«Есть речи – значенье…»
Есть у Лермонтова и стихотворения, в которых сила поэтического слова выражена особенно сильно. Так, главным героем данного произведения становится сам Михаил Юрьевич. Он описывает влияние поэтического слова на свою душу. Мы понимаем, что далеко не на каждого так действует поэзия. Но становится ясно, какой огромный смысл имело поэтическое слово в жизни самого Лермонтова.
Русская мелодия
— 1 —
В уме своем я создал мир иной И образов иных существованье; Я цепью их связал между собой, Я дал им вид, но не дал им названья; Вдруг зимних бурь раздался грозный вой, — И рушилось неверное созданье!..
— 2 —
Так перед праздною толпой И с балалайкою народной Сидит в тени певец простой И бескорыстный, и свободный!..
— 3 —
Он громкий звук внезапно раздает, В честь девы, милой сердцу и прекрасной, — И звук внезапно струны оборвет, И слышится начало песни! — но напрасно! — Никто конца ее не допоет!..
*****
«Дума»
Тема поэта и поэзии в творчестве Лермонтова затронута и в самом известном произведении автора, в котором он рисует образ своего поколения, включая в него и себя. Речь, конечно, идет о стихотворении «Дума». Если в произведении «Не верь себе» Михаил Юрьевич сближает поэта и человека из толпы, то здесь он роднит себя и поколение. Однако этот образ оказывается трагическим. От поколения ничего не остается: «…ни мысли плодовитой, / Ни гением начатого труда».
Однако мы с вами знаем, что все вышло не так, как казалось Лермонтову. От того поколения осталась его поэзия. «Дума» стала поэтическим памятником его современникам.
Смерть поэта
Отмщенья, государь, отмщенья! Паду к ногам твоим: Будь справедлив и накажи убийцу, Чтоб казнь его в позднейшие века Твой правый суд потомству возвестила, Чтоб видели злодеи в ней пример.
Погиб поэт! — невольник чести — Пал, оклеветанный молвой, С свинцом в груди и жаждой мести, Поникнув гордой головой!.. Не вынесла душа поэта Позора мелочных обид, Восстал он против мнений света Один как прежде… И убит! Убит!.. К чему теперь рыданья, Пустых похвал ненужный хор И жалкий лепет оправданья? Судьбы свершился приговор! Не вы ль сперва так злобно гнали Его свободный, смелый дар И для потехи раздували Чуть затаившийся пожар? Что ж? Веселитесь… — он мучений Последних вынести не мог: Угас, как светоч, дивный гений, Увял торжественный венок. Его убийца хладнокровно Навел удар… Спасенья нет. Пустое сердце бьется ровно, В руке не дрогнул пистолет. И что за диво?.. Издалека, Подобный сотням беглецов, На ловлю счастья и чинов Заброшен к нам по воле рока; Смеясь, он дерзко презирал Земли чужой язык и нравы; Не мог щадить он нашей славы; Не мог понять в сей миг кровавый, На что он руку поднимал!.. И он убит — и взят могилой, Как тот певец, неведомый, но милый, Добыча ревности глухой, Воспетый им с такою чудной силой, Сраженный, как и он, безжалостной рукой. Зачем от мирных нег и дружбы простодушной Вступил он в этот свет завистливый и душный Для сердца вольного и пламенных страстей? Зачем он руку дал клеветникам ничтожным, Зачем поверил он словам и ласкам ложным, Он, с юных лет постигнувший людей?.. И прежний сняв венок, — они венец терновый, Увитый лаврами, надели на него: Но иглы тайные сурово Язвили славное чело; Отравлены его последние мгновенья Коварным шепотом насмешливых невежд, И умер он — с напрасной жаждой мщенья, С досадой тайною обманутых надежд. Замолкли звуки чудных песен, Не раздаваться им опять: Приют певца угрюм и тесен, И на устах его печать.
А вы, надменные потомки Известной подлостью прославленных отцов, Пятою рабскою поправшие обломки Игрою счастия обиженных родов! Вы, жадною толпой стоящие у трона, Свободы, Гения и Славы палачи! Таитесь вы под сению закона, Пред вами суд и правда — всё молчи!.. Но есть и божий суд, наперсники разврата! Есть грозный суд: он ждет; Он не доступен звону злата, И мысли и дела он знает наперед. Тогда напрасно вы прибегнете к злословью: Оно вам не поможет вновь, И вы не смоете всей вашей черной кровью Поэта праведную кровь!
*****
Песнь барда
I
Я долго был в чужой стране, Дружин Днепра седой певец, И вдруг пришло на мысли мне К ним возвратиться наконец. Пришел — с гуслями за спиной — Былую песню заиграл… Напрасно! — князь земли родной Приказу ханскому внимал…
II
В пустыни, где являлся враг, Понес я старую главу, И попирал мой каждый шаг Окровавленную траву. Сходились к брошенным костям Толпы зверей и птиц лесных, Затем что больше было там Число убитых, чем живых.
III
Кто мог бы песню спеть одну? Отчаянным движеньем рук Задев дрожащую струну, Случалось, исторгал я звук; Но умирал так скоро он! И если б слышал сын цепей, То гибнущей свободы стон Не тронул бы его ушей.
IV
Вдруг кто-то у меня спросил: Зачем я часто слезы лью, Где человек так вольно жил? О ком бренчу, о ком пою? Пронзила эта речь меня — Надежд пропал последний рой; На землю гусли бросил я И молча раздавил ногой.
*****
«Как часто, пестрою толпою окружен…»
Другие стихи Лермонтова о поэзии все-таки показывают нам влияние художественного слова на окружающий мир. Наиболее ярко это представлено в стихотворении «Как часто, пестрою толпою окружен…». Лермонтов рисует картину маскарада, людей, скрывающих свои истинные эмоции и чувства. И потому, глядя на эту фальшивую и неестественную жизнь, поэт уносится в далекое детство, где все было совсем по-другому. И потом, вернувшись из мира мечты, он снова обнаруживает противоестественность этого маскарада.
🗹
