существовать бездумно. С поразительной наивностью Обломов признается, что «ничего не знает» о своем имении и готов подчиниться «доброму» Ивану Матвеичу в выборе управляющего. Такой управляющий, по фамилии Затертый, нашелся, и в письмах из деревни сообщал то, что хозяин желал услышать: «о дороге, о мостах писал он, что время терпит, что мужики охотнее предпочитают переваливаться через гору и через овраг». Обломов не учел одного: в мире не так много людей, которые бескорыстно занимались бы чужими делами, старания Затертого и Тарантьева грозят Илье Ильичу многими бедами. Когда же необходимость собственных хлопот становится очевидной, Илья Ильич вновь безвольно склоняется в сторону дивана. Конечно, для этого приходится хитрить, прятаться, лгать, словно школьнику, не выучившему урока. Психология нашего героя подтверждает японские наблюдения писателя: ложь– прибежище слабого, безвольного, не владеющего своей судьбою человека. К удовольствию Обломова, развели мосты – еще один предлог не встречаться с Ольгой и не отвечать на докучливые расспросы.

Его бесконечные отсрочки доводят до отчаяния Ильинскую, которая предчувствует, что за этим последует. Читательское переживание последних глав выразил С. Цвейг, говоря: «Никогда не было у меня такой потребности прямо-таки вмешаться в действие, чтобы встряхнуть его (Обломова): Пробудись, пробудись, счастье пройдет мимо тебя, ты можешь еще его поймать». Но Илья Ильич уже сделал выбор. Ольге остается лишь констатировать: «Ты обманул меня, – холодно сказала она, – ты опять опускаешься <?…>. Я думала, что я оживлю тебя, что ты можешь еще жить для меня, – а ты уж давно умер. Я любила будущего Обломова! Ты кроток, честен, Илья; ты нежен <…> голубь; ты прячешь голову под крыло – и ничего не хочешь больше; ты готов всю жизнь проворковать под кровлей… да я не такая: мне мало этого <…>!» Минуту спустя, осознав жестокость своих слов, Ольга бросается к нему с извинениями. На сей раз Обломов отстраняет ее, почуяв, что все сказанное – правда, и извинения лишь продлят мучительную для каждого из них связь.

Ольга произносит приговор Обломову и… себе. Девушка сознается в грехе гордости. Недаром, оказывается, Илья Ильич сомневался в ее чувстве. При последнем свидании Ольга созналась, ему и себе: «Я узнала недавно только, что я любила в тебе то, что я хотела, чтоб было в тебе, что указал мне Штольц, что мы выдумали с ним». Ее привязанность балансирует на тонкой грани между желанием помочь и стремлением переделать, мудрой предусмотрительностью и юной нетерпимостью, самопожертвованием и «самолюбием». Так что же, надо принять дорогого человека, как он есть, смириться с его слабостями? Гончаров не хочет дать прямого ответа. Зато переносит свет авторского внимания на новую героиню…

?

Штольц

После разрыва с Обломовым у Ильинской завязываются теплые отношения со Штольцем. Сначала это всего лишь дружба. Позже она перерастает в романтические отношения. Наконец, Штольц делает Ольге Сергеевне предложение. Они яркие, деятельные, целеустремленные личности. Казалось бы, идеально подходят друг другу. Однако и со Штольцем Ильинская не становится счастливой.

Андрей Иванович увидел в Ольге благодарную ученицу. Он окружил ее вниманием, стал ее наставником. Он был для Ольги тем, кем она пыталась когда-то стать для Обломова. После расставания с Ильей Ильичом Ольга уезжает в Европу, где проводит много времени со Штольцем. Она слушает его с интересом. Он же очаровывается не только стремлением Ольги к знаниям, но и ее женственностью.

Проходят годы. У Андрея Ивановича и Ольги Сергеевны появляются дети. Со временем Штольцу становится все сложнее соответствовать мужскому идеалу Ильинской. А она же начинает страдать от скупости, немецкой рациональности мужа. И все чаще вспоминает мечтательного Обломова. Между Ильинской и Штольцем любви нет. Нет и понимания, которое, несомненно, сложилось бы между Ильинской и Обломовым, сложись их жизнь иначе. Идеал для Ольги – Илья Ильич. Однако в период их романтических отношений она была слишком молода, для того чтобы проявить больше понимания, тактичности и терпения.