Конспект статьи григорьева после грозы островского

Первая русская революция — «генеральная репетиция 1917 года»

Некоторых героев играли люди, специально для которых драматург писал роли. Например, в Катерину перевоплотилась актриса Любовь Никулина-Косицкая, Кабаниху сыграла Надежда Рыкалова, а Варвара Бороздина даже подарила имя героине пьесы. «Гроза» Островского была поставлена в Малом театре 16 ноября 1859-го Публика была в восторге, пресса пестрела хвалебными рецензиями.

Что говорит Писарев о формировании этого типа в русской жизни? В какой мере его рассуждения соответствуют положению о том, что среда и воспитание ребенка определяет его характер?

Чтобы лучше понять, какими доводами они руководствовались, давайте послушаем сообщения, подготовленные ребятами.

Но, следя за нею во все продолжение романа, мы находим, что она постоянно верна себе и своему развитию, что она представляет не сентенцию автора, а живое лицо, только такое, каких мы еще не встречали. В ней-то более, нежели в Штольце, можно видеть намек на новую русскую жизнь; от нее можно ожидать слова, которое сожжет и развеет обломовщину…»).

Нужен конспект по Григорьеву о «Грозе» Островский

Гоголь и Островский — оба с прочно сложившимся мировоззрением, сходным по своей сущности, но различным по своим оттенкам. Мировоззрение Гоголя имело характер отвлеченный, тревожный и болезненно юмористический.

При этом Добролюбов был чутким ценителем прекрасного, человеком, способным глубоко проникать в суть художественного произведения.

Ни одно по-настоящему талантливое произведение не оставляет никого равнодушным: одни восхищаются им, другие – высказывают критические суждения. Так произошло и с драмой Островского «Гроза». Поклонники писателя называли ее поистине народным произведением, восхищались решительностью и смелостью Катерины; но были и те, кто отзывался довольно резко, отказывая героине в уме.

Не перечит мужу, относится к нему ласково. Первоначально в ней живы традиционная покорность и послушание мужу и старшим в семье, но острое чувство несправедливости позволяет шагнуть навстречу «греху». Она говорит о себе, что «неизменна по характеру и на людях, и без них». В девушках Катерина жила вольно, маменька её баловала.

Стану ли я беспокоиться? из чего мне?.. И кому я это говорил? Не ты ли с детства ходил за мной? Ты все это знаешь, видел, что я воспитан неясно, что я ни холода, ни голода никогда не терпел, нужды не знал, хлеба себе не зарабатывал и вообще черным делом не занимался». И Обломов говорит совершенную правду. История его воспитания вся служит подтверждением его слов.

Н. Островского «Гроза» в 10-м классе. «Луч света» или «Привлекательная иллюзия»? Трактовка образа Катерины в русской литературной критике (Н.А. Добролюбов, Д.И. Писарев, А.А. Григорьев, М.А.

И это-то именно было сильнее всего почувствовано в произведении массою, и притом массою в Петербурге, диви бы в Москве, – массою сложною, разнородною, – почувствовано при всей неизбежной (хотя значительно меньшей против обыкновения) фальши, при всей пугающей резкости александринского выполнения[8].

Урок-дискуссия по драме А.Н. Островского «Гроза» в 10-м классе. «Луч света» или «Привлекательная иллюзия»? Трактовка образа Катерины в русской литературной критике (Н.А. Добролюбов, Д.И. Писарев, А.А. Григорьев, М.А.

Критическая статья «Луч света в темном царстве» была написана Николаем Добролюбовым в 1860 году и тогда же опубликована в журнале «Современник».

Критика А. А. Григорьева: После «Грозы» Островского

«Письма к Ивану Сергеевичу Тургеневу»

Пьеса А. Островского «Гроза» после своей постановки на сцене породила множество откликов и споров. Отзывы критиков были неоднозначными и часто противоречивыми, что вызвало целую полемику среди писателей-публицистов. Поэт А. Григорьев не относится к числу критиков-публицистов, что и сам охотно признает. Статью А. Григорьева нельзя назвать в полной мере рецензией. Скорее, это просто мысли о творчестве Островского вообще и о «Грозе» в частности.

Полного разбора и пересказа пьесы в статье нет. Автор подробно анализирует все творчество Островского, высказывая свое мнение по поводу развития идей, заложенных в пьесах писателя. Он пишет, что Островский рисует широкое плотно народной жизни, не впадая в комизм. Поэт не согласен с мнением демократических критиков, которые считали Островского, прежде всего, обличителем «темного царства» самодурства и даже сатириком. Для Григорьева более важна не сатира, не обличение, а народный дух, который он увидел во всех пьесах Островского и в «Грозе» тоже. Автор призывает не обличать, а «смириться перед народной правдой», перед жизнью. В противном случае критики станут только непрошеными и никому не нужными «учителями жизни», по сути, никакими учителями и не являясь.

А. Григорьев считал, что демократические критики подгоняют творчество Островского под свои теории, а жизнь, показанная в его пьесе, шире и глубже теорий. Он считает, что Островский не столько критикует и обличает пороки, сколько показывает народную жизнь во всех ее проявлениях. Показывает подробно, с добрым юмором, а не со злой сатирой. И часто с любовью и сочувствием к своим героям. Здесь показано не только и не столько самодурство, сколько сама жизнь во многих своих разнообразных проявлениях. Ключевым словом к творчеству писателя А. Григорьев считает не «самодурство», а «народность». Народность – это культура крестьянства и купечества, близость к земле и традициям, естественный ход общественных отношений

Попутно А.Григорьев спорит в своей статье с Добролюбовым, который считал Катерину «протестным характером» и бунтаркой.

Для демократических критиков важны были общественные взаимоотношения, отраженные в художественном произведении, а главное – социальный протест. А для А.Григорьева было более важно развитие человеческой души. Поэтому трагизм пьесы для него отходит на второй план, а на первом – красота и поэтичность русской природы, подробности провинциальной жизни и быта.

По мнению А.Григорьева пьесы Островского отражают в себе целый народный мир, со всеми его противоречиями. А Островского он считает, прежде всего, народным поэтом, а уж во вторую очередь — критиком общественных недостатков. Поэтому одним из самых важных моментов для поэта была сцена свидания Катерины и Бориса в овраге, недалеко от Волги. По мнению А. Григорьева это одна из самых поэтичных сцен в пьесе, вся проникнутая народным духом и народной культурой. Если еще первое и второе действие можно было хоть как-то назвать словом «обличение», то сцена свидания в третьем действии описывается только словом «поэзия».

(Фрагмент из драматической постановки)

Свой взгляд на эту пьесу и на другие пьесы Островского А. Григорьев называл идеально–художественным. В противовес другим взглядам на искусство: реальному, который стремится загнать все художественные произведения в теоретические рамки и эстетическому, исповедывающему принцип «искусства для искусства». И то, и другое поэт считал неприемлемым. Для него самым главным критерием был принцип «народности», который в полной мере воплотился в «Грозе».

Для А. Григорьева пьеса «Гроза» не олицетворение «темного царства», а поэтическое царство народной жизни. Рамки теории «темного царства» слишком узки для этой драмы, она намного шире и глубже по смыслу.

Принципиальное несогласие с Добролюбовым по пьесе «Гроза»

Непоколебимость своих литературных убеждений Григорьев подтверждает и в других программно-теоретических работах: в статье «Несколько слов о законах и терминах органической критики» 1859) и в позднем цикле «Парадоксы органической критики» (1864).

Статья под таким названием появилась в июльском и сентябрьском номерах «Современника» за 1859 год. Она была подписана обычным псевдонимом Н. А. Добролюбова — Н. — бов.

Это стихотворение, верно выражавшее настроение кружка, но вызывающее по форме, дало враждебной критике повод к новым насмешкам над Григорьевым. Исключительна по своей грубости была насмешка М. А. Дмитриева.

Одним из основных критиков журнала стал А. А Григорьев, который после нескольких лет журнальных скитаний нашел более или менее подходящую трибуну для высказывания своих излюбленных эстетических суждений.

Вторая премьера «Грозы» состоялась 2 декабря 1859 года уже в Петербурге. На этот раз для зрителей распахнул свои двери Александринский театр. Публика восприняла спектакль благосклонно. Критики особенно отмечали Александра Мартынова, который раскрыл свой талант в роли Тихона.

Катерина – не «луч света»

Спустя год после петербургской премьеры пьеса перешла в репертуар Мариинского театра, а оттуда — на провинциальные сцены. В 1860-м «Гроза» вышла в печать: сперва она появилась в журнале «Библиотека для чтения», а затем — отдельным изданием.

Богатая купеческая вдова, проникнутая староверческими убеждениями. «Всё под видом благочестия», по словам Кудряша. Заставляет чтить обряды, слепо во всём следовать старым обычаям. Домашний тиран, глава семьи. Понимает в то же время, что рушится патриархальный уклад, заветы не соблюдаются — и потому ещё жестче насаждает свой авторитет в семье. «Ханжа», по словам Кулигина.

Странница, которая подлаживается под понятия Кабанихи и стремится испугать окружающих описанием неправедного образа жизни за пределами города, внушая, что жить счастливо и в добродетели они могут только «в земле обетованной» Калинова.

Статья посвящена драме Островского «Гроза». В начале её Добролюбов пишет о том, что «Островский обладает глубоким пониманием русской жизни».

Дело в том, что характер Катерины, как он исполнен в «Грозе», составляет шаг вперед не только в драматической деятельности Островского, но и во всей нашей литературе.

Каждое человеческое свойство имеет на всех языках по крайней мере два названия, из которых одно порицательное, а другое хвалительное, – скупость и бережливость, трусость и осторожность, жестокость и твердость, взбалмошность и страстность, и так до бесконечности.

За каждую мысль свою она боится, за самое простое чувство она ждет себе кары; ей кажется, что гроза ее убьет, потому что она грешница; картина геенны огненной на стене церковной представляется ей уже предвестием ее вечной муки…

Аполлон Александрович Григорьев (1822-1864)

Николай Александрович Добролюбов (1836-1861)

— Этот человек сыграл ключевую роль в творческой судьбе А. Н. Островского. Его анализ и трактовки произведений драматурга, в том числе и драмы «Гроза» во многом повели за собой общественную мысль того времени. Обозначенное критиком «тёмное царство», населённое противоборствующими сторонами — богатыми и бедными, старшими и младшими, своевольными и безответными, стало одним из главных полюсов литературного восприятия драмы «Гроза». Верной оказывается расхожая фраза о том, что литературу создают не писатели, а читатели. Именно от их восприятия зависит дальнейшая судьба произведения.

В 1860 г. Добролюбов откликается на постановку «Грозы» статьёй «Луч света в тёмном царстве». Он продолжает размышления о «глубоком понимании русской жизни и великом умении изображать резко и живо самые существенные её стороны ».

Добролюбов услышал ободряющие -нотки в общей канве произведения: «В “Грозе” есть даже что-то освежающее и ободряющее. Это “что-то” и есть, по нашему мнению, фон пьесы, обнаруживающий шаткость и близкий конец самодурства» . По мнению критика, эпоха Кабаних и Диких, пусть медленно и болезненно, уходит в прошлое. Да, позиции тиранов и самодуров пока крепки, но они сами уже чувствуют приближение кончины.

Особого внимания в статье Н. А. Добролюбова «Луч света в тёмном царстве» удостоилась личность (характер) Катерины. По мнению критика, главная героиня стала воплощением обновлённых энергичных и деятельных людских натур, которые должны были придти на смену угнетённому сословию и установить справедливые порядки. Катерина — это русский характер, поражающий читателя своим сильным противостоянием самодурству. Основная ценность такой натуры — сосредоточенность и решительность. Цельность личности заключается в результате выбора — ничтожно пресмыкаться или умереть? Ответ: умереть, но не быть сломленным. Добролюбов называет это типичным русским характером.

Именно за терпение, принципиальность и решимость критик называет Катерину «лучом света». Эта женщина готова идти до конца, восстав против угнетения и произвола.

Н. А. Добролюбов «Луч света в тёмном царстве»

…Уже и в прежних пьесах Островского мы замечали, что это не комедии интриг и не комедии характеров собственно, а нечто новое, чему мы дали бы название «пьес жизни»… Мы хотим сказать, что у него на первом плане всегда общая, не зависящая ни от кого из действующих лиц, обстановка жизни.

…Решительный, цельный русский характер, действующий в среде Диких и Кабановых, является у Островского в женском типе, и это не лишено своего серьёзного значения. Поприще, на котором Островский наблюдает и показывает нам русскую жизнь, не касается отношений чисто общественных и государственных, а ограничивается семейством; в семействе же кто более всего выдерживает на себе весь гнёт самодурства, как не женщина?

…Женщина, которая хочет идти до конца в своём восстании против угнетения и произвола старших в русской семье, должна быть исполнена героического самоотвержения, должна на всё решиться и ко всему быть готова.

…Катерина вовсе не принадлежит к буйным характерам, никогда не довольным, любящим разрушать во что бы то ни стало. Напротив, это характер по преимуществу созидающий, любящий, идеальный. Она странная, сумасбродная с точки зрения окружающих; но это потому, что она никак не может принять в себя их воззрения и наклонностей… Она не будет более жертвою бездушной свекрови, не будет более томиться взаперти с бесхарактерным и противным ей мужем. Она освобождена!

Грустно, горько такое освобождение; но что же делать, когда другого выхода нет. Хорошо, что нашлась в бедной женщине решимость хоть на этот страшный выход. В том и сила её характера, оттого-то «Гроза» и производит на нас впечатление освежающее, как мы сказали выше…

В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведённый до конца, провозглашённый и под домашней пыткой и над бездной, в которую бросилась бедная женщина. Она не хочет мириться, не хочет пользоваться жалким прозябаньем, которое ей дают в обмен на её живую душу…

Аполлон Александрович Григорьев (1822-1864)

— В посланиях Ивану Сергеевичу Тургеневу А. А. Григорьев восторженно писал: «Это ведь создано так, как будто не художник, а целый народ создавал тут!». Стоит отметить, что Григорьев в своих отзывах о пьесе упоминает имя Добролюбова. Он не спорит с ним, а как бы поправляет его суждения. Григорьев уверен, что нельзя уделять так много внимания пресловутому самодурству в пьесе. Сам термин критик заменяет на довольно обширное и, по его же мнению, загадочное явление — «народность». Что же такое «народность» в понимании Григорьева? Это некая органика жизни обычных людей. Естественность общественных процессов, происходящих в общине крестьян и купечества. Близость к земле, духовное единство людей — это те натуральные ценности, которые стоит класть в основу искусства. По словам Григорьева, произведения Островского создали народный театр и, во многом, изменили взгляд общественности на русский быт. «Литература бывает народна в обширном смысле, когда она в своём миросозерцании отражает взгляд на жизнь, свойственный веема народу…». В ходе рассуждений критик проводит параллели между понятиями «народный» и «национальный». Из чего можно сделать вывод, что все человеческие пороки и добродетели, подмеченные Григорьевым в «Грозе», он считает типичной характеристикой русского человека. И, завершая свою мысль о понятии «народности», Аполлон Григорьев признаётся, что вопрос этот «чрезвычайно мудрый и, как сама жизнь,— иронический».

Полемика вокруг «Грозы» А. Н. Островского

Ведь мы ищем, мы просим ответа на страшные вопросы у нашей мало ясной нам жизни; ведь мы не виноваты ни в том, что эти вопросы страшны, ни в том, что <…> жизнь, нас окружающая, нам мало ясна с незапамятных времен.</…>

Николай Добролюбов ставит настоящей задачей своей критической статьи обратить читателя к мысли, что русская жизнь показана Островским в «Грозе» в таком ракурсе для того, чтобы вызвать «на решительное дело». И это дело законно и важно. В этом случае, как отмечает критик он будет доволен «что бы ни говорили наши учёные и литературные судьи».

Сходное с Ф. М. Достоевским понимание проблем народности и задач русской литературы и привело Григорьева к сотрудничеству в журнале «Время», в котором критик разрабатывал тему взаимовлияния народности и литературы («Народность и литература», 1861; «Стихотворения А. С. Хомякова»; «Стихотворения Н. Трагическая концовка пьесы и крик несчастного Тихона, остающегося, по его словам, дальше «мучиться», «заставляют зрителя — как писал Добролюбов — подумать не о любовной интриге, а обо всей жизни, где живые завидуют умершим».

Прежде всего вас поражает необыкновенная своеобразность этого характера. Ничего нет в нем внешнего, чужого, а все выходит как-то изнутри его; всякое впечатление переработывается в нем и затем срастается с ним органически. Это мы видим, например, в простодушном рассказе Катерины о своем детском возрасте и о жизни в доме у матери.

Аполлон Григорьев глубоко и верно понимал Островского. Но взгляды его, на драматурга в свое время не были поняты, а затем и совсем были забыты, в чем повинен был отчасти сам Григорьев, не сумевший, в силу разных причин, с достаточной полнотой и определенностью выразить своего понимания автора «Своих людей».

С Добролюбовым полемизирует Дмитрий Писарев в статье «Мотивы русской драмы». То, что первый критик величественно именует «темным царством», второй называет попросту «семейным курятником», вспоминая известную поговорку «яйца курицу не учат». И тем более Писарев не считает Катерину «лучом света».

В статье «Критика гоголевского периода русской литературы и наши к ней отношения» Дружинин сформулировал принципы своей «артистической теории» искусства.

Добролюбов продолжает разгромную критику при анализе «ненужных» героев «темного царства»: их внутренний мир ограничен в пределах маленького мирка. Есть в произведении и злодеи, описанные предельно гротескно. Таковы Кабаниха и Дикой. Однако, в отличие от, например, персонажей Шекспира, самодурство их мелочно, хотя и способно погубить жизнь хорошего человека.

Какие подходы к «Грозе», кроме собственного, выделяет Григорьев и как соотносительно определяет их ценность?

Григорьев – После «Грозы» Островского

Впечатление сильное, глубокое главным образом положительно общее произведено было не вторым действием драмы, которое, хотя и с некоторым трудом, но все-таки можно еще притянуть к карающему и обличительному роду литературы, а концом третьего, в котором (конце) решительно ничего иного нет, кроме поэзии народной жизни, – смело, широко и вольно захваченной художником в одном из ее существеннейших моментов, не допускающих не только обличения, но даже критики и анализа, так этот момент схвачен и передан поэтически, непосредственно.

Вы не были еще на представлении, но вы знаете этот великолепный по своей поэзии момент – эту небывалую доселе ночь свидания в овраге, всю дышащую близостью Волги, всю благоухающую запахом трав широких ее лугов, всю звучащую вольными песнями, «забавными», тайными речами, всю полную обаяния страсти веселой и разгульной и не меньшего обаяния страсти глубокой и трагически-роковой. Это ведь создано так, как будто не художник, а целый народ создавал тут! И это-то именно было сильнее всего почувствовано в произведении массою, и притом массою в Петербурге, диви бы в Москве, – массою сложною, разнородною, – почувствовано при всей неизбежной (хотя значительно меньшей против обыкновения) фальши, при всей пугающей резкости александринского выполнения.

Для меня лично, человека в народ верующего и давно, прежде вашего Лаврецкого, воспитавшего в себе смирение перед народною правдою, понимание и чувство народа составляют высший критериум, допускающий над собою в нужных случаях поверку одним, уже только последним, самым общим критериумом христианства. Не народ существует для словесности, а словесность (в самом обширном смысле, т. е. как все многообразное проявление жизни в слове) для народа, и не словесностью создается народ, а народом словесность. Всякая же словесность, которая думает создать или пересоздать народ… но здесь я покамест остановлю речь свою…

г. – бов [и] сеид его не смешны своими увлечениями, они достойны за них сочувствия и уважения. Ведь мы ищем, мы просим ответа на страшные вопросы у нашей мало ясной нам жизни; ведь мы не виноваты ни в том, что эти вопросы страшны, ни в том, что жизнь, нас окружающая, нам мало ясна с незапамятных времен. Ведь это страшная, затерявшаяся где-то и когда-то жизнь, та жизнь, в которой рассказывается серьезно, как в «Грозе» Островского, что «эта Литва, она к нам с неба упала», и от которой отречься нам нельзя без насилия над собою, противуестественного, а потому преступного; та жизнь, с которой мы сначала враждуем и смирением перед неведомою правдою которой все люди с сердцем, люди плоти и крови кончали, кончают и, должно быть, будут еще кончать, как Федор Лаврецкий, обретший в ней свою искомую и созданную из ее соков Лизу; та жизнь, которой в лице Агафьи Матвеевны приносит Обломов в жертву деланную и изломанную, хотя внешне грациозную, натуру Ольги, в которой он гибнет, единственно, впрочем, по воле автора, и не миря нас притом нисколько своею гибелью с личностью Штольца.

Для выражения смысла всех этих изображаемых художником с глубиною и сочувствием странных, затерявшихся где-то и когда-то жизненных отношений – слово самодурство слишком узко, а имя сатирика, обличителя, писателя отрицательного весьма мало идет к поэту, который играет на всех тонах, на всех ладах народной жизни. Имя для этого писателя не сатирик, а народный поэт.

Ни значение, ни особенность поэтической деятельности автора «Грозы» не могли определиться при таком воззрении, которое судило мир художника не по законам, в существе этого мира лежащим, а по законам, сочиненным теориями.

Появление «Грозы» в особенности обличило всю несостоятельность теории. Одними сторонами своими эта драма как будто и подтверждает остроумные идеи автора «Темного царства», но зато с другими сторонами ее теория решительно не знает, что делать.

Теории все-таки к чему-нибудь ведут и самою своею несостоятельностью раскрывают нам шире и шире значение таинственной нашей жизни!.. Оказалась узка одна – явится другая. Одна только праздная игра в мысль и самоуслаждение этою игрою – незаконны в наше кипящее тревожными вопросами время. Теоретикам можно только пожелать несколько больше религиозности, т. е. уважения к жизни и смирения перед нею, а ведь эстетикам, право, и пожелать-то нечего!

Вопросы для самоконтроля

1. Почему, на Ваш взгляд, письмо о первом представлении «Грозы» писано именно Тургеневу? Что сближает критика с романистом в это время и кого по материалам статьи можно причислить к их «оппозиции»?

2. Какие подходы к «Грозе», кроме собственного, выделяет Григорьев и как соотносительно определяет их ценность?

3. Почему критик не соглашается признать темой Островского самодурство, а самого драматурга назвать сатириком?

4. В чем, по Григорьеву, высшее достоинство «Грозы» и как, по мысли критика, это подтверждается первой постановкой пьесы?

5. Как соотносятся понятия «народной правды» и «нашей затерявшейся где-то и когда-то жизни»? Каковы социальный и исторический планы этих понятий? Как комплекс понятий довершается «критериумом христианства»?

6. Насколько убедительной, на ваш взгляд, выглядит оценка «Грозы», сданная с точки зрения этого комплекса? А оценка героев «Обломова»?

🗹

Рекомендуемые курсы ПК и ППК для Вас