«Тяжкое бремя пророчества» (Образ Поэта в лермонтовской лирике

Отношения Пушкина к поэзии – сочинение

Своё отношение к поэзии Пушкин выразил в следующих стихотворениях: «Пророк», «Поэт», «Разговор книгопродавца с поэтом», «Поэт и толпа», «Поэту», «Памятник» и другие. Однако все эти стихотворения были написаны в разный период творчества Пушкина. Согласно периодам, менялось и отношение к теме поэта и поэзии.

Лицейский период характеризовался поиском поэтом собственного пути. Это выражалось в подражании Державину, Батюшкову, и, особенно, Жуковскому. В раннем стихотворении «Городок» мы видим образ поэта-избранника, который «к солнцу воспарит, превыше смертных станет».

Подобный образ отражен и в переходном стихотворении «Лицинию» 1815 года. Пушкин изображает здесь поэта, стоящего выше земной власти, слушающего и служащего только истине.

Петербургский период начинается с переезда Пушкина в столицу, вхождения его в круг передовой молодежи и увлечения идеями будущего обновления и переустройства России.

В стихотворении «Деревня» 1819 года, состоящего из одической и элегической частей, представлено понимание поэзии как труда, но если вначале стихотворения – это труд умиротворенный и счастливый («льется дней моих неведомый поток на лоне счастья и забвенья»), то во второй части характер стиха меняется, становится более бунтарским.

Пушкин утверждает, что поэт обязан «сердца тревожить», но жалеет, что этот дар дан ему в недостаточном количестве из-за чего он не может полноценно рассказать об ужасах «рабства тощего».

В период южной ссылки Пушкина настигло увлечение романтизмом, которое было последствием не только личных обстоятельств, но и общей увлеченности молодежью того времени данным направлением, вызванным разочарованностью в жизни и государстве. В стихотворении «Разговор книгопродавца с поэтом» поэт вспоминает о времени, когда «писал из вдохновенья, а не платы».

Он уверен, что «восхищение глупца» не стоит трудов поэта, предпочитает восхищению света и гонорарам свободу. На доводы поэта умудренный книгопродавец отвечает: «Не продается вдохновение, но можно рукопись продать».

В финале стихотворения поэт признает правоту книгопродавца, однако его слова написаны в прозе, что резко переносит читателя из мира возвышенного в приземленный. В стихотворении видна попытка осмысления не просто поэтических трудов, а анализ образа вдохновения, отношений дарования и славы. Пушкин новаторски показал реалистичное отношение к поэтическому творчеству.

В стихотворении «Пророк» автор сравнивает поэта с пророком. В отличие от других стихотворений, где Пушкин использовал для разговора об искусстве и поэзии античные образы, здесь за основу взят рассказ библейского пророка Исайи, видевшего Господа.

Лирический герой произведения влачится по пустыне «томим духовной жаждой» и перед ним неожиданно появляется серафим – посланник Бога, который наделяет его «вещими зеницами» и сверхъестественным слухом.

Однако, несмотря на дары, поэт остается лежащим в пустыне трупом и только Божий глас дарит ему цель, во имя которой он живет и творит, которая придает значение всему, что он чутко и точно видит и ощущает.

Таким образом, мы видим, что Пушкин видит предназначение поэта в том, чтобы правильно использовать подаренный Богом дар, «жечь им сердца людей», показывать всю правду жизни.

Не верь себе

В 1839 году написано стихотворение «Не верь себе». Оно продолжает тему того, каким Лермонтов рисовал образ истинного поэта. Он начинает сильно меняться. Отличительными моментами можно назвать:

• Творец больше не является мучеником, который погиб от рук общества.
• Интересна форма повествования, это как бы обращение ко всем и каждому читателю в отдельности.
• Назидательность идет вперемешку с язвительностью и иронией.
• Лермонтов советует молодым творцам подавлять мотивы к творчеству, сторониться собственных эмоций.

Здесь Лермонтов бывает резок в собственных высказываниях. Он отговаривает молодых поэтов становиться таковыми, чтобы уберечь от судьбы Пушкина и наставить на другое назначение. При этом Лермонтов все равно остается несчастным. Он отказывается творить и давать талант публике. И в то же время остается лириком, тонко чувствуя момент.

Внутри писателя бурлят переживания и страсти, идет вдохновение. Но он не может поделиться талантом, в чем и заключается трагедия лирика.

Предназначение поэта – сочинение

Творчество А.С. Пушкина – это тот фундамент, на котором стоит здание всей русской литературы 19 и 20 веков. Пушкин не только новатор в области стиля и создатель русского языка, но и идейный вдохновитель большинства писателей следовавших за ним.

Гуманистический пафос его творчества, идеалы добра и справедливости явились тем источником, из которого, по словам Достоевского, сказанным спустя пятьдесят лет после смерти поэта, черпала вдохновение вся русская литература и в котором уже обозначены практически все темы и идеи ее последующего развития.

В творчестве поэта особо выделяют тему «поэта и поэзии». К этой теме относят стихотворения, в которых излагаются взгляды автора на природу поэтического дара, на предназначение поэта в этом мире, его высокую миссию.

Тема поэта и поэзии у Пушкина многомерна и включает в себя несколько компонентов. Первое, чем характеризуются взгляды поэта, это гражданская поэзия, продолжение традиции Радищева и Рылеева, выступление против крепостничества. Поэт, по Пушкину обязан выступать против рабства во всех его формах.

Наиболее ярко эти идеи отражены в оде «Вольность» и стихотворении «К Н.Я. Плюсковой». В них поэт «воспевает свободу миру», стремиться «на тронах поразить порок». Он горд тем, что не хвалил «земных богов», что сильным мира сего «кадилом лести не кадил», что он «пел на троне добродетель» и что его «неподкупный голос» «был эхо русского народа».

Свобода для Пушкина – одно из главнейших условий творчества поэта. Однако это не свобода романтической личности от норм и законов общества, не безграничная свобода, состоящая в противопоставлении себя миру. Свобода состоит в осознанном следовании своему призванию.

Характерным в этом отношении является стихотворение «Поэт», в котором Пушкин сравнивает два различных состояния поэта: первое – до того, как его посетит вдохновение, и второе – после. В первой части перед нами предстает облик вполне обычного человека, «малодушно» погруженного в «заботы суетного света». Его «лира» молчит, душа «вкушает хладный сон».

Пушкин ставит своего героя даже ниже других «детей ничтожных мира». Однако во второй части перед нами предстает совершенно иная картина. Пробудившееся вдохновение совершенно изменяет облик поэта.

Его душа, подобно орлу, пробуждается, его уже не удовлетворяют «забавы мира», его уже не интересует «людская молва», он становиться «дик и суров», удаляется от мира, «звуков и смятенья полн», чтобы дать выход своему вдохновению и сотворить Поэзию.

Однако несмотря на подобного рода описание, Пушкин, в отличие от романтиков, не рассматривает поэтический дар как заслугу личности, как проявление исключительности отдельного человека. Индивидуализм чужд его философии. По Пушкину, поэтический талант – лишь Божественный дар, а поэт – проводник «божественного глагола» в нашем мире.

В этом смысле поэт – служитель Бога, и для него в момент принесения «священной жертвы» звучит только «глас свыше». Для него перестает существовать остальной мир, «народные кумиры» не властны над ним. Но это не печать «богоизбранности» или некой исключительности. Поэт лишь человек, обладающий более чутким слухом, чем остальные люди.

Подтверждением сказанного и одновременно его развитием может служить другое стихотворения Пушкина – «Пророк».

Стихотворение также состоит из нескольких частей. В первой части описывается состояние «пророка» до того, как «Бога глас к нему воззвал». Он, «томимый духовной жаждой», «в пустыне мрачной влачился».

Во второй части описывается его встреча с посланником Бога – «шестикрылым серафимом», который производит с ним определенные действия – выражается «грешный язык, и празднословный, и лукавый» и вставляет на его место «жало мудрыя змеи».

Посланец Бога наделяет поэта способностью слышать и чувствовать то, что раньше было для него недоступно. Его восприятие мира меняется, поэт становиться открыт миру, чувствует с ним неразрывную, ограниченную связь.

Вместо сердца ему в грудь помещают горящий уголь, так как только с горячим, неравнодушным сердцем должен и может говорить людям слово истины. В третье части поэт слышит «Бога глас», который «взывает» к нему, побуждая «видеть» и «внимать» и, «обходя моря и земли, глаголом жечь сердца людей».

Облик поэта и его внутренняя суть совершенно меняются. Его душа пробуждается, он «исполняется волей» Божьей. Поэт, таким образом, не принадлежит себе, он лишь проводник, через который Бог дарит людям красоту и гармонию.

Итак, тема поэта и поэзии одна из центральных тем в творчестве Пушкина. Его понимание предназначения поэта и сущности поэтического дара глубоко гуманистично и связано с понятием свободы.

Поэт, по Пушкину, — это человек, наделенный более чутким слухом, чем другие, который среди «шума суетного мира» может услышать «глас Божий» и поведать о нем остальному миру.

Характерно в этом отношении также стихотворение «Поэт и толпа», где Пушкин показывает своего антипода – поэт, не делающий снизойти до народа, понять его настроение.

Романтической поэтике, философии индивидуализма, трагическому видению предназначения поэта и фатальному одиночеству романтического героя Пушкин противопоставил высокий гуманизм, основанный на принятии законов бытия, идеи Божественности и благословенности жизни во всех ее проявлениях, а также возвысил поэзию до великого дела служения людям.

«На смерть поэта»

1837 год стал знаковым для истории русской литературы и культуры России в целом. В этом году умирает Александр Пушкин. Спустя некоторое время Лермонтов реагирует на событие стихотворением «На смерть поэта». Характерно, что 1837 год отмечен в классическом литературоведении как год перехода автора к качественно другой поэзии – начало зрелого периода творчества. «На смерть поэта» входит в цикл произведений о поэзии, однако, образ поэта в лирике Лермонтова складывается постепенно, пополняясь новыми смыслами.

Стихотворение «На смерть поэта» можно разделить на две части. Они различны по настроению и по способу написания. Первая часть – элегия, написанная четырёхстопным ямбом. Здесь сказано о горечи утраты. Несмотря на общее минорное настроение, вопросительные предложения достаточно резкие и язвительные, а восклицания лишь усиливают напряжённость. Уже в этом отрывке сказано, что истинным убийцей был не дуэлянт, убивший физическую оболочку, а общество, загонявшее талант Пушкина (тут образ Поэта неразрывно связан с образом Александра Сергеевича) в рамки.

«Не вынесла душа поэта Позора мелочных обид, Восстал он против мнений света Один, как прежде… и убит!»

Вновь звучит мотив одиночества, прошедший красной нитью через всё творчество Лермонтова. Этот мотив служит связующим звеном между лермонтовским понимание гения Пушкина и романтической традицией. Во второй части, имеющей сатирическую направленность, четырёхстопный ямб чередуется с пяти- и шестистопным, что делает стихотворение более живым и подвижным. Вопросительные и восклицательные интонации разбавлены сопоставлениями, задумчивым настроением, лёгким упрёком самому поэту, открывавшим свой талант невеждам. В финале стихотворения автор снова обращается к высшему свету, вновь обвиняет их в смерти поэта. Здесь говорится о Страшном суде, перед которым равны все, и на котором преступники ответят за содеянное.

Пушкин о поэзии – сочинение с цитатами

Тема поэта и поэзии была ведущей в творчестве А.С.Пушкина на протяжении всей его жизни. В то время, как менялись идеалы свободы, творчества, вдохновения и счастья поэта, тема поэтического назначения поэта и поэзии в общественной жизни оставалась постоянной.

Уже в период раннего творчества Пушкин с немалой долей иронии выражает свое мнение о поэтах-современниках. Показательно стихотворение «Лицинию», которое отражает отношение поэта к российской действительности, предвосхищает политческий цикл петербургского периода. Здесь возникает образ поэта, стоящего выше греховной земной власти, послушного лишь правде:

В сатире праведной порок изображу

И нравы их веков потомству обнажу.

Так, в момент наивысшего раздражения несправедливостью, мелочностью взглядов и придирчивостью большинства своих критиков, не понимавших истинных задач литературы, Пушкин со всей ясностью поэтической мысли оттачивает в своем творчестве тему предназначения поэта и поэзии.

Поэт, не в силах следовать отсталым эстетическим воззрениям своего времени, не пожелал также идти навстречу требованиям света, видевшего в литературе средство для нравоучений в духе верноподданнической морали.

В стихотворениях «Поэт», «Поэт и толпа», «Поэту» Пушкин провозглашает идею свободы и независимости поэта от толпы, черни, понимая под этими словами светскую чернь, людей, глубоко равнодушных к истинной поэзии. Призыв к поэту «идти дорогою свободной» вовсе не означал, что Пушкин выступал проповедником «искусства для искусства». Дело было в другом: поэт презирал авторов, пишущих бесцельно.

Провозглашение А.С.Пушкиным идеи свободы поэта и его искусства было вызвано не тем, что поэт действительно лишал поэзию общественной роли, отрывал искусство от общественной жизни, а тем, что он хотел сохранить независимость своего таланта от посягательств со стороны правящих кругов и общественного мнения.

Вся деятельность великого поэта, его взгляды на задачи поэзии говорят о защите Пушкиным идеи служения искусству, поэзии, жизни, обществу. Поэт призван, подобно пророку, «глаголом жечь сердца людей». Еще в оде «Вольность» Пушкин сформулировал одну из основных задач поэта:

Хочу воспеть Свободу миру,

… На тронах поразить порок.

Реалистическая нота звучит впоследствии в стихотворении «Эхо». В нем поэт развивает мысль о том, что подобно эху, поэт в своем творчестве должен отражать все происходящее в реальности, особенно на родине.

Безусловно, наиболее ярким лирическим произведением, отражающем тему предназначения поэзии, является стихотворение «Пророк». Перед нами поэт, томимый жаждой, который неожиданно превращается в пророка.

Волшебные метаморфозы, происходящие с поэтом, превращают его в носителя великой поэтической идеи. Приобретенный вновь жар сердца заставляет его проповедовать истины, известные только ему. Оживляя героя, бог дает ему указание:

И, обходя моря и земли,

… Глаголом жги сердца людей.

Таким образом, Пушкин говорит читателю о богоизбранности поэта, его особом даре видеть и замечать явления жизни намного более чутко, чем окружающие, осмысляя происходящее вокруг глубже и мудрее. При этом перед пророком стоит задача – нести правду в народ, воплотив ее в поэзию.

Неоднократно задумывается поэт над вопросом: а нужны ли народу эти истины? Неожиданно к поэту приходит понимание того, что семена провидения падают на бесплодную почву. Так поэт оказывается один на один с враждебной толпой, не понимающей его поэтического творчества.

Получается, что народу не нужна свобода («Свободы сеятель пустынный»), ведь у него в крови только одно наследие:

Ярмо с гремушками да бич.

Та же мысль звучит и в стихотворении «Поэт и толпа». По мысли Пушкина, непризнанный «толпой холодной» поэт не должен дорожить народной любовью, напротив, творчество его еще более возводится в статус избранности:

Ты царь: живи один. Дорогою свободной

… Иди, куда влечет тебя свободный ум.

В стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» А.С. Пушкин подводит своеобразный итог своему творчеству, обосновывает свои жизненные и творческие принципы.

Только искусство, по мнению великого поэта, может «прах пережить и тленья убежать», и прямое его предназначение в том, чтобы пробуждать «чувства добрые», в «жестокий век восславлять свободу». Именно этим принципам и следовал Пушкин в течение всей своей жизни.

Тема поэта в лирике Пушкина

Пушкин… Как не вспомнить знаменитого Александра Сергеевича? Это же «солнце русской поэзии», его произведения настолько просты в звучании, что душа просится петь, однако стихи глубокие в понимании, ибо мысли, изложенные поэтом, требуют анализа и размышления.

Пушкина всегда волновала тема поэта и поэзии, поэтому она и стала главенствующей в его творениях. Александра Сергеевича мучили вопросы о назначении поэта, о тонкостях поэзии.

В период, когда стихотворения писателя только находили своё отражение в литературе, Пушкин высказал собственную точку зрения о поэтах, что являются ему современниками. Тревожные взгляды и мысли Александра Сергеевича показаны в его творении «Лициния».

Именно оно выражает действительное отношение Пушкина к российской реальности. Появляется некий образ поэта, который стоит поверх земной власти, у которой имеется множество грехов. И этот герой послушен лишь правде, она является для него основой всего.

Писателя всегда поражала несправедливость, царившая в стране, непонимание властей, нежелание их помочь нуждающимся людям. Он ясно понимал, что взгляды на жизнь у них слишком узкие и ограниченные, думают те только о своих желаниях, заботятся о собственных интересах.

И Пушкин, не в силах мириться с подобным невежеством, осознал, как важно достучаться до каждого с помощью поэзии, открыть глаза, внести ясность в запутанные мысли. Главной задачей писателя стало донесение правды и истины до людей при обращении к поэзии.

Так, Александр Сергеевич в собственном творчестве оттачивает тему поэта. Однако критикам, которые решались ознакомиться с его стихами, не нравилось: то, в какой форме излагает содержание Пушкин. То, что он пишет, то, как он это пишет…

Примечательно, что поэт не поддался негативным откликам в его адрес, а продолжил, отличаясь от всех остальных, творить в той форме и в том направлении, которое доставляло удовольствие Александру Сергеевичу!

Прослеживается в произведениях Пушкина тема свободы, независимость творца от толпы. Это замечается в стихах «Поэт и толпа», а также в известном «Поэт». Выявляет писатель жителей, которые не желают впустить в свое сердце нечто прекрасное: поэзию. Они к ней равнодушны и безразличны.

Александр Сергеевич призывал ценить и любить истинное творчество, а не обращаться к авторам, которые пишут ради денег, то есть бесцельно. Писатель говорит, что важно «идти дорогою свободной», ибо каждый решает сам, какие в жизни нужно ставить приоритеты. Интересно, что Пушкин всегда старался отделить поэзию от общественности, так как искусство и толпа безграмотная просто несовместимые друг с другом понятия.

Пушкин видел себя в служении поэзии, искусству, тому, что вносит в сердца людей возвышенные чувства, обогащает их души, делает каждого чище. Его миссия заключалась в том, чтобы «глаголом жечь сердца людей».

И самое потрясающее воображение стихотворение Александра Сергеевича – это «Пророк», что явно отражает тему предназначения поэта. Перед глазами появляется томимой жаждой герой, который нежданно-негаданно обращается в пророка, который призван вершить судьбы людей.

В творении Пушкина прослеживается мысль, гласящая, что истинный поэт считается избранником Бога! И в стихотворении перед поэтом особая задача: верой и правдой нести правду к жителям, отразив все в незыблемой поэзии.

И в последнем важном творении «Я памятник воздвиг себе нерукотворный» Александр Сергеевич ставит точку, подводя итог своей поэзии. И, как выяснилось, только искусство, как считает Пушкин, способно обосновать творческие и жизненные позиции, принципы. Так и вошел в литературу великий поэт, озаряющий собственными произведениями сердца и мысли людей!

ОБРАЗ ПОЭТА

№ 2008 / 9, 23.02.2015

Кто умеет
метать в пустоту, Поражая незримые цели
? Из приведённых строк видно, что настоящий поэт (художник вообще, и в частности, художник слова), по Юрию Кузнецову, в отличие от просто стихотворца, должен не только «попадать», но уметь «метать в
пустоту
», «поражая
незримые
цели». То есть, «стреляя» как бы наугад, не имея определённой, очевидной цели при создании творения, достигать непонятного, невидимого и даже неизвестного заранее, но тем не менее вовсе не случайного, а именно необходимого. Иными словами, как в сказке, «пойти туда, не знаю куда» и «принести то, не знаю, что». И чтобы это что оказалось – «то самое»… Возможно ли такое? Сразу предлагаю спросить у Пушкина. (Без всякой иронии: ведь во всём, что касается природы поэзии и образа подлинного поэта, в русской культуре заслуженно принято сверяться с ним). И, действительно, у Пушкина есть стихотворение на этот случай:О чём, прозаик, ты хлопочешь? Давай мне мысль, какую хочешь: Её с конца я завострю, Летучей рифмой оперю, Взложу на тетиву тугую, Послушный лук согну в дугу, А там
пошлю наудалую, И горе нашему врагу
! Отметим, что соотнесение прозаика с поэтом во многом аналогично сравнению поэта со стихотворцем, который «мелко дышит». Это хорошо понимал Юрий Кузнецов, когда, например, говорил о том, что только поэзия «может воссоздавать поэтическую реальность, не похожую на реальность окружающего мира», «а высшее достижение прозы – это слияние с реальными ощущениями жизни» (из интервью с В.Бондаренко о поэме «Сошествие в Ад»). Но вернёмся к стихотворению Пушкина «Поэт и прозаик». Поэт стреляет «наудалую» (синоним – «наугад»), при этом уверен, что цель, о которой он ещё и не знает, будет поражена. Интересно, что образ поражения незримой цели у Юрия Кузнецова возник уже в раннем стихотворении из самой первой книги «Гроза» (Краснодар, 1966). Это мало оценённое и практически обойдённое вниманием критики, да, судя по всему, и самим автором, стихотворение «Роща дыбом стоит…». Кузнецов его никогда публично не вспоминал и ни разу со времён опубликования в первой книге не переиздавал. Стихотворение, действительно, переполнено метафорами, от увлечения которыми зрелый поэт старался уходить, ссылаясь вслед за Блоком на «духовное одичание метафоризма». Но, между тем, в стихотворении этом не только обозначена одна из необходимых для поэта способностей – способность удивляться:
Удивляться не перестану
–

Я не просто деревья увидел, А из листьев густые фонтаны, Что бурлят у реки Над ежами речных камышей.

Здравствуй, мир

В снегопадах цветущих акаций, С шестернями подсолнухов, С полной скуластой луной!
Как хочу я тебе Всю жизнь удивляться! Как хочу я, чтоб люди Удивлялись вместе со мной!
Но помимо этого, в нём среди метафорической россыпи, один образ оказался, во-первых, по-настоящему символическим, а во-вторых – имеющим самое непосредственное отношение к тому, что мы рассматривали выше в стихотворении «Экспромт». Речь идёт как раз о пропущенных выше строках:Удивляться не перестану –
Брошу с берега камень – По воде разойдётся кругами мишень.
Это не просто метафора. Мишень здесь не искусственное изобретение человека, не разноцветные круги, нарисованные на бумаге и висящие в тире, а нечто универсальное, неотъемлемое от действительности и природы – точка середины, место

Бог… не врёт, разбивая свои зеркала… Ведь и Юрий Кузнецов ушёл из жизни от сердечного приступа, когда, справившись с грандиозными поэмами «Путь Христа» и «Сошествие в Ад», начал писать поэму о Рае… А образ поэта как мишени появился у него ещё в 1969 году («Поэт»):Спор держу ли в родимом краю, С верной женщиной жизнь вспоминаю Или думаю думу свою – Слышу свист, а откуда – не знаю.

Соловей ли разбойник свистит, Щель меж звёзд иль продрогший бродяга? На столе у меня шелестит, Поднимается дыбом бумага.

Одинокий в столетье родном, Я зову в собеседники время. Свист свистит всё сильней за окном – Вот уж буря ломает деревья.

И с тех пор я не помню себя: Это он, это дух с небосклона! Ночью вытащил я изо лба Золотую стрелу Аполлона.

В поэта летит стрела, пущенная богом искусств. Он
заранее слышит
свист стрелы, ещё не видя её, и не зная, откуда этот свист. То есть
сам оказывается незримой мишенью, сам же предчувствует и попадание этой стрелы
. Если свой «случайный» символический образ из стихотворения «Роща дыбом стоит…» Юрий Кузнецов упустил из виду, то следующее стихотворение из раннего творчества он уже помнил хорошо и именно его считал своим первым символом («Бумажный змей», 1965):Бумажного змея пускаю стремглав,
Без цели и дальнего смысла.
Обрывки газет, на нить нанизав, Я ввысь посылаю, как письма.

А он ни за что не вернётся в мой дом! На письма ответа не будет. Его различаю я в небе с трудом…

Меня он забудет, забудет.

А может быть, змея совсем уже нет? Но слышу я: дёргаясь прытко, Натянута тонкая-тонкая нить – Та, к детству ведущая нитка.

Давно я оставил четыре стены, Бегу под ударами сердца. Летят и летят вдоль по ветру стихи, Как письма в далёкое детство.

Куда он взмывает, мой мир молодой, Наверно, с земли и не видно.

Вот только сильнее мне режет ладонь Суровая длинная нитка. В этом стихотворении снова нам является образ поэзии («летят и летят вдоль по ветру стихи») как достижения чего-то незримого («наверно, с земли и не видно»), о чём заранее не было известно («без цели и дальнего смысла»). Кузнецов, как уже сказано, это стихотворение ценил, относился к нему с вниманием, поэтому часто переиздавал и неоднократно редактировал. И надо отметить, что важная в контексте нашего хода мысли строка «Без цели и дальнего смысла» появилась уже в самой последней версии (до этого был вариант «Как он поднимается быстро»). Это знак того, что и для самого поэта, уже зрелого (рассматриваемый вариант «Бумажного змея» опубликован в последнем авторском сборнике поэзии Юрия Кузнецова «Крестный путь», 2003 г.), тот смысл, который подчёркиваем мы, был важен. Само то, что речь идёт о «письмах в далёкое детство», тоже имеет отношение к нашему рассуждению. Вспомним про «самую первую в жизни мысль» и про необходимое для поэта удивление, которое в детстве является самым естественным качеством. Запущенный без цели и смысла змей (стихи) обретает этот смысл, когда герой ощущает его в качестве послания (писем) к своему началу – «в далёкое детство». Получается снова –
сочетание
якобы
«случайности»
(неопределённости, бесцельности) и
необходимости
(«только сильнее мне режет ладонь суровая длинная нитка»). А между ними – невидимая
следственно-причинная
(именно так!)
связь
, которая и составляет
тайну поэзии
. В наше рассмотрение можно добавить и ещё два стихотворения Кузнецова. Первое – это «Прощание с Краснодаром» (1966), – где поэт «бросает в промозглый
туман
роковую перчатку». То есть бросает вызов, сам пока ещё
не зная чему
. Второе – стихотворение «Сонет» (1999) –Я жизнь напряг и мыслить кровь заставил, И
мимо старых притч
пошёл на взыск.
Как дискобол, метнул
свой лунный диск, Так
в небеса я мысль свою направил…Узнать, что умолчал апостол Павел
, – Вот подвиг духа! Вот
смертельный риск
! – Здесь вместо стрелы – мысль, запущенная в небеса. Последствия этой мысли, обращенной к запретным тайнам бытия, неизвестны – и это на самом деле смертельный риск. «Моя поэзия, – пишет Кузнецов в автобиографии, – вопрос грешника, и за неё я отвечу не на земле». Интересно, что с прослеженным нами кузнецовским образом поэзии почти дословно совпадает то, как на собственном опыте описывает творческий процесс классик американской поэзии 20-го века Роберт Фрост. В сборнике «Писатели США о литературе» есть его статья, где речь идёт о том, что подлинный поэт никогда заранее не знает, чем закончится его стихотворение, но при этом у настоящего стихотворения в его движении «есть разрешение, которое,
хотя и оставалось невидимым, было предопределено…
». Таким образом, мы видим, что рассмотренный нами образ поэзии является не только устойчивым в творчестве самого Юрия Кузнецова, но и подтверждается со стороны других поэтов, и поэтов значительнейших. Это прибавляет уверенности, что наше рассуждение имеет корни, основания в действительной природе поэтического творчества. В заключение хочется ещё раз вспомнить о «третьем тысячелетии», о «прорыве», к которому так стремился Юрий Кузнецов, имея в виду место в будущем своей страны и своего народа. Кузнецов понимал, что сохранится тот народ, который не утеряет собственный духовный код, собственный национальный миф. Русский миф может закрепить и передать прежде всего русский поэт – певец и выразитель своего народа. А как у нас сейчас обстоят дела с поэзией, литературой? Можно ли увидеть в магазине и купить обозначенные выше кузнецовские книги, хотя бы те, что вышли в самое последнее время? Складывается ощущение, что уровень образования год от года всё хуже. Дух у русских людей всё жиже. Поэзию знают и читают всё меньше. Бестолковые ток-шоу молодёжь смотрит всё больше. Физическое здоровье народа иссыхает, болезни молодеют… Чего ожидать впереди? Разрывы, бездны, пустота. То, чего так много в стихах поэта и что он пытался одолеть своим могучим поэтическим дерзновением. Однако Кузнецов запустил-таки стрелу своей мысли, своей поэзии в эту пустоту… А значит, у нас есть надежда.Евгений БОГАЧКОВ

Добавить комментарий Отменить ответ